Ренн-ле-Шато

Маленькая вначале горная деревушка Ренн-ле-Шато, расположившаяся в восточных отрогах Пиренеев, к VI веку, как об этом говорится в старинных хрониках, уже была городом с населением в 30 000 человек и какое-то время даже столицей вестготов. Но еще за полтора столетия до этого, в августе 410 года, войска вестготского короля Алариха I захватили Рим, и город был на три дня отдан победителям на разграбление. Историк Про-копий Кесарийский писал, что Аларих захватил «сокровища Соломона, царя иудеев, которые были украдены римлянами из Иерусалима». С тех пор сокровища и документы с дополнениями и добавлениями, и не без потерь, не один раз меняли своих владельцев: из Первого Иерусалимского храма они попали сначала в руки римлян, потом вестготов, а от них к катарам и тамплиерам.

В ходе двадцатилетних альбигойских войн Ренн-ле-Шато часто переходил из рук в руки, и потому во многие исторические хроники вплетаются рассказы о несметных сокровищах и документах катаров, а также о сокровищах и таинственных документах рыцарей-тамплиеров, которые обладателю их дадут огромную власть. Из семьи катаров происходил и Бертран де Бланшефор, четвертый Великий магистр Ордена тамплиеров. В 1170 году он стал магистром еще неокрепшего ордена, но впоследствии превратил его в дисциплинированный и действенный институт со строгой иерархической системой. Через 40 лет после смерти Бертрана де Бланшефора члены этого аристократического рода вместе с другими катарскими аристократами сражались против северофранцузских и немецких крестоносцев, возглавляемых Симоном де Монфором.

Прошло несколько столетий, и вот почти в самом конце XIX века в маленькой деревушке Ренн-де-Шато произошли события, которые облетели сначала Францию, а потом и всю Западную Европу. В общих чертах история эта, как ее излагают английские писатели М. Бейджент, Р. Лей и Г. Линкольн, выглядит следующим образом.

В первый день июня 1885 года в деревню Ренн-ле-Шато прибыл новый священник — кюре Беранжер Соньер. Это был красивый молодой человек, 32-х лет от роду и хорошего происхождения, и, казалось бы, его должна была ждать более блестящая карьера. Товарищи по семинарии тоже прочили умному и достаточно ловкому Беранжеру местечко где-нибудь под Парижем или, в крайнем случае, под Марселем. Однако тот сам настоял на приходе в деревеньке Ренн-ле-Шато, которая располагалась в 40 километрах от Каркассона — центра лангедокской культуры. В этом Богом забытом селении проживало всего 200 человек, но Беранжер Соньер был уроженцем этих мест, наверное, это и влекло его на родину.

В среднем он получал довольно незначительную сумму — около 150 франков в год, но если прибавить к ним приношения благодарных прихожан, то средств ему хватало на жизнь вполне безбедную. Беранжер Соньер даже нанял себе экономку — 18-летнюю крестьянскую девушку Мари Денарно, которая впоследствии стала его доверенным лицом и верной спутницей.

Первые шесть лет молодой кюре вел жизнь почти ничем не примечательную. Он охотился в горах, ловил рыбу в небольшой речушке, гулял по окрестностям. В нескольких километрах от Ренн-ле-Шато возвышался холм Ле Безу, на котором были живописно разбросаны руины средневековой крепости, когда-то принадлежавшей тамплиерам. На другом холме, всего в полутора километрах от деревни, высились полуразвалившиеся стены родового замка Бертрана де Бланшефора, который принес в дар Ордену тамплиеров свои земли в этих окрестностях. Великий магистр вызвал сюда немецких рабочих, для которых установили строгую дисциплину, запретив любые контакты с местным населением. Они должны были разрабатывать золотые шахты, расположенные на склонах горы, но впоследствии выяснилось, что шахты эти были опустошены римлянами почти 1000 лет назад и никакие разработки на этой территории не производились. Тогда что же делали на горе немецкие шахтеры? Ученые выдвигали разные версии, и одна из них предполагала, что они рыли здесь подземный ход или помещение для кладовой.

В конце XIII века сюда был вызван отряд тамплиеров, которых поселили на горе Ле Безу, где они соорудили часовню и сторожевой пост, чтобы охранять безопасность этих мест и дорогу на Сантьяго-де-Компостеллу. Деревня Ренн-ле-Шато до сих пор сохранила следы этого пути, по которому в древности передвигались паломники из Северной Европы через Францию и Лангедок на север Пиренейского полуострова. Согласно старинному ; преданию, в Сантьяго-де-Компостелла находилась гробница Святого апостола Иакова — небесного покровителя христиан Испании.

