Людмила Марковна Гурченко. Ремесленное № 11. Новый 1945 год мы с мамой встречали в ремесленном училище N 11.

  Вся электронная библиотека >>>

 Аплодисменты >>

 

 

 

Людмила ГурченкоАплодисменты


Людмила Марковна Гурченко 

 

РЕМЕСЛЕННОЕ N 11

 

   Новый 1945 год мы с  мамой встречали в  ремесленном училище N 11.  Одной

стороной оно выходило на Клочковскую,  а другой -  на речку, где через мост

стоит огромная Благовещенская церковь.

   Ученики ремесленного днем  работали у  станков,  а  вечером занимались в

кружке художественной самодеятельности,  который вела  мама.  Баянистом был

Андрей Степанович Печенежский, отец Дины.

   Зима  сорок  пятого года  опять  была  холодной и  голодной.  Зарплату в

училище мама получала небольшую,  зато в те дни, когда были занятия кружка,

мы обедали и ужинали.  Я высчитывала: вторник, четверг, суббота! Во-первых,

поедим,   а  во-вторых,  я  присутствовала  при  разучивании  новых  песен.

Большинство этих песен мы получали от папы с фронта.  Он вкладывал в письмо

нотную строчку и слова песни.

   Мне  казалось чудом,  что  в  начале репетиции был  немой листочек нот и

текста -  просто измятый листок, вложенный в треугольное солдатское письмо,

а к концу репетиции возникала живая песня.

   Одну песню папа просил выделить особо: "Лель! Ета песня на фронте имеить

первоклассный успех!  Смотри,  не проворонь вещь,  приподнеси,  як следуить

быть". Называлась она "Два Максима".

   Припев я напевала с утра до вечера:

 

                   "Так-так-так", - говорит пулеметчик,

                   "Так-так-так", - говорит пулемет.

 

   Первыми песни  с  фронта исполняли в  Харькове участники маминого кружка

самодеятельности в ремесленном училище N 11.

   А кто прислал эти песни с самого фронта, с самой передовой? Мой папа!

   На экранах с огромным успехом шел фильм "Здравствуй, Москва!" Кинотеатры

переполнены,  у  билетных касс  толкучка.  В  этом  фильме  столица впервые

мирная,  праздничная.  Значит, скоро весна, скоро победа. Песню А.Лепина из

этого фильма пели все:

 

                   Нас улица шумом встречала,

                   Звенела бульваров листва.

                   Вступая под свода вокзала,

                   Шептали мы: "Здравствуй, Москва!"

 

   В  мамином  кружке  эту  песню  пела  девушка  с  необыкновенно красивым

голосом.  Настоящее  меццо-сопрано.  Звали  ее  Тася.  Репетировать она  не

любила. Отвернется от всех и нехотя поет, глядя в потолок.

   А  на  концерте на  сцену  ее  выталкивали силком.  Тася,  не  доходя до

середины, тут же сбоку и останавливалась, вцепившись в темно-синий занавес.

   Андрей  Степанович с  улыбкой  переносил стул  с  середины сцены  к  ней

поближе,  как будто так и надо,  и играл вступление. А в зале и за кулисами

напряженно ждали: запоет или не запоет? Вдруг ее опять "зажмет"?

   Что такое "зажмет"?  Я этого не понимала.  Стоишь на сцене... В зале, за

кулисами все  на  тебя смотрят,  ждут.  Ты  в  центре внимания.  Вот жизнь!

Раскрывайся, как хочешь! А тут - "зажим".

   Я  тогда решила:  голос у  Таси прекрасный,  но  радости она от  него не

получает. Зрителей не любит. Значит, не актриса.

   В  кружке у  мамы была еще  одна девушка с  прекрасным голосом -  чистое

прозрачное колоратурное сопрано.  Она была удивительно музыкальной, а когда

пела:

 

                   Он, нэ свиты, мисячэньку,

                   Нэ свиты никому,

                   Тильки свиты милэнькому,

                   Як идэ до дому, -

 

   зал  замирал от  восторга.  Как она любила петь,  любила зрительный зал!

Когда пела,  становилась красивой,  счастливой. Сейчас ее знает вся страна.

Это народная артистка СССР Евгения Мирошниченко - солистка Киевского театра

оперы и балета.

   Вести  самодеятельность в  училище  маме  помогала девушка,  из  которой

получился бы "исключительный массовик".  Лиду все уважали. Мне она казалась

очень   красивой  и   чем-то   напоминала  маму.   Такая   же   энергичная,

жизнерадостная,  "видная".  Только голос  у  нее  был  сиплый.  Создавалось

впечатление,  будто она все время простужена.  Как-то  Лида рассказала нам,

как  немцы  зимой  заставили всех  жителей ее  села  рыть  окопы.  Началась

бомбежка,  паника, они с матерью потеряли друг друга. Лида бегала по полю и

кричала: "Ма-ма!" Потом она нашла ее убитой... "Наверное, тогда, на морозе,

я и сорвала голос".

