 |
БИОГРАФИИ РУССКИХ УЧЁНЫХ
|
|
|
Владимир Леонтьевич Комаров |
|
|
|
Смотрите также:
Биогеронтология – старение и долголетие
Биология продолжительности жизни
Палеопатология – болезни древних людей
|
1869-1945
Имя Владимира Леонтьевича Комарова останется навеки в истории естествознания. Его будут вспоминать не только как замечательного ученого-исследователя, обогатившего своими трудами многие разделы ботаники и географии, но и как одного из выдающихся организаторов советской науки. В течение пятнадцати лет он стоял у руководства Академии наук СССР, сначала в качестве вице-президента, а затем президента, и годы эти были решающими в преобразовании старой Академии в подлинный штаб научных исследований нашей страны. Владимир Леонтьевич Комаров родился в Петербурге 13 октября 1869 г. в семье военного. Детство его было нелегким — через два года умер отец, еще через 11 лет умерла мать. В 1890 г. В. Л. Комаров окончил Шестую петербургскую гимназию и поступил на естественноисто- рическое отделение физико-математического факультета Петербургского университета. Выбор был сделан юношей вполне сознательно. Уже гимназистом он увлекся ботаникой и все летние каникулы проводил в экскурсиях по Боровичскому уезду Новгородской губернии (там было имение его деда), собирая гербарий. В университете в это время работало, немало выдающихся профессоров, но наибольшее влияние на юношу оказали ботаник А. Н. Бекетов и анатом П. Ф. Лесгафт. Деятельность Бекетова подходила тогда к концу, однако он продолжал оставаться притягательным центром для научной молодежи, объединенной в кружок «маленьких ботаников», сыгравший значительную роль в формировании не только В. Л. Комарова, но и многих других выдающихся ученых: А. Н. Краснова, Н. И. Кузнецова, Г. И. Танфильева и др. Но по духу своему В. Л. Комарову был ближе П. Ф. Лесгафт — ученый- бунтарь, убежденный материалист и страстный пропагандист ламаркистских идей.
Будучи студентом, Владимир Леонтьевич Комаров продолжал свои экскурсии по Новгородской губернии, а в 1892—1893 гг. совершает поездки в Среднюю Азию (в бассейн р. Зеравшана и в южные Каракумы). Эти поездки значительно расширили его ботанический и географический кругозор и дали материал для первых печатных публикаций.
В. Л. Комаров занимался в университете не одной лишь наукой. Он активно участвует в студенческой общественной жизни, завязывает связи с революционными кружками, тяготевшими к марксизму, изучает труды К. Маркса и Ф. Энгельса и в результате попадает под негласный надзор полиции, сменившийся вскоре гласным надзором. Это обстоятельство закрывает ему «нормальную» дорогу научной карьеры, и, окончив университет в 1894 г. с золотой медалью, он ищет возможности научной работы «на стороне». Такую возможность предоставило ему предложение Управления по изысканиям проектировавшейся в то время Амурской железной дороги выехать в Амурскую область. В. Л. Комаров должен был обследовать территорию, прилегающую к будущей дороге, для того чтобы выяснить перспективы заселения и сельскохозяйственного освоения этих земель.
Три года (1895—1897 гг.) продолжалась его работа на Дальнем Востоке. За это время он тщательно обследовал южную часть Амурской области и дал свои заключения, гораздо более оптимистически оценив возможности колонизации края, чем С. И. Коржинский. Будущее показало, что В. Л. Комаров, привлекший к решению вопроса не только есте- ственноисторические, но и социально-экономические данные, был гораздо ближе к истине. Получив средства от Русского географического общества, он смог значительно расширить свои исследования и совершить поездки по Южному Приморью, Северной Корее, Гиринской и Мукден- ской областям Маньчжурии.
Флоры Маньчжурии
Вернулся В. Л. Комаров в Петербург вполне зрелым ученым, одним из крупнейших знатоков Восточной Азии. Он привез с собой громадный гербарий, легший в основу его «Флоры Маньчжурии», к работе над которой он незамедлительно приступил. За его экспедицию Русское географическое общество присудило ему премию имени Н. М. Пржевальского (1897 г.), и В. Л. Комаров был наконец допущен к преподаванию в университете — в качестве ассистента (1898 г.), а затем (1899 г.) сверхштатного хранителя Ботанического кабинета. В том же 1899 г. Комаров был утвержден в должности младшего консерватора Петербургского ботанического сада. С обоими этими научными центрами он оставался тесно связанным до конца своей жизни.
Первый том «Флоры Маньчжурии» вышел в 1901 г., а в 1902 г. В. Л. Комаров защитил эту работу в Петербургском университете в качестве магистерской диссертации. Последующие тома «Флоры» выходили в 1903, 1904, 1905 и 1907 гг. В них было не только описано 1682 вида (из них 84 новых для науки), но предложено и обосновано выделение Маньчжурской флористической провинции и развито учение о «расе» у растений.
