Бизнес

Азбука бизнеса

Раздел: Бизнес, финансы

Рынок есть рынок. «Хочешь жить — умей вертеться» — говорит известная пословица. И действительно стали вертеться, ловчить, унижаться, изобретать самые невероятные способы добывания денег и жизненных благ под девизом «урвать и исчезнуть». Такая психология несовместима с понятием бизнеса, который является социально ответственной деятельностью.

Способ, с помощью которого молодой инженер-конструктор Валерий Д. обеспечивает своей семье мало-мальски сносное существование, еще не самый унизительный. В Воронеже, а именно в квартале, примыкающем к магазину «Стимул», многие знают мужчину, делающего ссой бизнес выкапыванием на свалках всякого жуткого тряпья. Собранную добычу он кипятит дома в больших кастрюлях, потом сушит и несет в «Стимул», где за сданную продукцию ему могут продать что-нибудь дефицитное, например кроссовки. А уж кроссовки он на рынке продает по соответствующей цене. Тем и живет.

Широко практикуется еще один вид заработка, к которому прибегают, как правило, молодые женщины, особенно студентки вузов. Они регулярно вояжируют в другие крупные города, где предлагают себя на «рынках любви». Там у них имеется почти стопроцентная гарантия того, что они не «засветятся», не попадут на глаза кому-нибудь из знакомых. Среди них встречаются и замужние (Труд. — 1991. — 11 июня).

Чего только не предпринимают нынче, чтобы остаться на поверхности жизни!

Этот этап перехода к рынку является тем не менее ес-тестсенным, закономерным процессом, и его придется пройти нашему обществу до конца. Тогда останется от сегодняшних «бизнесменов:-,- всего несколько процентов, которые займутся бизнесом всерьез и надолго. Они в конце концов насытят рынок качественными товарами на уровне мировых стандартов и по сходной цене. Это будет у нас, по прогнозам известного испанского бизнесмена Санчеса, лет через 15—20.

Каким же является наш молодежный бизнес в этот сложный период?

Бизнес или криминал

Вот что рассказал один московский школьник:

— Самые а;рутые» деньги делают сейчас о школах на газовых баллончиках. Их там продают партиями, штук по сто, как джинсы и Океании. Я лично знаю человек трех таких продавцов в своей школе. Покупатели? Ребята и девчонки класса с седьмого по одиннадцатый. Конечно, не пришибленные ботаны и не маленькие дети, а такие, у кого в карманах водятся деньги.

КласспииЪ баллон — французский полицейский или штатовский, закамуфлированный под зажигалку, авторучку, идет не меньше чем по 300—500 рублей. Но в таких -баллонах обычно слезоточивый газ. А если нервно-паралитический — ползать начнешь. «Черемуха-17» — это такая штука, на мамонта охотиться можно. Дыхнет человек — и враз отрубается часа на три. хоть узлы из песо вяжи. «Черемухи» часто толкают «огурцы», солдаты, у них же и гранатами можно разжиться

Кстати, баллон стоит сейчас дороже, чем охотничий нож. Простое откидное перо запросто можно купить в кооперативном ларьке за «полтинник», звковское— в укромном уголке на «черном рынке» тоже ид.'Т по дешевке, даже фирменный нож с «летающими» лезвиями — нажал кнопку, оно выстреливает в человека — стоит чуть больше двухсот. Только какой дурак будет сейчас с пером в кармане ходить!

Самая дохлая пушка стоит не меньше пяти тысяч. По, если бабки есть, в любое время на толчках у гостиниц, на Рижском рынке можно хоть автомат купить, надо только знать, к кому обратиться. Мне вот недавно один южный чувак парабеллум с ведром патронов предлагал. Только я не дурак. Такие стволы наверняка засвечены, во всяких заварушках побывали, у ментов на прицеле. Я лучше фирменный газовый пистолет куплю штуки за четыре. Им тоже на тот свет запросто отправить можно, если выпустить в лицо сильную газовую струю. Во всяком случае, ожог лица, ослепление гарантированы.

Года два назад я входил в 'крутую компашку: толкали машины, иномарки, компьютеры, аудио- и видеотехнику иояого поколения. Я тогда в восьмом классе учился. Любой мой  одноклассник,  вообще любой нормальный парень, если не мажор и не полный кретин, занимается подобным, в силу своих способностей и умения крутиться, конечно. Я своим девчонкам запросто цепочки золотые дарил. Сейчас закончу школу, поступлю в коммерческий — уже договорился — за го-ступленче щедро заплачу, тогда, наверное, опять а «дело» вернись. Иначе как проживешь? Жизнь слишком дорогая стала (Московский комсомолец. — 1991. — 4 июня).