Названные выше английские писатели считают эту версию не столь уж безупречной, так как особой необходимости вызывать сюда небольшой отряд тамплиеров не было. По соседству уже было войско, готовое обеспечить защиту окрестностей. Местные предания повествуют, что дополнительный отряд тамплиеров имел несколько целей: откопать золото из шахт, закопать его в подземных тайниках или сторожить уже спрятанные сокровища. Но об их истинной миссии так никто никогда и ничего не узнал. Однако тамплиеры этого приората были единственными, кто не был арестован во Франции после 13 октября 1307 года.

Вот такая богатая история была у маленькой деревушки1 Ренн-ле-Шато. Свободного времени у Беранжера Соньера было достаточно, он много читал, совершенствовался в латыни, учил греческий и даже древнееврейский язык. Все текло, казалось бы, по раз и навсегда заведенному распорядку, пока священник — «по наитию свыше» — не занялся реставрацией старинной церкви, которая стояла на вестготском фундаменте конца VI века. И, конечно, к концу XIX столетия храм находился в таком безнадежном состоянии, что грозил обрушиться и на самого кюре, и на его паству.

Получив поддержку священника из соседней деревни и взяв немного денег в долг из приходской кассы, кюре энергично принялся за ремонт храма. Кое-как подперев крышу, приходский кюре сдвинул алтарную плиту, покоившуюся на двух балках, и вдруг заметил, что одна из них что-то уж очень легкая. Балка оказалась полой, Беранжер Соньер просунул внутрь ее руку и извлек 4 опечатанных деревянных цилиндра. Забыв обо всем на свете, священник начал срывать запыленные и позеленевшие от времени печати.

Дома он лихорадочно развернул один из древних пергаментов и увидел в нем отрывки из Нового Завета, написанные по-латыни. Но на одной стороне пергамента слова располагались без пробелов и в них были вставлены лишние буквы. На обратной стороне этого свитка строчки были в беспорядке, а некоторые буквы написаны над другими.

BERGERE PAS DE TENTANION QUE POUSSIN TENIERS GARDEN LA CLEF PAX DCLXXXI PAR LA CROIX ET CE CHEVAL DE DIEU J'ACHEVE CE DAEMON DE GARDIEN A MIDI POMMES BLEUES.

Долго вглядывался Беранжер Соньер в этот непонятный текст и вдруг заметил, что если читать буквы, расположенные выше строк, то получается следующее послание: A DAGOBERT II ROI ET A SION EST CE TRESOR ЕТ II. EST LA MORT (Это сокровище принадлежит королю Дагоберту II и Сиону, и там оно погребено).

На следующий день священник отправился в Париж и там рассказал руководителям семинарии Сен-Сюльпис — аббату Бьелю и его 21-летнему племяннику Эмилю Оффе — о своей находке. Несмотря на молодость, Э. Оффе был уже известным лингвистом, хорошо разбирался в тайнописи и палеографии. Он был вхож во многие мистические и масонские круги, а также в тайный (полукатолический-полумасонский) Орден для избранных*.

Беранжер Соньер пробыл в Париже три недели, где его принимали с распростертыми объятиями. В Лувре он заказал репродукции трех картин: портрет римского папы Целестина, полотна «Отец и сын» фламандского живописца Д. Тенирса и «Аркадские пастухи» Н. Пуссена. Но навсегда осталось тайной, о чем он беседовал с церковными иерархами...

После возвращения в Ренн-ле-Шато священник начал вести жизнь, свойственную очень богатому человеку. Первым делом он соорудил надгробную плиту на могиле маркизы Мари де Бланшефор — жены Великого магистра Бертрана де Бланшефора. А ведь прежний надгробный камень был установлен аббатом Бигу — личным капелланом семьи де Бланшефор! Причем надпись на нем представляла анаграмму того странного послания, которое содержалось в найденном Б. Соньером документе. Может быть, он хотел уничтожить эту надпись, чтобы другие не проникли в тайну, которой он овладел?