Проблема вида и его подразделений — эта центральная проблема биологии — всегда была в сфере самого пристального внимания В. Л. Комарова. Убежденный эволюционист, воспитанный на работах Ч. Дарвина и Ж. Ламарка, обладавший огромным опытом практических исследований в области систематики растений и ботанической географии, широко эрудированный в самых разных разделах биологии — он неустанно искал все более правильного решения этой сложной проблемы. В 1901 г. он противопоставил морфологическому виду «расу» как наиболее реальную таксономическую единицу, объединяющую генетически связанные между собой особи, способные твердо и неизменно передавать потомству свои особенности и географически обособленные. Возникновение «рас» он объяснял воздействием изменяющихся физико-географиче- ских условий. В дальнейшем многие детали этой концепции менялись, но существо ее оставалось неизменным.
Выход в свет «Флоры Маньчжурии» означал начало нового этапа в изучении растительного мира этой области Китая, этапа, названного «комаровским». В. Л. Комарову за этот труд была присуждена Академией наук премия имени К. Э. Бэра (1909 г.), а Международной академией ботанической географии — медаль с портретами Турнефора и Линнея (1909 г.). В 1926 г. «Флора Маньчжурии» была переведена на японский язык.
Став магистром ботаники, В. Л. Комаров был утвержден приват- доцентом Петербургского университета и начал здесь самостоятельную преподавательскую деятельность. «История развития царства растений», «Теории видообразования», «Общие основы систематики растений», «География и экология растений» — такие курсы читал В. Л. Комаров за время своей приват-доцентуры, длившейся 16 лет. Только после революции он смог стать профессором и занять кафедру ботаники, давно заслуженную им. Но стенами университета не ограничивалась деятельность В. Л. Комарова как педагога. В 1899 г. он был приглашен читать ботанику на Высших женских курсах при Биологической лаборатории П. Ф. Лесгафта; он преподавал здесь до 1909 г., когда курсы были закрыты царским правительством. В 1907—1917 гг. В. Л. Комаров заведовал созданной им кафедрой ботаники на Высших женских естественнонаучных курсах М. Лохвицкой-Скалон, а с 1912 г. был также профессором Психоневрологического института, которому позже было присвоено имя В. М. Бехтерева. И везде вокруг него группировались студенты и студентки, везде росли ученики, многие из которых впоследствии стали крупными учеными. Была и другая, может быть, не менее важная сторона его многолетнего педагогического труда — создание превосходных учебников («Строение растений» и «Типы растений»), объединенных им под общим заглавием «Практический курс ботаники». Благодаря этим книгам круг учеников В. Л. Комарова вырос во много раз.
Казалось бы, напряженная педагогическая деятельность, кропотливая и очень трудоемкая работа с коллекциями, вывезенными с Дальнего Востока, составление рукописей «Флоры Маньчжурии», чтение корректур и т. д. и т. д. не оставляли времени для новых научных начинаний. Но это было не так. В эти же годы В. Л. Комаров продолжает неустанно путешествовать. В 1902 г. он совершает поездку на Восточные Саяны и в северную Монголию (оз. Косогол), в 1906 г. работает в гербариях Франции и Англии, в 1907 г. путешествует по озерам северо-запада Европейской России, а в 1908—1909 гг. возглавляет ботанический отдел большой Камчатской экспедиции, организованной Русским географическим обществом на средства одного из Рябушинских — меценатствующего московского купца. На Камчатку поехал уже не начинающий ученый, а крупнейший русский систематик, обладающий большим опытом флористической работы. К сожалению, обстоятельства сложились так, что «Флору полуострова Камчатки» В. Л. Комаров смог опубликовать лишь через 20 лет — в 1927—1930 гг. Правда, уже в 1913 г. он выпустил книгу «Путешествие по Камчатке», в которой описал географические условия этой страны. В этом же году В. Л. Комаров совершает экспедицию в Южно-Уссурийский край, организованную Переселенческим управлением.
Закончив обработку материалов для «Флоры Маньчжурии», В. Л. Комаров приступает к другой огромной работе. Дело в том, что в гербарии Петербургского ботанического сада уже много лет хранились обширные коллекции растений, собранные в Китае и Монголии великими русскими путешественниками: Н. М. Пржевальским, Г. Н. Потаниным, В. И. Роборовским, П. К. Козловым и др. К сборам этим с 1891 г., когда умер академик К. И. Максимович, по существу никто не прикасался. И вот в 1905 г. состоялось решение Петербургского ботанического сада и Русского географического общества передать их для обработки В. Л. Комарову. Ему и было поручено заведование восточноазиатским гербарием Ботанического сада. В. Л. Комаров с увлечением приступил к делу, начав с приведения коллекций в элементарный порядок. Он никогда не чурался «черновой», «технической» работы; так было и на этот раз. Полтора года посвятил В. Л. Комаров выделению монгольских, китайских, корейских, японских растений (их оказалось около 50 000 листов, относящихся к 6000 видов) из общих фондов гербария и их первичной обработке и группировке. Но к систематической обработке коллекций он по существу не приступил. И только в наши дни Ботанический институт им. В. Л. Комарова начал издание серии «Растения Центральной Азии», в которой будут публиковаться результаты такой научной обработки указанных коллекций.