Обретение вкуса к «легким деньгам»

Вот как приучаются делать деньги мальчишки п девчонки в Благовещенске. С некоторых пор здесь «все возрасты покорны» нехитрому промыслу.

В людском, водовороте вокруг автобуса из Китая он словно маленькая, юркая рыбка.

«Чейндж, мадам?» — артистично демонстрирует Миша набор кухонных терок хрупкой турпсточке со связкой нежно-розовых жемчужных ожерелий. Мишка уже постиг: чуть-чуть удачи — и драгоценную нитку жемчуга можно заполучить даже в обмен на кастрюлю из бабушкиного буфета... На Амурском рынке ребята сбывают ожерелья взрослым перекупщикам. У многих из них дома знают об этом, но относятся к «бизнесу» детей спокойно. Мишина мать, например, сама дает ему вещи на обмен. Мужа- у нее нет. зарплата небольшая, Она довольна, что сын самостоятельно «зарабатывает», не видит в сделках на рынке особого греха: ведь с китайцами в Благовещенске «^контачат» многие — от грузчиков до кандидатов наук. У иностранцев можно разжиться не только жемчугом, а добыть и вещи, которых днем с огнем не сыщешь в государственных магазинах (Труд.— 1991. —23 мая).

Своеобразный бизнес делают «крутые» ребята на барахолках. На Алма-Атинском вещевом рынке, например, в три часа ночи, уже начинается «продажа мест». Спортивного типа ребята занимают их, чтобы милостиво продать желающему открыть торговлю. Сопротивляющимся угрожают баллончиком с --черемухой:,. Применяется также и «польский вариант» —внезапно искусственно создается паника, провоцируется слепое бегство толпы. А тем временем криминальный люд быстро делает свое дело— ворует н грабит.

Коле 27 лет, «Инженер без определенного рода занятий» — такую малопонятную характеристику дал он себе, знакомясь с Маришей. (Без определенного рода», поскольку молодого человека с его запросами вряд ли могла устраивать весьма умеренная инженерная зарплата. Не именно эта его простота и открытость понравились  Марише-

Она вернулась от него впервые под утро. Было как-то зябко, неуютно. Хотелось плакать. Открыла сумочку, и из нее на руки выпала купюра. Вот тогда-то она зарыдала в голос. А чуть позже, всхлипывая в плечо подруги, вызванной в качестве «скорой помощи», она жаловалась:

—        Я с ним... По любви.., А он.,. Деньги.., Как этим...

—        Действительно  мерзавец, — согласилась  подруга,    узнав  о  том, сколько заплачено, — это дороже стоит.

Подруга успокоила Маришу и почти внушила ей, что любая «работа» должна оплачиваться: «Деньги заслуженные. Ты же выкладывалась, правильно? А он кто тебе, муж? Ист. Пусть платит».

Коле повезло. Именно па такие комментарии он рассчитывал. Постепенно мягкими разговорами он убедил Марату в своей правоте. И недели через три-четыре она даже начала требовать деньги сама. Нет, он не собирался платить ей всю жизнь. Надо было подготовить се морально.

Через год их знакомства умерла Маршиина бабушка. Мариша получила бабушкину квартиру. О маме своей она ничего не знала. Говорили только невнятно, что та снилась. Папа же тоже всю жизнь проводил в ЛТП. КОЛЯ переехал к Марише. Долгими вечерами обсуждали они, сидя бок о бок на диване, как им заработать, чтобы иметь оозможность расписаться. Колч выждал еще немного. Потом момент настал.

—        Послушай,   малышка, — он  нежно  взял   Маришу  за  руку,—у

меня есть одна мысль. Приятель один, надежный мужик, богатая за

реза.  Впрочем,  далее предлагать  тебе не могу — не так,  боюсь,  пой

мешь...

На удивление Коли, .Мариша согласилась очень быстро. II на следующий вечер они уже пировали втроем в Маришипой квартире. А позже Коля ушел «по делам». Приятель остался. И утром, не дожидаясь предъявления счета, сам выложил на стол крупную купюру.

