Религия. Мифология. Фольклор

Мифы и легенды

Средневековой Европы

В одно прекрасное утро молодой Ренар пошел к своему дяде Изегриму. Он казался накануне смерти: взор мутный, шерсть взъерошена, сам сгорбленный и угрюмый.

—        Что с тобой, прекрасный племянник? — спросил его хозяин. — Ты, кажется, не в своей тарелке. Уж не болен ли ты?

—        Да, я не совсем здоров.

—        Верно, ты не завтракал?

—        Нет, правда, я не ел, но у меня совсем нет аппетита.

—        Полно, пожалуйста! Мадам Херсент приготовит тебе славную похлебку из почек и селезенки, и ты почувствуешь себя гораздо лучше.

Но не такого угощения ждал Ренар от дяди: его привлек к нему запах ветчины, и он успел уже высмотреть подвешенные к самому потолку три необыкновенно жирных окорока.

—        Какие прекрасные окорока висят у вас, милый дядя! — сказал он Изегриму.— Да еще на самом виду! А что как увидит их кто из соседей?!

—        Ну, так что же? Пусть смотрят на них те, кому никогда не знавать их вкуса!

—        А если они попросят?

—        Пускай просят,— я не дам ни кусочка никому на свете, будь то брат, кум или сосед.

—        В таком случае я спрятал бы их подальше и всем рассказал бы, что у меня их украли.

—        Пусть висят, где висят,— никому нет до них дела.

Замолчал Ренар, поел поданной ему похлебки, простился и ушел обдумать на свободе способ завладеть окороками.

Следующая ночь была темная-претемная, бурная и дождливая. Крепко спалось Изегриму и его жене под завывание ветра, и не слышали они, как Ренар, подкравшись тихонько к их замку, раскрыл крышу, побросав доски и солому на другую сторону рва, и через смастеренное отверстие легко снял с крючков все три окорока, и, осторожно ступая со своею драгоценною иошей, вернулся домой. Тут разрубил он окорока на части и спрятал их под солому своего тюфяка.

Рассвело. Крупные капли дождя упали на нос волку и разбудили его, Протер он глаза и с удивлением увидал над собой серое небо: крыши как не бывало, а с ней и окороков! Возопил волк изо всех сил, вскочила и госпожа Херсент и стала метаться из угла в угол, не помия себя от страха. Едва-едва успокоил ее наконец Мзегрим и объяснил в чем дело.

Потолковав, решили они, что в этой пропаже виноват, вероятно, Ренар,— и пошел к нему волк, хоть утро было раннее и все добрые люди еще спали. Застал Изегрим Ренара в постели. Лицо у него было сытое, веселое, а шерсть гладкая, так и лоснилась,— ничто не напоминало вчерашнего голодного лиса.

—        А, милый дядя, добро пожаловать! Только что это? Словно бы вы не в своей тарелке! Уж здоровы ли вы?

—        Будешь тут здоров! — пробурчал Изегрим. — Знаешь, мои окорока ведь украли!

—        Ха, ха, ха! — засмеялся Ренар. — Или соседи надоели вам просьбами угостить их? Взялись-таки за ум, хвалю вас. Но только напрасно вы это мне говорите — лучше кричите громче, на улице, чтобы всякий вас слышал,

—        Но  я говорю тебе  правду:  окорока украли  у меня, без сомнения!  И крышу раскрыли, чтобы стащить их!

—        Ну, меня-то, вашего советника, вам уверять не нужно! ((Жалуется лишь тот, — говорит пословица,— кому не больно». Но напрасно раскрыли вы крышу! Кто вам теперь поверит, что воры были у вас ночью, сотворили такое дело, а вы этого не слыхали? Не очень это хорошо вы придумали!

Рассердился Изегрим на Ренара, махнул хвостом и ушел от него, почти убежденный, что лис тут ни при чем, иначе поверил бы он, по крайней мере, пропаже