Почему так случилось и можем ли мы винить за это В. Л. Комарова? Его увлек в сторону темперамент исследователя-мыслителя, желание решить ряд теоретических проблем, с которыми он сразу же столкнулся. «Флора Китая и Монголии» осталась ненаписанной, но зато появилось в свет блестящее «Введение к флорам Китая и Монголии», вышедшее в свет в 1908 г. и заслуженно относимое к числу классических трудов по систематике растений.
Прежде всего, уже опыт работы над «Флорой Маньчжурии» убедил В. А. Комарова в том, что вопрос о систематическом положении того или иного растения нельзя решать, не выяснив особенностей и истории рода в целом, не установив деления всего рода на естественные соподчиненные группы. В данном же случае возникла еще одна дополнительная трудность — необходимо было выяснить природу взаимоотношения китайских и гималайских флористических элементов. Поэтому В. Л. Комаров в качестве «введения» к изучению флор Китая и Монголии решил монографически обработать пять родов растений, представляющих, как он считал, характерные флористические группы этих стран. При этом он разграничил основные ботанико-географические задачи, подлежащие решению для флоры Монголии и для флоры Китая. По флоре Монголии было необходимо установить пути переселений растений соседних горных стран, совершавшихся ими по мере усыхания Ханкайского внутреннего бассейна, и те изменения, которым они подвергались в ходе заселения новой территории. По флоре Китая следовало выяснить роль Китайской горной страны в формировании растительного мира Азиатского материка.
К каким же выводам пришел В. Л. Комаров?
Обработка рода Clematoclethra, распространенного только в горной стране Центрального Китая, дала основания считать, что корни китайской флоры не лежат в Гималаях. Изучение рода Codonopsis, распространенного преимущественно в той же горной стране, но выходящего далеко за пределы последней (в границах Азии), показало, что центр развития подобных родов находится именно здесь — в Центральном Китае, как бы далеко они не расходились за пределы области. Данные же по третьему роду Epimedium, особенно типичному для Китая, но выходящему и в Европу, и в Африку, и в Америку, помогли сформулировать положение о том, что растения при миграции даже в ближние страны претерпевают существенные изменения и образуют самостоятельные (хотя и близкие) виды. Предки этого рода обитали в горной стране восточноазиатских Кордильер (современная Япония — один из осколков этой страны) и отсюда распространялись и на восток, в Америку, и на запад, по древней алтайско-саянской горной стране. Разорванное распространение видов рода объясняется воздействием условий ледниковой эпохи.
Остальные два рода, в отличие от перечисленных, широко представлены в Монголии: род Nitraria отсутствует в Центральном Китае совсем, а виды рода Caragana растут и там и здесь. Обработка Nitraria показала, что монгольская флора обогащалась западными элементами, проникавшими через Арало-Каспийский бассейн по мере его усыхания, а материалы по Caragana помогли выяснить пути распространения растений с Ангарского материка на запад и исторические судьбы их в ходе миграций.
В книге Валентина Леонтьевича Комарова, защищенной им в качестве докторской диссертации в 1911 г. в Московском университете, были как бы подведены итоги изучения флоры Монголии (именно для этой страны она имеет особенное значение). В то же время им предложено решение ряда важнейших проблем общей биологии. Речь идет, во-первых, о разработке теории миграций растений, игравших, как считал В. Л. Комаров, весьма значительную роль в эволюции растительного мира, и, во-вторых, о сформулированном именно здесь учении о генетических видовых рядах, объединяющих близкородственные виды. Эта концепция оказала исключительное влияние на все последующее развитие систематики растений у нас в стране. Она была, в частности, положена в основу тридцатитомной «Флоры СССР», ныне подходящей к своему успешному завершению. Учение о видовых рядах было дальнейшим развитием представления о «расах» растений, так как виды, объединяемые В. Л. Комаровым в ряды, были ничем иным, как «расами» в том понимании, которое он предложил еще во «Флоре Маньчжурии». Поэтому, хотя впоследствии представления В. Л. Комарова об истории флоры Монголии были во многом существенно пересмотрены (оказался ошибочным тезис о существовании Ханкайского бассейна, миграциям стали придавать теперь более ограниченное значение и т. д.), работа эта остается классической до сих пор.
К 1914 г. большие заслуги В. Л. Комарова перед наукой стали настолько очевидны, что его — «неблагонадежного» приват-доцента Петербургского университета и старшего консерватора Ботанического сада — по предложению И. П. Павлова, И. П. Бородина, А. С. Фаминцына, Н. В. Насонова и других академиков избирают членом-корреспондентом Академии наук, минуя многих других, более «маститых» ученых. С этого момента начинается его непосредственное участие в работе Академии, вторым выборным президентом которой ему было суждено стать в дальнейшем.