Мариша радовалась. Правда, ее счастье несколько омрачилось, когда Коля, разменяв деньги, вернул ей меньшую часть. Но он ее успокоил: «Вместе живем? Так? Клиента я нашел? Ну GOT и весь сказ».

Маришу задело также, что Коля ее абсолютно не ргзновал. Но он успокоил ее и в этом плане; «Конечно, малыш, мне неприятно. Но мы современные люди. Ты, я уверен, любишь меня, а я — тебя. Это главное. Моральная измена страшнее физической».

Мариша думала об этом всю ночь. И... согласилась с Колей.

Утром она встала другим человеком. Такой же обаятельной и красивой, но другой...

Приятель Коли зачастил. Платил исправно. Как-то он прийти не смой, но очень просил принять его друга: «Он проездом, надо ему развлечься». Мариша приняла. И пошло-поехало. Постепенно начал подбираться целый круг клиентов. Этакий элитный кружок, который не унижал себя «съемом» девушек на углах гостиниц, а попросту приходил в гости, в уютную квартирку, которую, кстати, Мариша вместе с Колей довольно быстро обставили, к очаровательной хозяйке «...

Когда отменили статью за тунеядство, Мариша расцвела. Она была счастлива! Никаких проблем — ни на работу идти, ни покупателям улыбаться! Ничего не надо! Только нежиться в ванне, периодически делать вылазки «в свет»—ресторан или еще куда-то—и ждать новых клиентов. В своей квартирке она стала подлинной жрицей любви и дала себе новое имя — Виола. Банально, конечно, но навели ее на эту мысль найденная случайно на антресолях баночка из-под финского плавленого сырка.

В отборе клиентов помогал Коля. Она, кстати, не позволяет его называть словом «сутенер». Он не сутенер, а друг. А она воасе не проститутка даже,  а  «домашняя девочка»  (Труд. — 1991.—Г>  янв.).

Ширится многочисленный отряд «мухоморов», зарабатывающих на жизнь, чем Бог послал. Откройте страничку объявлений первенца нового раскрепощенного слова — газеты «Частная жизнь». Боже мой, чего тут только нет! Целый «мухоморннк»! Вот некий «гарантирующий тайну Саша» обещает «для женщин всех возрастов приятное времяпровождение» с ним. 25-летннй директор фирмы более строг в критериях: «для интимного досуга» ищет «обаятельную п изящную девушку до 23 лет». А вот и. производственный тандем: сразу «два молодых человека спортивного телосложения удовлетворят любые потребности в сексе».

Вот типичный пример этого явления.

Когда-то, несколько лет назад, он был «салицином». «Гамщик^ — это мелюзга лет тринадцати-четырнадцати. «бомбящая» иностранцев на предмет жевательной резинки, значков, ручек и прочей мелочевки, словом, этакие фарцовочные «октябрята*, у  которых еще все впереди.

У мальчика Вадика, как оказалось, тоже. Сейчас он считает, что именно Его Величество Случай предопределил его профессию на обозримые <з ближайшем будущем годы. Велики;) и могучий русский я:л-.гк даже не  предусматривает мужского рода  для ее определения.

Гостиница  «Космос».   Кто  не  знает  ее  в  Москве?  За  этой  интуристовской твердыней давно ходит дурная слава. Валютчики, рэкетирские банды, круглосуточные бригады пчтан...

А «гамщикам» тут вообще малина. Местные «авторитеты» не трогают — не тот масштаб. Милиция тоже — не тот возраст.

Наш Вадичка между тем вступил в пору отрочества, когда сшибать у иностранцев жвачку уже как-то не с руки и надо всерьез за-думъшаться, как жить дальше. Вот тут-то и произошел «счастливый^ случай.

...Декольтированная дамочка солидного возраста бс?. интереса выслушала предложение сделать чейндж (обмен): ^мальчик предлагал такую же дребедень, как и двое его прыщавых коллег две минуты назад: значки, флажки, солдатские бляхи. Но сам мальчик! Мальчик — куколка с девичьим овалом лица, пушистыми ресницами и персико-иым пушком на щеках...

— Нес,—ласково произнесла дама. — кароиш мальшик. Но чейндж надо мой номер.