Невесть откуда взявшиеся деньги аббат из Ренн-ле-Шато стал тратить направо и налево: он стал заядлым филателистом и нумизматом, построил себе замок Бетания (в котором не жил), возвел в средневековом стиле башню Магдала... Церковь Марии Магдалины была не только отреставрирована, но и оборудована самым пышным и причудливым образом. Над входом в нее была выбита надпись: TERRIBI EST LOGOS ISTE (Место это ужасно); чуть пониже и более мелкими буквами помещалась еще одна анаграмма, которую ученые расшифровали следующим образом: «Катары, альбигойцы, тамплиеры — рыцари истинной церкви».

В самой церкви за порталом помещалась статуя князя демонов Асмо-дея — стража скрытых сокровищ и (по Талмуду) строителя Храма Соломона. На стенах церкви были развешаны пестро разрисованные доски с изображением Крестного пути, однако в деталях рисунков видны скрытые (а порой и нарочито откровенные) отклонения от тех изображений, которые в католицизме являлись общепризнанными. Например, ребенок, наблюдающий за погребением Иисуса Христа, был нарисован в клетчатом пледе; на заднем плане — ночное небо и полная луна. А ведь в Новом Завете сказано, что Сын Божий был внесен в пещеру погребения при дневном | свете. В отремонтированном храме было много надписей на древнееврейском языке, который, как указывалось выше, Беранжер Соньер усердно изучал...

Деревенского кюре стали посещать знаменитые люди тогдашней Европы, а кузен австрийского императора Франца Иосифа перевел на счет Б. Соньера довольно крупную сумму денег. Но за какие заслуги?

В середине января 1917 года 65-летний священник Беранжер Соньер слег от инфаркта. Но еще за пять дней до этого его служанка Мари Денар- | но заказала гроб для своего господина, хотя тогда он был еще бодр и свеж, как и в течение всей своей жизни. Для исповеди и отпущения грехов к I умиравшему пригласили священника из соседнего села, но тот, пробыв в | комнате Б. Соньера совсем немного времени, стремглав выбежал из нее. И с тех пор, как потом говорили очевидцы, священник впал в меланхолию и никогда не улыбался...

Беранжер Соньер умер 22 января 1917 года— без исповеди и причастия, погребение тоже происходило не по католическому обряду. Тело его I облачили в мантию, украшенную пурпурными кистями, а потом труп посадили в кресло, которое поместили на террасе башни Магдала. Проститься с покойным прибыла вся элита парижского общества, церемония прощания была странной и опять же совсем не походила на погребение католика.

После смерти священника его служанка Мари Денарно вела безбедную жизнь, проживая в замке Бетания, однако оставленные Беранжером Соньером деньги тратила и на благотворительные цели. Однако после Второй мировой войны правительство Шарля де Голля стало проводить денежную реформу и одновременно выявлять тех, кто скрывался от налогов и кто нажился на войне. При обмене старых франков на новые надо было представить доказательства честного получения денег, но Мари Денарно не стала менять деньги, обрекая тем самым себя на бедность. Очевидцы оставили [ потом записи, что видели, как она сжигала в саду целые пачки банкнот...

Но, может быть, сельский священник просто нашел клад? Ведь некоторые письменные источники содержат неясные намеки, что в Лангедоке (в I частности, в районе Каркассона и Ренн-ле-Шато) могли быть зарыты сокровища катаров и тамплиеров. Вспомним, что в найденных Беранжером Соньером пергаментах упоминается имя короля Дагоберта II. С V по VIII века Франкским государством правила первая королевская династия Меровин-гов, родоначальником которой был легендарный Меровей. Меровинги были династией родовой франкской знати, а не тех удачливых военных вождей, которые свою родословную могли начинать почти что с «нуля». Род Меро-вингов олицетворял единство франкского народа, его представители в глазах франков обладали определенным магическим могуществом, благодетельным для всего народа «королевским счастьем». Среди монархов этой династии был и Дагоберт II, в царствование которого деревушка Ренн-ле-

Шато служила вестготским бастионом, а сам король был женат на вестготской принцессе.

Можно предположить, что в какой-то момент Дагоберт II зарыл в этом районе добытые на войне сокровища, а Беранжер Соньер более чем через 1000 лет нашел их. Но, видимо, были в этом кладе не только материальные ценности, а нечто гораздо более ценное, может быть, даже легендарные сокровища из Иерусалимского храма. Однако это все только предположения, а источник внезапного богатства Беранжера Соньера так и остался тайной. Как не разгадано и то, почему католический священник неожиданно сошелся с оккультистами и тайными обществами, которые считали себя наследниками катаров и тамплиеров.