На первый взгляд могло бы показаться, что научные интересы В. Л. Комарова были очень далеки от практической жизни. Но так думать — значило бы глубоко ошибаться. Ведь даже первая его работа после окончания университета имела строго практическую направленность — изучение земельных фондов районов возможной колонизации. Такая же направленность была у экспедиции 1913 г. в Южно-Уссурий- ский край. Нет ничего удивительного поэтому, что с началом первой мировой войны В. Л. Комаров был привлечен к работе по организации сбора и разведения диких лекарственных растений для нужд военных госпиталей. Он очень быстро подготовил специальный справочник по этому вопросу, трижды переизданный в 1915—1917 гг.
Великая Октябрьская социалистическая революция коренным образом изменила условия научной работы в стране, впервые открыв перед наукой широкие горизонты свободного развития и созидательного служения народу, борящемуся за социализм. Решительным образом изменилось и положение В. Л. Комарова. Вместе с царским режимом навеки рухнуло и обвинение в «неблагонадежности», со студенческой скамьи тяготевшее над ним. Уже в 1918 г. он избирается заведующим кафедрой ботаники Петроградского университета. Блестящий педагог, на лекции которого собирались студенты всех факультетов, получает наконец возможность в полную силу развернуть свой преподавательский талант.
Заведовал кафедрой В. Л. Комаров до 1937 г., когда колоссальная загруженность работой по руководству Академией наук СССР, перебазировавшейся к этому времени в Москву, физически воспрепятствовала продолжению этой работы. В том же 1918 г. Русское географическое общество, с которым В. Л. Комаров был связан еще со студенческих лет, избирает его своим ученым секретарем (на этом посту В. Л. Комаров оставался до 1930 г.), а совет Главного ботанического сада — помощником директора Сада по научной части и заведующим отделом живых растений.
Отдел живых растений (т. е. парк и оранжереи) был самым трудным участком работы в те годы хозяйственной разрухи. Прежде всего, от В. Л. Комарова требовалось сохранить богатейшие коллекции тропических и субтропических растений в условиях резкой нехватки топлива, с чем он в целом успешно справился. Но в то же время В. Л. Комаров неустанно работал по приведению в порядок фондов, по научному описанию их, по переопределению растений. Эта сторона дела была очень запущена, так как была раньше передоверена недостаточно грамотным садовникам. Превращение отдела живых растений в подлинно научный отдел — заслуга В. Л. Комарова.
В 1920 г. происходит важное событие в жизни В. Л. Комарова — его избирают действительным членом Академии наук на место, освободившееся после смерти А. С. Фаминцына. Его кандидатуру представили снова И. П. Павлов, И. П. Бородин и Н. В. Насонов, охарактеризовавшие В. Л. Комарова как «одного из деятельнейших, талантливейших и широко образованнейших в естественноисторическом отношении ботаников наших вообще» и «бесспорно первого авторитета по флоре Азии». Этому представлению предшествовал опрос всех ботанических учреждений страны, подавляющее большинство которых назвало имя В. Л. Комарова как наиболее достойного претендента на вакансию академика-ботаника.
Двадцатые годы были для В. Л. Комарова годами напряженного творческого труда. В 1921 г. он выступает с четырьмя докладами на I Всероссийском съезде ботаников. Уже названия докладов говорят сами за себя: «Меридиональная зональность организмов», «Вегетативное размножение, апомиксия и теория видообразования», «Смысл эволюции», «Русские названия растений». Кроме последнего доклада (он посвящен очень важному практическому вопросу), все они затрагивают важнейшие вопросы теоретической биологии. В частности, идея В. Л. Комарова о наличии не только широтной, но и меридиональной зональности в географическом распространении организмов оказала большое влияние на развитие ботанической географии. В 1923 г. В. Л. Комаров публикует книгу «Жизнь и труды Карла Линнея», посвященную основоположнику научной систематики растений. За ней следуют другие работы по истории науки: наиболее полная на русском языке биография Ж. Ламарка (1925г.) и брошюра «Из истории биологии. Что такое жизнь?» (1926 г.).
Заинтересованность В. Л. Комарова вопросами истории науки не была случайной и временной. Она возникла у него еще в студенческие годы и сохранилась до конца жизни. Поэтому в 1944 г., когда по его инициативе в Академии наук СССР был создан специальный Институт истории естествознания, именно В. Л. Комаров, несмотря на всю свою обремененность многочисленными обязанностями, взял на себя организацию и руководство этим новым научным центром и был назначен его первым директором.
Но по-прежнему основные научные интересы В. Л. Комарова прикованы к растительному миру Азии. В 1920 г. он выпускает книгу «Ботанические маршруты важнейших русских экспедиций в Центральную Азию. Часть 1. Маршруты Н. М. Пржевальского» (вторая часть этого исследования, посвященная маршрутам Г. Н. Потанина, вышла в 1928 г.), в 1922 г.— «Краткий очерк растительности Сибири», в 1923 г.— «Растения Южно-Уссурийского края». В последней работе закончена обработка материалов экспедиции 1913 г. (первая часть «Тины растительности Южно-Уссурийского края» вышла еще в 1917 г.). В 1924 г. выходит работа «Растительность Сибири».
