Гоминоиды на Тиманском Кряже

На главную

 


Легенда для взрослых

Размышления о потаённом живом


Майя Быкова

 

Глава 4:    В краях неведомых, в лесах нехоженых

 

Когда выйдет приказ, мы двинем туда не ваши паршивые бульдозеры и вездеходы,

а кое-что настоящее, и за два месяца превратим там все

в... э-э... бетонированную площадку, сухую и ровную.

А.  Стругацкий,  Б.  Стругацкий

 

Говорят, что беды нынешних рек не вчера родились— задолго до того времени, когда еще не было правил, разъясняющих, что надо оставлять прибрежные леса на несколько десятков метров нетронутыми (чего явно недостаточно, если говорить серьезно). Вот, дескать, и не догадывались тогда, потому и рубили деревья вплотную к реке. Вроде удобно, экономично. Но зачем же на несплавных реках? Доведя экономику до абсурда, видеть ее там, где нет ничего общего с этим понятием — воистину большое искусство!

 

Так в чем же причина такого неразумного, такого целевого уничтожения родной природы под корень? Не жалеючи и малых рек, на которых невозможно соорудить какую-то станцию, бесчисленных притоков, подпитываемых неутомимыми родниками. В основном пришлые, но и местные люди вырубили-таки прибрежный лес, именно его, как нарочно. И на основном течении нашей реки — местами, чтобы было где сено брать. Ради этих лоскутных сенокосов обнажают реку, сено возят чуть ли не на вертолетах, а берег из-за этого соскальзывает в воду — помните избитое: природа Севера уязвима.

 

Внешне пока все выглядит еще прилично. Красотища необыкновенная. Вроде бы и король есть, да не сразу поймешь, что он голый. Разве что придется дождаться ребенка, который бы сказал взрослым дядям правду? Почти все притоки еще, кажется, совсем недавно стояли здесь, обрамленные лесами, до них добиралась нерестовая рыба ценных пород. Были они, подпитывающие царственную реку, столь интересными, что один не замерзал ни при какой суровой зиме, а второго прихватывало лишь при минус тридцати (это тоже трудности северных рек, не от хорошей жизни). Но птицы, которые там оставались то ли случайно, то ли согласно их законам, не гибли никогда. Вот они, таежные кольца жизни! А то многие из нас, поди, слыхивали про полярные, а про такие вряд ли.

 

И вот живет река, уже давно догадавшаяся, что ее «сучья» обрублены и в прямом и в переносном смысле. А тут еще геологи, романтики и песнопевцы, обнаружили какой-то дефицит на ее берегу. И не прибрежье — тайга задрожала. Уже. Люди теперь с опаской показывают в сторону реки, как на утопленника. Да, человек с техникой, не осознающий свои действия, хорошего не сулит. Хотя пока не известен здешний запас полезных ископаемых, его так и называют — предполагаемый. Может быть, и не обман, да ведь сколько раз уже так было, сколько раз по этому сценарию разворачивалась экологическая трагедия.

 

Наша река (теперь и наша, коль не выходит из памяти!) не имеет большого статуса. Уж если по поводу Байкала — пресного моря мирового масштаба — ревмя ревели его заступники со страниц периодики и едва-едва защитили то, что осталось, так как же сказать о невеликой реке в малонаселенном районе? Какими должны быть слова предостережения, чтобы человек-чиновник, человек-хозяйственник, человек с пилой «Дружба» задумался?

 

Год назад соединили берега нашей реки, перекинули деревянный мост (ведомство), снесенный первым же"паводком, из-за чего русло устремилось в новом направлении, пробиваясь через бурелом. А на месте моста осталось нагромождение бревен — памятник человеческой глупости...

 

Прекрасные ложа здешних рек со временем превращаются в невиданную каменную пустыню: окаменевшие стволы, раковины, следы древней жизни. Музей под открытым небом. Отнюдь не тихая грусть овладевает каждым, увидевшим это: уход жизни впечатляет.

 

«Напишите, пожалуйста, что-нибудь в защиту нашей реки,— попросил председатель сельского совета В. А. Канев и почему-то отвернулся от меня.— Мы в ту сторону теперь не ходим. Только те, кто косьбой занят».

 

Заметьте, не о сложностях быта, не о скудном снабжении   (притом запреты на охоту и рыбную ловлю — и это для местного населения!), не о том, что закрыли медпункт по совершенно неоправданным соображениям (здесь проживает более пятисот человек), шла речь. О реке. О судьбе реки.

 

Воистину, не хлебом единым жив человек!

 

А как же при всем при этом обстоят дела с фауной?

 

Фауна не слишком богата, но есть реликтовые раритеты. Да какие! Лет двадцать назад главный хранитель, музея Дарвина и основатель Семинара по реликтовому гоминоиду П. П. Смолин указал исследователю проблемы Владимиру Михайловичу Пушкареву именно на эти места как на возможное место1 обитания легендарного существа. Он считал, что реликтовая флора может подвести и к реликтовой фауне! Верная, плодотворная подсказка!

 

И вправду, рассказов о реликтовом гоминоиде здесь, на Тиманском кряже, как и на всем нашем Севере, предостаточно. Но я-то ценю даже не новый сюжет и не буквально свидетельство о встрече с таинственным зверем. Иногда косвенные признаки присутствия этого существа дают побольше информации, нежели рассказ типа «что-то темное мелькнуло в темноте». Для меня дороже тот психологический климат, который рождается в неторопливом и будто случайном разговоре о реликтовом гоминоиде. Сыграть роль «первооткрывателя» практически очень трудно.

 


содержание  1  2 


  

На главную