Затонувшие корабли Затопленные города

Александр ОКОРОКОВ

Счастливчик Кип, или Как простой инженер-строитель стал миллионером

Увлечение историей испанских «золотых и серебряных галеонов» у Кипа Вагнера — уже немолодого американского инженера-строителя началось в 1949 году. Ему ранее неоднократно приходилось слышать от жителей атлантического побережья Флориды о находках почерневших от морской воды серебряных монет. Однако подтверждение этому он нашел, как зачастую бывает, случайно. Решив помочь одному из служащих, появившемуся на работе навеселе, он спустился с ним к морю, чтобы его отрезвить. Малый зашатался, упал в песок и неожиданно из клубка морской травы вытащил пригоршню черных бесформенных монет. Изображение креста на одной стороне и древнего испанского герба с другой не оставляли сомнений — это был пиастр.

С этого момента скромный и довольно обеспеченный пожилой строитель переквалифицировался в искателя сокровищ.

Но в те далекие годы Вагнер и не мог подозревать, что ему предстоит найти на дне моря и что он войдет в историю как один из удачливых кладоискателей своего времени.

Но вернемся в еще более раннюю историю. Начало XVIII века. Каждый год из Испании в Новый Свет отправляются две армады судов. Одна из них, именуемая «Галиос де Тьерра фирма», или «Континентальные галеоны», держала курс в Новую Гранаду, как тогда называлась нынешняя Колумбия. В порту Картахена на корабли грузились золото, изумруды, жемчуг; в Портобельо на Панамском перешейке галеоны догружали серебром из перуанских копей, покрытых потом и кровью тысяч индейцев.

Другая армада — «Флота де Нуэва Эспанья», то есть «Флот Новой Испании», направлялась в мексиканский порт Веракрус, где загружалась товарами, коих жаждала аристократическая Европа — экзотической кошенилью, дающей яркий кармин, драгоценным индиго — источником синей краски, шелком и фарфором Китая, перевезенными кораблями с Дальнего Востока.

Обе эскадры встречались на Кубе, в порту Гаваны, где и формировалась ежегодная «армада сокровищ» — «Серебрянный флот». Отсюда тяжелые неповоротливые галеоны группами в 10 - 12 судов под охраной военных кораблей шли через Флоридский пролив, затем, подхваченные Гольфстримом, между Флоридой и Багамскими островами, а потом на восток, прямо к берегам Испании, используя попутные сезонные ветра и благоприятные течения. До родных берегов доходили не все. В течение многих лет едва ли не каждый шторм выбрасывал на песчаные пляжи Флориды старинные золотые и серебряные монеты, украшения, утварь, заражая своим блеском все новые армии искателей сокровищ. Одним из них и стал Кип Вагнер.

Свои поиски он начал с архивов.  И вот старинные манускрипты заговорили. «Король Испанский, чьи владения ныне простираются с Востока на Запад, чьи царства суть целая треть ведомого нам мира, чьи западные владения богаты и копи золота и серебра бездонны, откуда и проистекает процветание Испании, каждый год посылает свои корабли из Испании в   Америку   и   этим   путем доставляет себе домой ежегодно  сокровища золота и серебра».

Свидетельство писаря одного из капитанов «Армады» обнадежило Вагнера.

Внимательно проштудировав обнаруженные сведения и сопоставив даты, он пришел к выводу, что его пляжные находки, вероятно, с кораблей, затонувших во время урагана 31 июля 1715 года.

Золотой дублон-империал (восемь эскудо) с отчеканенной надписью «Филипп V Божьей милостью 1714 г.»

Из Центрального архива в Севилье, несмотря на строжайшие запреты властей, ему удалось получить микрофильм длиной 1000 м — копии документов, рассказывающих о спасательных работах, проводимых испанцами через три года после катастрофы. В этих материалах Вагнер нашел сведения о местоположении кораблей.

Их было десять: восемь тяжело груженых галеонов и два корабля охранения. Одиннадцатым был случайно подвернувшийся французский корабль «Грифон». Побоявшись, что французы «выболтают секрет попугаю», то есть многочисленным в этих краях «джентльменам удачи», испанцы силой заставили следовать его с армадой.

Представители компании «Каза де ля контрасьон» в Севилье, ведущей по поручению короны морскую торговлю, постановили, чтобы «Серебряный флот»  покинул Карибское море не позднее начала июня —  до наступления периода штормов. Однако военные стычки, неспокойная обстановка на море и ухудшившееся состояние колоний из-за постоянных нападок Англии и Голландии явились причинами отсрочки выхода кораблей в Испанию.