Необходимо подчеркнуть целеустремленность работ В. Л. Комарова этого периода и ясное понимание им первоочередных задач, стоящих перед исследователями флоры и растительности Советской Азии. В. Л. Комаров отчетливо представлял, что создание полных и критических сводок по флоре этих территорий было еще преждевременным. Для этого не хватало фактического материала, так как многие обширные пространства Сибири и Дальнего Востока оставались в ботаническом отношении «белыми пятнами». Не имелось и достаточного количества специалистов, могущих взяться за такую работу, причем сосредоточены наличные кадры были лишь в Ленинграде и в Москве. Поэтому В. Л. Комаров предпринял составление краткого определителя растений Дальнего Востока, рассчитанного на широкие круги читателей: студентов, учителей, краеведов, агрономов, лесоводов и т. п. Он считал, что наличие такого пособия неизбежно вызовет повышение интереса к растительному миру края и облегчит сбор материалов, необходимых для создания полной флористической сводки. К работе над определителем В. Л. Комаров привлек Е. Н. Клобукову-Алисову. Первое издание его («Малый определитель растений Дальневосточного края») вышло в 1925 г., второе, значительно расширенное и в двух томах («Определитель растений Дальневосточного края») — в 1931 —1932 гг.
С другой стороны, В. Л. Комаров считал необходимым подготовить историко-библиографические сводки, в которых были бы собраны воедино сведения о литературе по флоре и растительности этих районов страны. Так же как при работе с гербарием, он и здесь не боялся чернового, «мозольного», неблагодарного труда библиографа. В результате им было издано «Введение в изучение растительности Якутии» (1926 г.), в котором, кроме аннотированного списка литературы, содержались также перечень всех видов растений, известных для республики, хронологический список коллекторов растений и их маршрутов и краткий очерк растительности. А в 1928 г. вышла «Библиография к флоре и описанию растительности Дальнего Востока», составленная В. Л. Комаровым.
Одновременно В. Л. Комаров завершил обработку камчатских материалов, о которых шла речь выше. В предисловии к первому тому «Флоры полуострова Камчатки» (1927 г.) он еще раз возвращается к проблеме вида. Именно здесь он дает свое знаменитое афористическое определение вида: «Вид есть морфологическая индивидуальность, помноженная на географическую определенность». В этих словах в образной и яркой форме выражено существо морфолого-географического метода, развитого В. Л. Комаровым и являющегося высшим достижением «классической систематики».
Все больше времени и сил требовала от В. Л. Комарова научно- организационная работа в Академии наук. В 1926 г. он возглавляет советскую делегацию на III Тихоокеанский научный конгресс в Токио, в 1927 г. избирается председателем Постоянной комиссии АН СССР по изучению Якутской АССР, в 1928 г.— председателем аналогичной комиссии по изучению озера Байкал, в 1929 г.— академиком-секретарем отделения физико-математических наук. В 1929 г. ему приходится замещать непременного секретаря Академии. С каждым годом растет авторитет В. Л. Комарова в Академии наук, и избрание его 3 марта 1930 г. вице-президентом воспринимается всеми как акт не только совершенно естественный, но и необходимый. Президиум АН СССР поручает В. Л. Комарову руководство административно-финансовой деятельностью Академии, одновременно возлагая на его плечи все новые и новые обязанности (председатель группы биологических наук, директор Ботанического и Лесного музеев, председатель Монгольской комиссии и т. д.). В 1930 г. В. Л. Комаров избирается также президентом Всесоюзного ботанического общества.
Одно из первых научно-организационных мероприятий, осуществленных В. Л. Комаровым как вице-президентом Академии наук, касалось его собственной специальности — ботаники. В Ленинграде уже свыше ста лет существовали два самостоятельных ботанических центра— Ботанический сад и Ботанический музей. Это приводило к распылению сил и средств, к дублированию работ, зачастую к нездоровому соперничеству. Вопрос о создании единого научного центра ставился передовыми ботаниками уже давно, но только сейчас он нашел решение. Сад и Музей были слиты, и на их базе создан единый Ботанический институт Академии наук СССР. Несмотря на колоссальную загруженность работой по руководству Академией, В. Л. Комаров возглавил в новом институте отдел систематики и географии растений, оставаясь на этом посту до самой смерти.
Можно только удивляться, откуда у В. Л. Комарова в тридцатых годах бралось время для научного творчества. Но именно в эти годы он осуществил самые заветные свои замыслы. К ним относятся создание полного научного инвентаря всех видов высших растений, обитающих на территории СССР, и критическое обобщение представлений о виде у растений.