 

 

   ...  В дверь стучит женщина.  На ней плащ,  весь в глине. Лицо у женщины

измученное,  видно,  что она чем-то  очень расстроена.  В  двери появляется

головка девочки.  Ей  лет четырнадцать-пятнадцать,  худенькая,  изможденная

голодом, блокадой, с большим открытым лбом, с косичками.

   - Ты Соня?

   - Да...

   - Вот,  -  и  женщина  протягивает девочке маленький сверток.  В  нем  -

скомканные деньги и фотографии детей, Сони и мальчика лет девяти.

   Девочка испуганно поднимает глаза на женщину.

   - Твою маму в окопах... убили немцы.

   Это  сцена  из  фильма "Балтийское небо" по  одноименному роману Николая

Чуковского.   "Балтийское  небо"  -   фильм  о  летчиках,  защищавших  небо

блокадного Ленинграда от фашистов в годы войны.

   На  роль  Сони  было  много  кинопроб.  Но  актрисы на  экране выглядели

здоровыми, упитанными. Кто-то назвал мою фамилию, пошутив насчет "блокадных

признаков". Пошутили, но на пробу меня решили пригласить.

   Владимир Яковлевич Венгеров,  первый  режиссер,  который  поверил в  мои

драматические способности.  Для  меня  эта  проба  была  важнейшей попыткой

сыграть драматическую роль на экране после "Карнавальной ночи" и "Девушки с

гитарой".

   Я   углублялась  в  атмосферу  войны.  Вот  мою  бедную  маму  ведут  на

расстрел...  Ведь я это пережила. Что я тогда чувствовала? Надо обязательно

все  еще  раз  пережить.  Еще  и  еще  раз видела поле, бегала по нему и до

хрипоты  кричала "Мама"... В павильон входила наполненная. Перестала петь и

вертеться, училась на глазах у съемочной группы находиться наедине со своим

героем.

   Роль  Сони  принесла  мне  удачу.   И  пресса  обо  мне  хорошо  писала:

"По-новому,   неожиданно,   в   драматической   роли   раскрылась   актриса

Л.Гурченко".  Но инерция после музыкально-комедийных ролей была сильнее,  и

драматическая роль  в  "Балтийском небе" мою  дальнейшую судьбу в  кино  не

изменила.

   Венгеров про меня не забывал,  и  в  1965 году я снялась у него в фильме

"Рабочий поселок" по  сценарию Веры  Пановой.  В  пяти  эпизодах предстояло

сыграть большую человеческую трагедию.

   Я знала,  что в "Рабочем поселке" не будет кинопроб с другими актрисами.

Об этом мне твердо сказал Владимир Яковлевич.  И я,  счастливая, прискакала

на  "Ленфильм" не "из роли",  а  из "другой оперы".  Влетела в  группу -  в

малиновом костюме с рыжей лисой. На голове малиновая шапочка с бантиком, на

ногах черные ажурные чулки в розах! Шик!

   Когда меня увидел директор картины,  он  побледнел:  "Володя!  Через мой

труп эта фифа будет сниматься в "Рабочем поселке",  -  сказал он Венгерову.

Это он мне потом сам рассказал.

   В гриме и костюме я прошла по декорации,  чтобы подготовить себя к роли,

к пробе.  Голая,  убогая комната.  В доме горе.  Муж Марии не перенес своей

трагедии,  своей слепоты.  Он пьет. И Мария не выдержит: она возьмет сына и

уйдет из дома, а муж-инвалид останется одиноким.

   - Вы  бы  подмели...  Сейчас  актеры  придут.  А  почему вообще сидите в

декорации?  За  что  вам  деньги платят?  -  услышала я  раздраженный голос

директора картины.

   - Вы мне?

   - Да,  да,  вам!  А  кому же?  Ох,  простите,  вот это да!  Люд-милочка!

Дорогая! Простите, я вас не узнал... Ну-у, такого со мной еще не бывало...

   Очень была хорошая пресса.  Но  роли Сони и  Марии Плещеевой были только

единичными удачами.  Чтобы  моя  судьба  в  кино  изменилась,  нужна  более

крупная, масштабная роль. Но такой, не было еще очень-очень долго.

