315. Подразумеваемый срок исполнения

315. Подразумеваемый срок исполнения. По мере роста торгового оборо­та и расширения круга сделок, основанных «на доброй совести», возникает необходимость сделать более гибким правило о договорах, в которых срок не предусмотрен. В самом деле, уже Юлиан устанавливает, что договор, заклю­ченный в Риме, не может быть немедленно, сегодня же, исполнен в Карфа­гене — qui Romae stipulate hodie Carthagine dari, inutiliter stipulari (D. 13.4.2. 6). А потому обязательство «уплатить в Эфесе сто» (Ephesi centum dari) толку­ется Юлианом так, что в этом обязательстве молчаливо подразумевается на­личие срока — Julianus putat diem tacito huis stipulation! inesse (там же). Это умозаключение Юлиана («putat») лет через сто излагается у Папиниана, как бесспорно действующее право.

Ту же мысль и на том же традиционном примере уплаты в Эфесе (Ephesi dari) развивает младший современник Юлиана, Венулей. Он ставит вопрос о том, каким требованиям должен удовлетворять подразумеваемый срок, в осо­бенности в тех случаях, когда договор заключен в одном месте, а подлежит исполнению в другом. Ответ на этот вопрос Венулей дает с тем тактом и уче­том потребностей жизни, который был присущ лучшим представителям рим­ской юриспруденции. Определение срока должно быть предоставлено, по мнению Венулея (D. 45.1.137.2) судье, который в качестве доброго мужа (vir bonus) соображает, какой срок потребовался бы заботливому хозяину (diligens paterfamilias) для исполнения. При этом не требуется, чтобы должник с подорожной грамотой в руках продолжал путь днем и ночью, не взирая на погоду, но, с другой стороны, он не должен передвигаться с прохладцей (neque tarn delicate progredi); нужно учесть время года, возраст, пол, состоя­ние здоровья и принять во внимание тот срок, который потребовался бы нор­мально большинству людей, удовлетворяющих тем же условиям.

Такое же мерило применяется и в тех случаях, когда исполнение произ­водится в месте заключения договора, но срок диктуется самой обстановкой, например, когда заключен договор на постройку доходного дома или на ре­монт его, без указания срока окончания работ. Допустим, что римский домо­владелец-эксплуататор нанял подрядчика. «Берешься подпереть жилой дом? Insulam fulciri spondes»? (D. 45.1.98.1). Не без юмора Марцелл замечает: ко­нечно, нечего тянуть дело, пока этот дом развалится (utique non est exspectandum ut ruat). Но вместе с тем, заявляет Венулей, подрядчик не обязан отовсю­ду согнать плотников и, набрав значительную рабочую силу, проявить спешку (D. 45.1. 137. 3). Сквозь юридическую формулировку вопроса о сро­ке исполнения Дигесты донесли через века красочную бытовую картину.

В результате развития первоначальное, широко формулированное поло­жение о том, что «все договоры, не содержащие срока, подлежат немедлен­ному исполнению» (D. 50. 17. 14, Помпоний к Сабину), воспроизводится Ульпианом, жившим лет на 80 позднее Помпония, и опять же в комментарии к Сабину, почти в тех же выражениях, но уже с существенной оговоркой о сроке, молчаливо вытекающем из самой обстановки. Quotiens in obligationibus dies non ponitur, praesenti die pecunia debetur, nisi si locus adiectus spatium temporis inducat, quo illo possit perveniri — когда в обязательствах не предусмот­рен срок, то исполнение может быть потребовано немедленно, за исключением  однако случая указания такого места исполнения, из которого можно сде­лать вывод о времени, необходимом для прибытия на место.

В этом более гибком определении уже не говорится решительно о всех обязательствах, и, кроме того, автор находится уже в круге понятий морской торговли традиционного типа «Рим — Эфес».

Итак, немедленного исполнения можно потребовать лишь тогда, когда в до­говоре срок не указан и притом срок не вытекает из обстановки. Но когда срок предусмотрен в договоре, или когда молчаливо подразумевается разумный срок, то это значит, что до наступления срока исполнение не может быть потре­бовано, dies adiectus efficit, ne praesenti die pecunia debeatur (D. 45. 1. 41. 1). В этом смысле следует понимать положение о том, что «назначение срока име­ет в виду интересы должника, а не кредитора» — «diei adiectio pro reo est, non pro stipulatore» (D. ibid.).

К содержанию книги:  Римское частное право