Вопрос о составлении «флоры» нашей страны ставился очень давно, но только В. Л. Комарову, возглавившему коллектив советских систематиков, удалось перейти от слов к делу. Детальный план работы над «Флорой СССР» был разработан уже в 1931 г. а в 1934 г. вышла в свет первая книга этого издания, главным редактором первых тринадцати томов которого (всего выйдет 30 томов) был В. Л. Комаров. Значение такого огромного научного предприятия, имеющего мало себе равных в современной мировой ботанической литературе, трудно переоценить. В нем (после его завершения в ближайшее время) будет детально описано около 18 000 видов растений, из них до 10% новых для науки, открытых и описанных непосредственно в ходе обработки материалов для «Флоры СССР». В предисловии к первому тому, написанном В. Л. Комаровым, изложены общие принципиальные установки коллектива, принятые при подготовке издания. Не всегда эти установки достаточно строго выдерживались, не все части издания равноценны (ведь число авторов «флоры» достигает ста человек, и полностью унифицировать подход столь большого коллектива исследователей к столь большому количеству видов практически невозможно), но в целом «Флора СССР» служит примером успешного коллективного труда, объединенного общей целью и общими идеями. Работа над этим справочником, не прекращавшаяся ни на один день вот уже свыше тридцати лет, открыла новые перспективы не только для познания растительного мира Советского Союза, но и для его практического использования в народном хозяйстве и медицине на благо народу, строящему коммунистическое общество.
Редактируя очередные тома «Флоры СССР» и выступая в качестве одного из основных ее авторов, В. Л. Комаров неустанно работает над монографией о виде, скромно названной им научно-популярной книгой и изданной в 1940 г. под заглавием «Учение о виде у растений. (Страница из истории биологии)». Основываясь на материалистическом учении Ч. Дарвина и проанализировав с точки зрения дарвинизма накопленные к тому времени знания, В. Л. Комаров формулирует представление о виде как о совокупности поколений, происходящих от общего предка и под влиянием среды и борьбы за существование обособленных отбором от остального мира живых существ. В этом определении В. Л. Комаров стремился дать диалектическое решение дилеммы: вид — бытие или становление. Его определение охватывает такие основные компоненты характеристики вида, как наличие племенных связей («общая племенная жизнь», как он формулировал ранее), взаимодействие вида со средой и решающее воздействие естественного отбора на формирование вида. Историческое, дарвинистское понимание вида — лейтмотив книги В. Л. Комарова, за которую он был удостоен в 1941 г. Государственной премии первой степени. Проблема вида крайне сложна и многопланова. В ней перекрещиваются фактические данные и теоретические представления по существу всех биологических дисциплин. Поэтому здесь никогда не будет сказано «последнее слово». Не сказал его, конечно, и В. Л. Комаров. Но в истории разработки этой проблемы имя его останется навсегда.
Тридцатые годы были временем расцвета деятельности В. Л. Комарова как популяризатора естествознания. Неоднократно переиздаются его книги «Как произошел растительный мир по библии и науке», «Происхождение растений», а также «Происхождение культурных растений», вдохновленное идеями Н. И. Вавилова. Он постоянно выступает со статьями в журналах, в центральных и местных газетах, пишет многочисленные «предисловия» и «введения», читает доклады и т. д. и т. д.
Труднее всего рассказать о деятельности В. Л. Комарова как руководителя Академии наук СССР. Для того чтобы сделать это, надо было бы по существу изложить историю Академии за 15 лет — с 1930 по 1945 г., настолько неразрывно связано ее развитие в эти годы с биографией В. Л. Комарова. Еще будучи вице-президентом Академии наук, он, в связи с тяжелой болезнью престарелого президента А. П. Карпинского, выносил на своих плечах львиную долю руководства ею. А в 1936 г., после смерти А. П. Карпинского, В. Л. Комаров единодушно был избран президентом высшего научного учреждения страны, официально став старейшиной советских ученых. Ушел в отставку с этого поста В. Л. Комаров лишь за несколько месяцев до своей смерти, когда у него уже не осталось больше сил для такой работы.
Остановимся лишь на нескольких моментах этой деятельности В. Л. Комарова,— именно на тех, где, может быть, больше всего проявилась его индивидуальность.
С именем В. Л. Комарова, тогда еще вице-президента, неразрывно связано одно из важнейших событий в истории не только Академии наук, но и всей советской науки, а именно создание системы академических баз и филиалов. Когда в 1931 г., по инициативе В. Л. Комарова, была создана Комиссия по базам Академии наук СССР, вероятно, даже он сам, отчетливо понимавший острую необходимость создания новых научных центров во всех районах нашей необъятной Родины, не представлял, насколько изменит это начинание научную географию страны. Уже в 1932 г. были организованы Закавказский, Дальневосточный (его возглавил В. Л. Комаров) и Уральский филиалы Академии наук, Казахстанская и Таджикская базы. Число их непрерывно расширялось, они росли и в свою очередь «отпочковывали» новые филиалы и базы, а по мере развития филиалы, расположенные в союзных республиках, преобразовывались в самостоятельные академии наук. Таким путем возникли академии наук в Грузии, Армении, Азербайджане, Узбекистане, Казахстане, Таджикистане, Туркмении, Киргизии, Молдавии. Таким же путем — из филиалов и баз — возникло и Сибирское отделение Академии наук СССР, превратившееся ныне в один из важнейших центров научных исследований.
