История и археология

А.  Р.  Артемьев

В отечественной археологической литературе за орнаментированными путем инкрустации топорами твердо установилось название декоративных. Между тем этот термин может быть применим только к миниатюрным бронзовым топорикам, использовавшимся в качестве подвесок. Помимо инкрустированных («декоративных») топоров в число орнаментированных нами включены также экземпляры, украшенные насечкой из точек, треугольников, кружков или гравированных линий, образующих узоры различной конфигурации.

Древнейшим из рассматриваемых нами топоров на сегодняшний день является  экземпляр  (25/26—460), найденный в напластованиях конца X — начала XI вв. Он относится к типу II по классификации А. Н. Кирпичникова и имеет секировидиое лезвие с отверстием, а также граненый молоточковидный выступ на тыльной стороне обуха (рис. 1, 1). Примыкающие к лроушной части топора основания лезвия и молоточка имеют соответственно четыре и три кольцевых орнаментальных валика. Вес топора — 194 г.

* При публикации археологических материалов из Новгорода принято при описании предмета снабжать его паспортными данными: первая цифра паспорта означает ярус, вторая пласт, в котором обнаружена находка, третья — квадрат. Если указаны только три цифры, то находка происходит с Неревского раскопа. В остальных случаях указаны начальные буквы названий других раскопок, а затем ярус, пласт и квардат или только пласт и квадрат. Например, 1—7—21—50, ознаачет, что находка происходит с Кировского раскопа, ярус 7, пласт 21, квадрат 50. Дубошин раскоп обозначен буквой Д, Нутный — Н

Еще один топорик типа IV (по А. Н. Кирпичникову), найденный в слое второй четверти — середины XI в. (24—29-2125), также имеет орнамент в виде двух выпуклых валиков на примыкающем к проуху основании лезвия (рис. 1, 2). Почти миниатюрные размеры топорика позволяют предположить его детское игровое назначение.

Самым поздним топориком, орнаментированным сходным образом, является экземпляр весом 135 г типа I (по А. Н. Кирпичникову). Он имеет узкое короткое лезвие и короткий, по массивный молоточек (рис. 1,3), что свидетельствует о его универсальном назначении. Верхняя граница бытовании подобных топориков-чеканов, обычно, ограничивалась XI11 н. Новгородский экземпляр относится к концу XIV — началу XV вв. (5/6—7—1600).

Есть все основания утверждать, что происхождение орнамента в виде гравированных линий, образующих на поверхности предмета выпуклые валики, связано со скандинавской традицией. Гравированный орнамент очень часто встречается на тульях втулок почти всех типов скандинавских копий, выделенных Я. Петерсеном5. В своде А. Н. Кирпичникова имеются изображения шести топоров-чеканов с гравированным орнаментом, найденных на памятниках, где скандинавское присутствие общепризнано. Два из них происходят из Юго-восточного Приладожья (X в.), один из Михайловского могильника иод Ярославлем (вторая половина X в.), один из Гнездова (X в.) и два с Владимирщины (X и X—XI вв.). Принято считать, что топоры этого типа восточного происхождения и заимствованы у кочевников, в чем немалую роль сыграли походы русских дружин в Поволжье и на Каспии. Преобладание в составе этих дружин варяжского контингента не вызывает сомнений. Поэтому мы в праве полагать, что топорики-чеканы были принесены в Верхнюю Русь норманнами, которые также как и местные оружейники сразу же стали изготавливать их сами. В 1980 г. на раннесредневековом некрополе Пскова было открыто типично скандинавское камерное погребение молодого воина — второй половины X в.—с топориком-чеканом. В дальнейшем орнамент в виде гравированных линий присутствует на топорах почти всех европейских типов.

Два новгородских топора, относящихся к типу IV (по А. Н. Кирпичникову), входят в группу штампованных или нунсонированных топоров (по П. Паульсену). Оба они датируются XI в. Первый из них (Д—29/30 — зап. траншея) орнаментирован с обеих сторон в средней части лезвия двумя рядами штампованных треугольников, обрамленных точечной насечкой (рис. 2). Такая же насечка окружает отверстие в середине лезвия и образует бордюр вдоль краев лезвия до проуха. Сходный орнамент из двух рядов треугольников имеют топоры из Восточной Пруссии и Эстонии, а точечную насечку экземпляры из Тронхейма (Норвегия), Эстонии и Латвии. Однако, в комбинации, даже подобной имеющейся на новгородском топорике, оба вида орнамента нигде больше не встречены. Это обстоятельство позволяет считать его изделием местного новгородского мастера, объединившего два разных стиля орнаментации и дополнившего художественный облик топора оригинальными волютообразными в нижней части щекавицами и косицами.