Никогда еще Вадик не был в «космосовском» номере и не делал такого роскошного «обмена*. Уж на рассвете Вадичка проскользнул мимо сонного швейцара в забрезжипшую серость утра, унося в ярком пузатом пакете неслыханный улов — майку, «навороченные» кроссовки на липах, блок фирменных сигарет. И еще целую гамму не изведанных до тех пор ощущений взрослого мужика. А когда на безлюдной остановке под погромыхивание первого трамвая полез за пятаком, с карман джинсон, то обнаружил вещи совсем запредельные — две бледно-зеленые бумажки с цифрой 20.  Сорок долларов,  целое состояние...

—        Домой прошмыгнул на цыпочках,  никто и не заметил. Предки

вообще  отрубаются  вечером  как  убитые, ~ рассказывал  он  потом, —

меня не ждут. Первые два урока проспал, поплелся к третьему. В но

вых кроссовках и с пачкой «Винстона». Ну на «Винстонс*-то меня и

крутанули. Сболтнул двум друзьям, не удержался. Телка-то была аж

австралийская.  Ну  и  пошло-поехало.  Девчонки  наши  узнали,  думал,

все теперь как на зачумленного смотреть будут.  Куда^ там! На  сле

дующий день несколько записок: «Вадичка,  я тебя люблю!» Липнуть

стали, как будто медом обмазанный.

Так вот наш герой и открыл в себе дар — он красавчик, «душка-', созданный для любви, а не для фрезерного станка. Мама с бабушкой не могли нарадоваться на вдруг наконец проснувшийся интерес чада к английскому: давней мечтой семьи было его поступление после школы в военный институт иностранных языков. Между тем Вадик уже «давно определился по позициям».

...В теплом сентябрьском вечере плывет ароматный дымок заморских сигарет, хлопают дверцы бесконечных такси, а в янтарно-желтом кубе фойе гудит, бурлит, перемешивается заваривающаяся каша ночной жизни большого города. На фасаде гостиницы вокруг фальшивой земли блудливо бегают два светящихся фальшивых спутника.

—        Молодой  человек, — переводчица,  явно смущаясь,  подыскивает нужные в этой ситуации слова, — видите ли, э-:>... вот те две иностранные  дамы  предлагают  вам  поужинать  вместе.   Они  иг.   Голландии и очень интересуются проблемами нашей молодежи.

—        Сколько это будет стоить, мэм? — вежливо осведомляется пу-шисторесничный мальчик.

—        Нсг-нет,   вы   не   так   поняли, — обрадованная   сговорчивостью молокососа,   затараторила   переводчица, — все   бесплатно.   За   ужин   в ресторане платят они.

— Это само собой, мэм, — так же галантно продолжает Вадик, — я спрашиваю, сколько будет стоить продолжение ужина...

У юного Нарцисса сложилась твердая такса за услуси, зависящая, пожалуй, лишь от собственного настроения и вограста клиенток. Естественно, ни в какой институт с грехом пополам закончивший тко.п/ Вадик не попал — готовиться к экзаменам не было ни времени, ни желания. Да и какой там военный институт, когда он не собирался связываться с. армией пи на день: всеми необходимыми бумагами за-паск\ч!

В его бизнесе Вадика усгра::оа-'т все. За «сеанс» платят долларами. В общем, на жизнь хватает. II на личную гоже.

Предложение, как видим, есть, а значит, есть и спрос. Правда, спрос, ох какой, взыскательный! Коллегам Вадика лет семнадцать — девятнадцать, не. больше. Свободно конвертируемую валюту платят за свободно конвертируемый товар — юность.

И на будущее Вадик подсуетился, очаровав девушку из одной молодежной делегации. Естественно, в совершенно другом амплуа, этакого романтичного и прекрасного русского юноши.

— Моя, правда, еще ничего не знает, — он широко, по-аюачьи зевнул и потянул из пачки сигарету, — да и к чему ей до поры до времени. Л вдруг все обломится. Ми же с ней любим друг друга (Рабочая трибуна. — 1991. — 27 июня).

Такая вот любовь. Такие перспективы. Ловцы удачи

Они пришли перед рассветом. 15 человек, вооруженных лопатами с короткими черенками наподобие саперных. На просьбы дежурных милиционеров убраться восвояси отвечали оскорблениями. И уже было двинулись на них, угрожая расправой, да вовремя подоспело подкрепление во главе с лейтенантом роты охраны янтарного комбината...

Лопатки, ножи, искусно сработанные, судя по стилю, в местах не столь отдаленных. А еще непрошенные гости карьера янтарного комбината вооружены разовыми пистолетами, оснащены приборами ночного видения и японскими переговорными устройствами.