И еще одно начинание, тесно связанное с именем В. Л. Комарова. В тяжелые первые месяцы Великой отечественной войны, он, задержавшись проездом в Свердловске, остается здесь и создает Комиссию Академии наук СССР по мобилизации ресурсов Урала (впоследствии также Западной Сибири и Казахстана) на нужды обороны, сразу же развернувшую энергичную деятельность. Все возникающие вопросы надо было решать очень быстро и четко, поэтому Комиссия организовывала не институты и экспедиции, а временные комплексные бригады ученых, оперативно выполнявшие то или иное конкретное задание. Уже зимой 1941/42 г. материалы, собранные комплексными бригадами, были обобщены и представлены Правительству в виде обширного доклада «О развитии народного хозяйства Урала в условиях войны». Коллективу ученых во главе с В. Л. Комаровым, составившему этот доклад, была присуждена в 1942 г. Государственная премия первой степени. Старый уже и тяжело больной ученый в это трудное время еще раз показал удивительную силу своего духа.
Но шло время, здоровье В. Л. Комарова становилось все хуже, работать ему было все трудней. В июне 1945 г., после разгрома фашистской Германии, в Москве и Ленинграде было торжественно проведено празднование 220-летия Академии наук СССР, а 17 июля 1945 г. общее собрание Академии освободило В. Л. Комарова по его просьбе от обязанностей президента. 5 декабря 1945 г. Владимир Леонтьевич Комаров скончался в Москве.
Заслуги В. Л. Комарова перед советской наукой нашли самое широкое признание. Оно выразилось в присуждении ему звания Героя Социалистического Труда (1943 г.), в избрании его депутатом Верховного Совета СССР (1937 г.), в избрании почетным членом многих академий (Грузии, Армении, Болгарии) и научных обществ (Всесоюзного географического общества, почетным президентом которого он был с 1940 г., Московского общества испытателей природы, Ленинградского общества естествоиспытателей, Русского ботанического общества), в присвоении его имени Ботаническому институту Академии наук СССР в Ленинграде, Ботаническому институту Академии наук Азербайджанской ССР в Баку, Институту ботаники Академии наук Казахской ССР в Алма-Ате, Дальневосточному филиалу Академии наук СССР во Владивостоке, в учреждении ежегодных Комаровских чтений при Ботаническом институте в Ленинграде, в издании двенадцатитомного собрания сочинений и т. д. и т. п. В его честь названо около ста видов растений. Но не в этих внешних отличиях, как бы ни были они заслужены и значительны, проявляется величие ученого. Оно — в том наследстве, которое оставляет ученый после себя, в его трудах, к которым все вновь и вновь обращаются последующие поколения исследователей, в его идеях, продолжающих жить в науке, в его учениках, идущих дальше учителя, в институтах и лабораториях, созданных им.
Главнейшие труды Владимира Леонтьевича Комарова: Условия дальнейшей колонизации Амура, «Изв. Русск. географ, общ.», т. 32, № 6, 1896; Флора Маньчжурии, т. 1, СПб., 1901; т. 2, ч. 1, СПб., 1903; т 2, ч. 2, СПб., 1904; т. 3, ч. 1, СПб., 1905; т. 3, ч. 2, 1907; Поездка в Тункинский край и на оз. Косогол в 1902 г., «Изв. Русск. географ, общ.», т. 41, № 1, 1905; Практический курс ботаники, ч. I. Строение растений, СПб., 1905 (последующие издания: 1909, 1915, 1923, 1926, 1936, 1938, 1941); Введение к флорам Китая и Монголии, «Труды СПб. ботанич. сада», т. 29, вып. 1— 2, 1908; Видообразование в кн.: «Итоги науки в теории и практике», т. 6, М., 1912; Путешествие по Камчатке в 1908—1909 гг., М., 1912; Сбор, сушка и разведение лекарственных растений в России. Справочник, Пг., 1915 (последующие издания: 1916, 1917); Типы растительности Южно-Уссурийского края, Пг., 1917; Краткий путеводитель по Ботаническому саду, Пг., 1919; Ботанические маршруты важнейших русских экспедиций в Центральную Азию, ч. 1. Маршруты Н. М. Пржевальского, «Труды Главн. ботанич. сада», т. 34, в. 1, 1920; Краткий очерк растительности Сибири, Пг., 1922; Жизнь и труды Карла Линнея (1707—1778), Берлин, 1923; Практический курс ботаники, ч. 2. Типы растений, М., 1923 (последующие издания:1935,1939); Растения Южно-Уссурийского края, «Труды Главн. ботанич. сада», т. 39, в. 1, 1923; Растительность Сибири, Л., 1924; Ламарк, М.