Уже с самого начала плавания бывалым морякам было ясно, что экспедиция добром не кончится. Их подозрения усилились, когда утром 29 июля на горизонте показалась легкая дымка, и к обеду следующего дня ветер стих. Все вокруг потемнело и замерло. Воздух словно застыл. Судьбу армады решил следующий день. Рано утром 31 июля ветер изменился на восточно-северо-восточный и ураган разразился во всю мощь. Корабли, зажатые между ощерившимися рифами и предательскими мелями Флоридского залива, словно затравленные псы метались в поисках выхода, но безуспешно. «...Капитан Себастьян Мендес, кормчий корабля, именуемого «Нуэстра сеньора де Кармен», перед моим, нотариуса, лицом принял присягу и поклялся именем Господа Бога нашего и знаком креста, как это положено по обычаю, обещав говорить истину, заявил, что в субботу июля 31 дня, в два часа утром, по причине урагана, который пришел с востока-северо-востока с такой силой, что хотя он ходит по всем морям множество лет и претерпел от многих бурь, он никогда ему подобного не видел по неистовству, и его корабль и все другие пропали один перед, а другие после Пальмир де Аис, под 28 градусом 10 минутами...»

Все было кончено.

Из одиннадцати кораблей уцелел лишь один — француз «Грифон»; ему удалось проскочить между рифами и выйти в открытое море.

В этот роковой день вместе с десятью кораблями на дно ушел груз драгоценностей, оцениваемый в 70 миллионов франков. Золото унесло с собой более тысячи человеческих жизней и жизнь самого командующего дона Хуана Эстебана Убилла.

Срочно были организованы спасательные работы. Индейцы-ныряльщики, согнанные комендантом Гаваны сержант-майором Хуаном дедь Ойо Соларсано, сумели поднять половину этих сокровищ, предназначенных в качестве свадебного подарка супруге короля Филиппа V. Однако «лакомый кусочек» не остался без внимания местных пиратов.

По «совету» губернатора Ямайки лорда Арчибальда, англичанин Генри Дженнингс, укомплектовав команды пяти зафрахтованных судов, с надеждой на легкую наживу бросился к берегам Флориды. Испанская стража из шестидесяти солдат не смогла противостоять разнонациональной банде Дженнингса. В руки англичанина и его молодцов попало около 350 тысяч пиастров из тех 4 миллионов, которые испанцам удалось поднять со дна. Наглость авантюристов отбила дальнейшую охоту искать сокровища.

Лорд Арчибальд не смог устоять от искушения вторично. Через шесть месяцев он вновь отправил Дженнингса в направлении мыса Канаверал — на «поиски пиратов». На этот раз флот Дженнингса состоял из 14 шлюпов и 3000 человек команды. Но предприимчивый лорд просчитался. За свою ненасытность он был отозван в Лондон, где предстал перед судом.

Прошли века, и за дело взялся Кип Вагнер. Начал он скромно — с покупки старенького миноискателя.

И вот первая находка — корабельный гвоздь, потом пушечное ядро, горка ядер, обнаруженные на песчаном пляже. Постепенно по схеме, которую составлял Вагнер, вырисовывались контуры укрепленного лагеря. Значит, здесь переплавляли монеты в слитки, чтобы легче было их транспортировать.

Поисками инженера Вагнера заинтересовались не только журналисты, но и ученые и коллекционеры: «Я ознакомился с серебряными пиастрами и четырехреаловыми монетами, — писал Роберт Несмит, один иЗ авторитетнейших нумизматов, — они с несомненностью относятся к числу тех, что чеканились монетным двором в городе Мехико. Этот тип монет изготовлялся в ранние дни существования монетных дворов в испанских колониях. До тех пор, пока в 1732 году там не был установлен винтовой пресс, они штамповались вручную, ударами молота по чекану. Эти грубо изготовленные монеты всегда были редкими... По моему мнению, это самая важная находка, относящаяся к испанскому «серебряному флоту», из когда-либо имевших место во Флориде как с точки зрения исторической, так и нумизматической, и я уверен — будущее это подтвердит».

Вагнер, недавно находившийся на грани банкротства, воспрянул духом. Он арендовал старенький самолетик и начал визуальный осмотр бухты Пальмар де Лис с воздуха.