Тропку к карьеру, или, как называют е-:" и Янтарном поселке, к яме, многие торят, можно сказать, с младенчества. Преступный промысел стал для них основой жизни.

В карьере на псе его десятки гектаров несут службу всего по 2 милиционера о смену. Стоит им чуть отвлечься, отойти'от янтарной жилы, и мальчишки, парни и люди постарше стремглав бросаются вниз, на дно карьера. Хапнут, кто сколько мажет, и опрометью назад, наверх, в так сказать, зону недосягаемости. Впрочем, вор в карьере чаще всего недосягаем для закона. Потому что стоит ему, удирая от погони, бросить целлофановый пакет с янтарем на землю, он гут же становится как бы вполне приличным человеком.

Калининградцы давно уже заметили, что в областном центре катастрофически не хватает такси. А сот в Янтарном поселке их десятки. Даже по ночам. Машины «бронируют» вес тс оке безусые юнцы, «бросая* водителям за «простой» и «обслугу» сотни рублей. «Янтарные мальчики» не стесняются послать машину в Калининград за полсотни километров за мороженым или «сгонять» на обед в зависимости от настроения в Ригу или в Вильнюс.

Директор здешней школы в отчаянии. На «промысел» сбегают чуть ли не целыми классами. Мальчики на знают счеты деньгам. Иных до поздней ночи на дискотеке ждут такси...

А вот те же мальчишки, только уже оконец опустившиеся, непрерывно пьяные, в своей глупенькой радости от больших и легких денег доходящие до откровенного скотского существования, сидят у магазина в Приморске. На грязном столе — остатки еды, мешки с янтарем, куча денег. Одновременно идут и торг, и пьянка.

—        Бери.   Ну...   бери, —с   трудом   выговаривая   слова,   сует   один пропойца свой мешок. — Здесь на шесть кусков, бери...

—        Две   штуки, — закрыв  глаза.,   вещает   второй, — Смотри,   какой камень... Смотри.

Третий вдруг встает и тут же падает наземь (Труд. —1991. — 22 мая).

Дети Арбата

Арбат — удивительная улица. Одни воспринимают се кап ^совковый» Монмартр, другие как «Спикера корнер» (место для выступления в Гайд-парке Лондона), еде каждый день можно свободно высказаться на любую тему. Но Арбат, кроме того, — своеобразная улица-биржа, на которой работают «брокеры», осуществляются сделки по купле-продаже различных товаров.

Здесь «совки» испытывают чувства, похожие на те, что обуревают нас «за бугром»: речь вокруг не наша, что продается — не купишь, а те наши, что здесь тусуются, и на наших-то не похожи.

Покупатели, славным образом иностранцы, приходят сюда за матрешками, палехскими шкатулками, воинской атрибутикой, икрой. часами-«командирами» и т. д. и никогда не уходят без покупки.

Арбат ориентирован на западных туристов с тугими «лопатника-ми» и жаждой увезти из этой непонятной страны, что-то такое, что йы опрокинуло напрочь в обморок соседей и сослуживцев на их далекой родине. Наш и «под пистолетом» не купит расписной самовар за 10 тыс. Ила « лаке р»~ шкатулку, расписанную «под Палех», за 8 тыс. Иностранец, «фром» все сто покупает и платит отнюдь не известными своей деревянностыо рублями, а марками, долларами. Так, матрешка со спектром наших политических деятелей идет по цене 20—25 «грин», лакированная брошь с росписью на дореволюционные мотивы — 5—10. Помимо всякой околохудожественной продукции, обалдевшему «фори-Hij* предложат, например. часы-«командиры», цена которых колеблется от W до 40 «баксов» в зависимости от навороченности. Предложат и даже дадут померить популярную за океаном шапку-ушанку «рэб-бит хэд», которая идет по цене от 10 «грин». Можно купить армейскую символику и даже форму «солджер Инанофф» с начищенными пуговицами, в которых, весьма вероятно, немедленно отразится «какой-нибудь обалдевший «стейц». достающий купюры.

Кто же они, эти деятели уличной экономики?

Ребята после школы, ПТУ, те, кому удалось избежать армии, иногда — студенты. Иерархия здесь очень немудреная. Улица контролируется несколькими командами определенного толка, которые em-моют 20 «грин» ts месяц за течку. Точка — это обычно один столик. Лрпат весь разбит на такие точки, владельцы которых и платят «быкам» эти деньги.