 

 

   ...  Новый  1945  год!  Это был первый Новый год, который мы справляли с

мамой- с тех пор, как началась война. Когда они были, новогодние праздники,

кто  их справлял? Не имели понятия. А вот 1945-й был! В ремесленном училище

N 11. С настоящей елкой, с танцами и, конечно, с самодеятельностью.

   В этот праздничный вечер сразу было ясно, у кого есть родители, а у кого

нет.  По одежде.  Сестры Сусанна и  Лаура были одеты нарядно -  в  шелковые

пестрые платья с  плечами и шелковые чулки.  Пели сестры музыкально,  обняв

друг друга за  талию.  Мне нравилась их песня про "Царицу Тамару",  которая

жила в  замке на высокой горе,  была очень красивой и долго ждала любви.  Я

вообще очень любила фильмы и песни про цариц, королев и герцогинь.

   Первой на  сцену вышла Лида в  форме училища.  На ногах -  грубые черные

ботинки на шнурках до щиколоток. Форму она украсила белым воротничком. Лида

проникновенно читала  стихи  К.Симонова  "Жди  меня".  Потом,  как  всегда,

прекрасно пела Женя Мирошниченко. И, как всегда, случился "зажим" у Таси.

   По  маминому  сценарию  финал  концерта был задуман так: когда Тася поет

последний  куплет песни "Здравствуй, Москва!", все участники кружка выходят

на сцену и подпевают ей. Песню подхватывает весь зал. Выкрикивают лозунги и

поздравления: "Победа будет за нами!", "Уничтожим врага в его логове!", "На

Берлин!",  "Да  здравствует  наш  вождь  и  учитель  великий  Сталин!", "Да

здравствует Москва!", "Да здравствует новый, 1945 год!", "Ура-а-а!!"

   А  у  Таси "зажим".  Все  знали про  ее  "зажим",  но  без  нее  концерт

самодеятельности был неполноценным.

   Тася стояла на сцене и  с большим вниманием рассматривала что-то в зале.

За  кулисами все нервничали,  Лида успокаивала маму.  Мама больно вцепилась

мне в  плечо.  Я  еле сдерживалась,  чтобы не "айкнуть".  Андрей Степанович

покрылся пятнами, а потом жаловался маме, что у него так кололо сердце, "ну

не вздохнуть, не охнуть... так перенервничал, что будь оно все проклято..."

   - Начинай прямо с третьего куплета, - шептала мама из-за кулис. Тася все

смотрела в одну точку. Потом она тяжело вздохнула. Ее тут же из зала кто-то

громко передразнил. Раздался смех.

   - Прекратите, или выгоню с вечера! - выскочила из-за кулис Лида.

   Тася даже бровью не повела.

   - Еще  раз,  -  сказала она  Андрею Степановичу.  И  прекрасно спела всю

песню!

   Директор училища жал  маме руку,  благодарил за  чуткий подход к  детям.

Когда мама еще только начинала работать,  он  просил ее быть внимательной и

терпеливой с теми детьми,  у которых нет родителей,  активно вовлекать их в

кружок.  Тася была из детского дома.  К ней мама относилась особенно нежно:

"Тася, у тебя такой чудесный голос! Ты должна петь!"

   - Мам! А почему ты мне никогда так не говорила? Вот мой папочка...

   - Твой  любимый  папочка готов  сказать,  что  угодно...  лишь  бы  быть

хорошим. У тебя нет такого голоса.

   Прав мой папа: "Чужога хвалить, а своего кровнага у грязь топчить".

   В тот же вечер Тася объявила,  что больше выступать не будет.  Прямо так

твердо и сказала: "Больше не буду. Не буду больше".

   Как много непонятного и  загадочного в  жизни.  С  таким голосом -  и не

петь. Почему? А в музыкальной школе есть дети почти без слуха. Им долбят на

рояле одну  ноту десять раз.  Они  из  кожи лезут вон,  чтобы запеть,  -  и

ничего.

   В  двенадцать часов  ночи  торжественно зажгли  лампочки  на  елке.  Все

обнимались, плакали, поздравляли друг друга.

   Начались танцы. Я сидела под елкой, рядом с Андреем Степановичем. Как до

войны с папой...

   "Нормальных  пар"  были  единицы.  Они  сразу  же  становились  объектом

повышенного  внимания,   улыбочек,   пошлых  острот.  Танцевали  девушка  с

девушкой.   В  перерывах  мама  проводила  игры,  аттракционы,  чтобы  дать

отдохнуть баянисту. И это точно, как с папой до войны.

   А  потом директор училища подошел к маме и сказал,  что пора заканчивать

вечер. Некоторые ребята уже выпили...