И вот удача. Под крылом самолета промелькнуло несколько темных овалов, с выдающимися в стороны продолговатыми предметами — останки корпусов судов с пушками по бортам.

Вагнеру необходима помощь и он организует небольшую фирму — компания «Восемь реалов». В «Восемь реалов» (это достоинство старинного испанского пиастра) вошли 9 человек — опытные аквалангисты, переводчик со староиспанского и специалист по навигации.

В 1961 году они получили от штата Флорида разрешение на «лов рыбы».  Вознаграждение штату — 25 % от улова.

Первые два судна оказались «пустыми». За прошедшие 150 лет соленая вода не оставила кладоискателям ничего, кроме 25 кг балластных камней и пушек.

Третий корабль, обнаруженный 30 мая 1965 года, оказался поистине «золотым» .

Работа началась с разбивки участка , на квадраты. На схему были нанесены все видимые находки — балластные камни, пушки и песчаные холмы, скрывающие в себе бесценные находки. Затем началось «передвижение мебели» — много килограммовых камней. Передвижка изменила направление течения и довольно быстро расчистила широкую полосу дна.

На обнажившемся первоначальном грунте лежал испанский галеон — вернее    . все, что от него оставили за два с половиной века ураганы и тередо — крошечные черви-древоточцы.

Четкая схема, которая была теперь составлена,  позволила довольно точно -, разобраться в планировке корабля. Было определено местоположение каюты капитана, штурмана и офицеров. Именно здесь  - : и обнаружились первые ценности — серебряные вилки и тарелки,  позолоченая чернильница, песочница, бронзовые ювелирные весы с набором чашечек и разновесов, медный штурманский циркуль «в рабочем состоянии» и многое, многое другое.

Нелегкая работа под водой продолжалась. Музей штата Флорида, с которым у Вагнера был заключен договор, требовал: «Собирайте все до последнего черепка и срочно присылайте». И « Компания восемь реалов» собирала — глиняные черепки, обломки фарфора, целые китайские вазы — уникальные для науки сокровища.

А позже словно из рога изобилия посыпались серебряные монеты. Одну за другой водолазы поднимали зеленовато-черные «лепешки» известняка с прослойками серебра.

Однако самую удивительную находку сделал племянник Вагнера. Забавляясь на берегу со стареньким миноискателем, он случайно наткнулся на золотую цепочку длиной в... четыре метра.

К цепочке была прикреплена подвеска-свисток — золотой дракон величиной с большой палец. В животе дракона размещалась золотая зубочистка, его хвост использовался как лопатка для ковыряния в ушах. Сама цепь — утеха и гордость придворного франта — состояла из 2176 крошечных звеньев, украшенных розетками с хитрыми соединениями. Специалисты полагают, что брелок был изготовлен китайскими мастерами-ювелирами.

Лов оправдался. За время работ компании «Восемь реалов» были обследованы остатки 8 кораблей, входивших в состав флота. Среди находок: 60000 монет достоинством в эскудо, золотые дублоны, серебро и золотые слитки, золотые кольца и подвески, ценнейший китайский фарфор, золотая цепь, оцененная одним музеем и 50000 долларов, серебрянный сервиз, навигационные инструменты, якоря и пушки. Почти все «сопутствующие» находки попали в разные музеи, а большую часть сокровищ Вагнер потратил на строительство частного музм, который заполнил добытыми экспонатами.

Сегодня фирма, созданная Вагнером, работает с группой профессиональных водолазов, располагает новейшими приборами и инструментами, включая металлодетекторы, гидролокаторы и подводные магнитометры. Отдельная группа занимается поисками в библиотеках и архивах. На основе выявленных материалов определяются места нахождения затонувших судов и проводится их обследование.

Испанские золотые дублоны и серебряные пиастры, пролежавшие несколько столетий на морском дне

обработку, они вновь приобретали свою форму и блеск серебра. Причем в центре комка монеты совершенно не были повреждены и выглядели так, словно только что вышли из монетного двора.

Сотрудники музея были счастливы — ведь монет, отчеканенных в Новом Свете в период с 1700 по 1715 годы, до сих пор было известно очень мало.

Теперь же Кип Вагнер и его компаньоны подняли со дна около двух тысяч золотых дублонов и несколько тысяч серебрянных пиастров, чеканеных в это время.