—Л., 1925; Малый определитель растений Дальневосточного края, Владивосток, 1925 (совместно с Е. Н. Клобуковой-Алисовой); Введение в изучение растительности Якутии, «Труды комиссии по изучению Якутской АССР», в. 1, 1926; Из истории биологии (Что такое жизнь?), М.— Л., 1926; Очерк растительности Якутии, в кн.: «Якутия», Л., 1927; Флора полуострова Камчатки, т. 1, Л., 1927; т. 2, Л., 1929; т. 3, Л., 1930; Библиография к флоре и описанию растительности Дальнего Востока, «Записки Южно-Уссурийск. отд. Русск. географ, общ.», т. 2, 1928; Ботанические маршруты важнейших русских экспедиций в Центральную Азию. ч. 2, Маршруты Г. Н. Потанина, «Труды Главн. ботанич. сада», т. 29, вып. 2, 1928; Как произошел растительный мир по библии и науке, М., 1929; Современное положение дарвинизма, «Труды Общ. марксистов Ленинградск. ун-та», т. 2, 1929; Определитель растений Дальневосточного края, т. 1, Л., 1931; т. 2, Л., 1932 (совместно с Е. Н. Клобуковой-Алисовой); Происхождение культурных растений, М.—Л., 1931 (2-е изд. М., 1938); Гёте как ботаник, в кн.: «Гёте (1832—1932)», М., 1932; К. Маркс и Ф. Энгельс о биологии, Л., 1933; Происхождение растений, Л., 1933 (последующие издания: 1934, 1935,1936, 1943); Ламарк и его научное значение, в кн.: Ламарк, «Философия зоологии», т. 1, М., 1935; Ботанический очерк Камчатки, «Камчатский сборник», т. 1, 1940; Учение о виде у растений (Страница из истории биологии), М.—Л., 1940 (2-е изд., 1944); Отечественная война и наука, М., 1942; К. А. Тимирязев, М., 1945 (совместно с Н. А. Максимовым и Б. Г. Кузнецовым); Основные законы жизни растений, «Естествознание в школе», № 1, 1946; Введение в ботанику, М., 1949; Избранные сочинения, т. 1—12, М.—Л., 1945—1958.
О В. А. Комарове: Васильев В. Н., В. Л. Комаров как исследователь флоры и растительности Дальнего Востока, «Советская ботаника», № 8, 1939; Л а в р е н- к о Е. М., Значение работ В. Л. Комарова для познания флоры Центральной Азии, «Советская ботаника», № 8, 1939; Федч е н к о Б. А., В. Л. Комаров как исследователь Средней Азии, «Советская ботаника», № 8, 1939; Ферсман А. Е., Выдающийся ученый и общественный деятель, «Новый мир», № 10—11, 1939; Б о б- р о в Е. Г., Наша современная флористика и значение работ В. Л. Комарова в ее развитии, «Советская ботаника», № 6, 1944; Мещанинов И. И. и Чернов А. Г., Владимир Леонтьевич Комаров, М., 1944; Полянский В. И., Проблема вида в ботанике и работы акад. В. Л. Комарова, «Природа», № 5—6, 1944; РадкевичО. Н., В. Л. Комаров и Ленинградский университет, «Вестник АН СССР», № 10, 1944; Соболь С. Л., Работы В. Л. Комарова по истории биологии, «Наука и жизнь», № 10, 1944; Шишкин Б. К. и Овчинников П. Н., Владимир Леонтьевич Комаров, Л., 1944; Владимир Леонтьевич Комаров. Материалы к биобиблиографии ученых СССР, ботаника, вып. 1, М.—Л., 1946 (список трудов В. Л. Комарова и работы о нем); Ильин М. М., Значение работ акад. В. Л. Комарова для познания истории флоры и растительности СССР, «Материалы по истории флоры и растительности СССР», т. 2, 1946; Райков Б. Е., Педагогические взгляды В. Л. Комарова, в кн.: «Общее собрание АН СССР, 29.XI—4.XII. 1946», М., 1947; Орбели Л. А., Акад. В. Л. Комаров как президент и член Академии наук СССР, там же; Сукачев В. Н., Акад. В. Л. Комаров как ботаник-эволюционист, там же; Г в о з д е ц- кий Н. А., Путешествия В. Л. Комарова, М., 1949; Липшиц С. Ю., Русские ботаники, биографо-библиографический словарь, т. 4, М., 1952 (список трудов В. Л. Комарова и работ о нем); Павлов Н. В., Владимир Леонтьевич Комаров, М., 1954; Десять лет со дня смерти Владимира Леонтьевича Комарова, 1945—1955, М.—Л., 1957; Юзепчук С. В., Комаровская концепция вида, ее историческое развитие и отражение во «Флоре СССР», в кн.: «Проблема вида в ботанике», т. I»М.—Л., 1958.
|
|
|
|
К содержанию книги: ЛЮДИ РУССКОЙ НАУКИ: биологи, зоологи, медики, ботаники, биохимики
|
Последние добавления:
Внешняя политика Ивана 4 Грозного Гоголь - Мёртвые души Книги по русской истории Император Пётр Первый