«Продавцы» — те, кто взирает на вас, сидя за столиками, уста-новленными матрешками «под Горбачена, Ельцина» и т. п.. «хозяева», которые нанимают «продавцов», собственно, и владеют товаром на этих столах, «утюги», фарцовщики, валютчики, «бандиты», грабящие или защищающие «хозяев» в зависимости от количества уплаченных денег. Степень крутизны здешней публики определяется, как это и принято в деловых кругах, их финансовым состоянием. Например, •хматрешечники-продавцы» считаются просто «лохами:*, в английском они не секут и зарабатывают только рублей по 1000 в день, хотя и у них есть шанс подняться, скажем, до уровня «хозяев». Посему самым благодатным периодом, считается лето, поскольку «фирмы» (иностранцев) много, а значит, и нажива неплохая. Постоишь так часов с 10 утра и до 8 вечера, каждый день без выходных, а к осени, глядишь, уже сам товар покупаешь и на свое бывшее место сажаешь продавца.

«Хозяева» получают больше, но и крутиться им, конечно, приходится поактивней. Попробуй каждую субйоту с. 4 часа ночи встать да сгонять на вернисаж за товаром, потом на Арбат, чтобы поставить цены. Система такал: «хозяин» покупает там матрешки по 1500 рублей, а на Арбате ставит либо на 400 рублей, либо за 10 долларов (валютные курсы, как известно, в жизни и во Внешэкономбанке несколько разнятся, и налицо чистая прибыль). По словам «детей Арбата». в день можно заработать таким образом тысяч шесть, но это считается удачей, а в среднем же выходит около тысячи.

Если говорить о валютчиках, то они в первую очередь помогают народу избавиться от давления «конторы» — органов МВД или КГБ, т. е. продать заработанную валюту. «Утюги» же — особая статья, для непосвященных — это примитивные спекулянты, и больше ничего. По вто не совсем так. Главное для современного «утюга» — «пробить» «фирмача» на дружбу, убедить его купить ту или иную вещь и попробовать воспользоваться этим контактом в будущем, например получить приглашение и поехать поработать за границу. Для этого, как минимум, надо хорошо знать английский, обладать обаянием и незаурядными деловыми способностями. А предел мечтаний «утюгов» — возможность открыть свое СП. кооператив или магазинчик с тем о/се «стаффом» (товаром),   что и на Арбате.

Арбатские тусовщики — люди большей частью молодые. Спросите у них, нравится ли им стоять целыми днями у столика с товаром, мерзнуть от холода и потеть от жары. Ответ вы услышите, без сом-нения,   отрицательный.   Но  ради  денег  молено  и попотеть.

Какое занятие, приносящее деньги, достаточные для нормальной жизни, могут предложить им'? Пойти на завод учеником слесаря и к пенсии получать 300 рублей о месяц? Не знаю, что сделают с вами невежливые щеоащики, а тс, кто повежливей, скажут: «Не смеши мои но-:ки~\ II будут совершенно правы... (Московский комсомола'. — 1991. — 11 мая; Аргументы и факты. — 1991—№ 51)

Кто примет на доходную работу студента, просто молодого человека, у которого нет ничего, кроме желания жить лучше, чем живут родители? Никто. Зато когда этот студент появляется на Арбате, пытаясь своим трудом заработать себе на жизнь, мы называем его «фарцой поганой». Пока государство не может придумать, как занять молодых людей, как дать им заработать, ребята потихоньку работают, обеспечивают себя и приносят в казну СБОИ честно заработанные копейки и центы. Этим ребятам поднимать страну, выводить ее из того катастрофического положения, в которое мы попали.

В условиях такого рынка цивилизованный бизнес получает все возможности для быстрого развития в интересах каждого конкретного покупателя и всего общества. Бизнесмены на таком рынке конкурируют между собой за лучшее удовлетворение потребностей покупателя (потребителя). Важнейшая черта рынка и бизнеса в развитых странах капитала — действие принципа приоритета покупателя. Определить, предсказать и создать потребности покупателя, организовать все ресурсы компании для удовлетворения этих потребностей с большей прибылью для компании и потребителя — задача маркетинга.

Вот как выглядит базовая модель покупательского поведения, которой придерживаются в своей деятельности бизнесмены США, Канады и стран Западной Европы.