Другой топор (Н—29 юж. траншея) также имеет орнаментацию в средней части лезвия от шпорцы до противоположного края в виде двух рядов округлых штампиков двух различных диаметров (рис. 3, 1). В центре треугольника, образованном линией орнамента и краями топора, находится небольшой круг, образованный штампованными кругами меньшего диаметра с одним штампиком посередине. Обух топора обломан. Прямых аналогий этой орнаментальной композиции нет, что можно расценивать, как свидетельство об изготовлении топора в Новгороде. По-видимому, создавший его мастер был знаком с прибалтийскими топорами, украшенными пуансоном в виде треугольников и полуовалов с выпуклыми точками, подобными найденным в Турайде и Лиепае (Латвия) или Лайвяй (Зап. Литва), своеобразным развитием которых является его орнамент.

Единственный, так называемый декоративный, топорик из Новгорода относится к типу IV (по А. Н. Кирпичникову) наиболее массовому по числу находок. Обух топора обломан, а оттянутое вниз лезвие Имеет ЁЫступ-шпорцу (рис. 3,2). Вся поверхность топора с обеих сторон покрыта орнаментом, выполненным инкрустацией серебром. Он датируется первой половиной — серединой XII в. (19/20—17—1724) и относится к выделенной П. Паульсеном так называемой северо-балтий-ской группе14. К настоящему времени она включает 11 топоров, пять из которых найдены в Северной Руси, три в Прибалтике и по одному в Болгарах, Швеции и Германии15. По достаточно хорошо обоснованному мнению Н. А. Макарова, часть этих топориков, включая новгородский, с ободком по боковым краям, чешуйчатым орнаментом и бахромой из язычков, с некоторыми вариациями несомненно являются продукцией русских ремесленников. Однако первоначальным местом изготовления топоров севернобалтийской группы является Прибалтика16.

Следующая группа из трех топоров происходит из слоя строительного мусора XIV в., заполнявшем западный притвор церкви Параскевы Пятницы на Ярославовом Дворище. Они имеют форму секир-чеканов и по авторитетному мнению А. Н. Кирпичникова представляют собой заметную переработку домонгольских чеканов18. Два из них имеют монетовидные подобия клейм в виде выложенного серебром геометрического узора (рис. 4, 2). Топорик такого же типа с аналогичной инкрустацией был найден во Владимире. Орнамент на третьем экземпляре иной и выполнен насечкой из точек (рис. 4, 1). Два орнаментированных новгородских топорика, по-видимому, следует признать детскими игрушками. Они слишком малы для использования их даже для мелкой работы и в то же время не настолько, чтобы служить амулетами.

Первый из них, насаженный на топорище, от которого сохранился небольшой обломок (рис. 4, 4), относится к типу VIII А (по А. Н. Кирпичникову) и датируется 1322—1340 гг. (К—7—21—50)2". Орнамент на таких топорах встречается редко21. Новгородский экземпляр украшен двумя гравированными линиями, расположенными параллельно лезвию невдалеке от его края и тремя кружками вдоль него, напоминающими циркульный орнамент.

Второй топорик бронзовый (рис. 4, 3). От него сохранилась лишь часть лезвия до места, где в нем находилось отверстие,  которые  присутствуют    на   большинстве  топоров типа IV. Лезвие топорика украшено шестью палочками с завитками на концах, напоминающих навершия епископских посохов, нередко изображаемых на западно-европейских монетах. Они ограничены с двух сторон параллельными лезвию линиями. Найден топорик в слое последней четверти XIV в, (7—14—1445), хотя по своему облику он более древний.

Завершает серию новгородских орнаментированных топоров экземпляр из рога, покрытый вырезанными на нем S-видными завитками (рис. 5). Он найден случайно и датировать его трудно. П. Паульсен учел в Северной и Восточной Европе 11 топоров из рога, большинство из которых орнаментированы. Помимо новгородского к ним можно добавить экземпляры из Нижнего Новгорода и Пскова. Все три роговых топора, встреченных на древнерусской территории, однотипные, но различаются по орнаментации.

Очевидно, что в новгородской коллекции представлены почти все основные типы орнаментированных топоров, выделенных П. Петерсеном в Северной и Восточной Европе. Эта коллекция настолько уникальна по своему составу, что сопоставлять ее и говорить о ней можно только в рамках и на фоне находок со всей этой огромной территории.