   Мальчики сидели на подоконниках.  Я  пробежалась...  Да,  действительно,

попахивает...  И разговоры стали развязнее...  Почему они не ходят в кружок

самодеятельности? В кружке были только одни девочки. Эх, вы...

   Мы  с  мамой  счастливо  встретили  Новый  год!  Расходились  под  утро.

Распрощались с  Андреем Степановичем.  Ему через мост к  театру музыкальной

комедии. Мальчишки пошли провожать Андрея Степановича до самого дома, чтобы

по  дороге хулиганы не отобрали баян.  А  мы с  мамой пошли по Клочковской.

Ночью на улице было пусто. Снег валил крупными хлопьями. Я ловила их и была

счастлива. Под Новый год в Харькове часто потом шел такой снег.

   Ночью  на  улице было  непривычно и  страшно.  Когда мы  увидели впереди

темную фигуру,  мама крепко взяла меня за руку. Фигура странно пошатывалась

и медленно приближалась.  Это была женщина:  в шинели, в черных ботинках до

щиколоток.  Только что, несколько часов тому назад, она вела концерт, потом

весело танцевала:..  Так хотелось расспросить маму, но я знала заранее, что

она скажет: "Это не твое дело".

   Ну,  что же происходит?  Тася! Лида! Что же это такое - "жизнь?" Ничего,

ничего я  не  понимала.  Ночью не  спала,  раздумывала над  жизнью.  Может,

взрослые знают что-то такое, чего не знаю я? Может, мне действительно такое

рано понимать. Но я ничем не могла оправдать свою любимицу. Я пристально ее

разглядывала.  Где же та щель,  из которой могло произойти "то"? Я не могла

ее любить, как раньше. Мне мешало "то".

   Меня преследовало видение:  вот,  я уже взрослая, иду качаюсь... На меня

смотрит девочка.  Это тоже я,  но  еще маленькая.  Какая же  я  некрасивая,

отталкивающая,  чужая...  Как мне маленькой стыдно за себя большую...  Нет,

пусть в  жизни мне  будет очень тяжело,  очень...  Но  "этого" со  мной  не

произойдет. Никогда.

 

К содержанию  Людмила Марковна Гурченко: «Аплодисменты»

 

Смотрите также:

  

Женщина-факир

Но смущение длится недолго, ведь они уже на съемочной площадке: юрии Никулины, Людмилы Гурченко, чарли Чаплины — им нравится смешить. ...
bibliotekar.ru/znak/889-4.htm

 

 Фазы телеинтервью. Три фазы телеинтервью. По определению, данному ...

Если с первых слов с гостем студии начинают говорить на украинском языке (как произошло с Людмилой Гурченко в ток-шоу «СВ») и он отвечает таким же образом, ...
www.bibliotekar.ru/russkiy-yazyk/110.htm

 

 фильм Рязанова Вокзал для двоих

В главных ролях — Людмила Гурченко, Олег Басилашвили. Иносказательно: о том, что предназначено только для двоих.
bibliotekar.ru/encSlov/3/142.htm

 

Очерки кино СССР. Немое кино 1918 – 1934 годы

Книга известного историка кино профессора ВГИКа Николая Алексеевича Лебедева рассказывает о возникновении и развитии кинематографа в СССР...
www.bibliotekar.ru/kino/index.htm

 

 Театр начинается с вешалки. Станиславский

Приписывается одному из основателей Московского Художественного театра Константину Сергеевичу Станиславскому (1863— 1938). Но нигде в его сочинениях это ...
www.bibliotekar.ru/encSlov/18/32.htm

 

 ТЕАТР - первые театры, первые актеры и драматурги, постановки ...

Театр чудес просуществовал до XIX века. Грандиозные спектакли-феерии с городских площадей перекочевали потом в театральные залы. ...
www.bibliotekar.ru/divo/31-96.htm

 

 РУССКИЙ ТЕАТР. Мочалов и Каратыгин. 1898 год

За всё время существования русского театра нельзя указать другого артиста не только равного бессмертному Щепкину, но порой и превосходившего его, ...
www.bibliotekar.ru/reprint-153-mochalov/index.htm

 

 БРОКГАУЗ И ЕФРОН. Театр. Первые театры. Исторя театра

I. Театр у греков и римлян (θέατρον) — как особое сооружение, приспособленное для драматических представлений, получил правильное устройство впервые у ...
bibliotekar.ru/bet/77.htm

 

 Русский театр. Русская драма. История русской драмы

Петр Великий был любителем театра; в 1702 г. он послал в Данциг за актерами некоего Яна Сплавского, который сговорил антрепренера Кунста с труппой. ...
bibliotekar.ru/ber/249.htm