РУССКИЕ ПИСАТЕЛИ

Зинаида Александровна ВОЛКОНСКАЯ        

ВОЛКОНСКАЯ Зинаида Александровна, княгиня [урожд. княжна Белосельская- Белозерская: 3.12.1789. Дрезден — 5.2.186? Рим], поэтесса, прозаик (писала на фоанц., рус. итал. яз.), музыкант. Дет. годы провела за границей. Отец В., кн. V М. Белосельский-Белозерский — рус. посланник в Дрездене и Турине, писатель, дал дочери блестящее дом. образование, включавшее знание осн. европ. языков и лит-р, истории философии. иск-ва (мать умерла в 1792). Ранние творч. опыты В. ограничизаются сферой лит. игры, характерной для рус. салонной культуры нач. 19 в.: ряд ее франц. стихов сохранился в альбомах т. н. Строгановской академии — светского кружка где в 18С7—08 она играет ведущую роль, соперничая с К де Местром (А з а д о в с к и й, с. 206—12).

Знатность и красота Зинаиды Александровны Волконской . в сочетании с образованностью и муз. даром, обеспечили ей внимание двора. С 1807 В.— фрейл..на ЦГИА ф. 466, on. 1, д. 221, л. 56); тогда же начинается ее дружба с Александром I «его письма к В. опубл. в :Сб-ке рус. ист. об-ва» т. 3 1368 с. 310—6: см. также ее соч. «Поел адие дни жизни Александра I», PC 1878, т. 21, № 1). В 1811 выходит замуж за кн. H. Г. Волконского (брата декабриста С. Г Волконского). Годы заграничного похода рус. армии проводит в свите император? (1813 — Дрезден, Прага; 1314—Вена; 815 —Париж, Лондон); яркий сценич. и певческий талант В. вызывает восхищение участников европ. конгрессов, получает одобрение профессионалов (м-ль Марс. Ф. А. Буальдьё. Дж. Россини). Увлечение лит. и артистич. миром Парижа удерживает В. во Франции, несмотря на личное приглашение царя вернуться в Россию.

С сер. 18 7 в Москве Волконская - вскоре (кон. 1817) уезжает в Одессу, очевидно вынужденная к этому неблагоприятным отношением двсра, недовольного общим стилем ее независимого обкеств. поведения и компрометирующими личны ми связями (Свистунов а М., Грибоедовская Москва.— BE, 18т5, № 8. с. 679). Дом В ставший центром духовной жизни Одессы, посещаю^ к. н. Батюшков (Соч., т. 3. СПб., 1СС6, с. 515), известный педагог аббат Д. К Николь и др. К этому времени относятся ее попытки преодолеть рамки «домашней» лит-ры. Приехав в Петербург после годичного пребызания на кие. В. живя уже вдали от двора работает над циклом повестей: кн. «Quatre nouvelles» («Четыре повести», М 1819) явилась ее первым выступлением в печати. Разочарование героини пов. «Лаура» в ценностях светской жизни, видимо является свидетельством нравств. перелома в сознании самого автора (Белозерская, с. 948): экзо- тич. материал остальных повестей (из жизни амер инд. и афр. племен) интерпретируется в духе наивно-руссоистских идей. Хотя современники находили «тонкие наблюдения и счастливые выражениям в 1-й повести, книга в целом «ле оставила задорного впечатленкяс (переписка ... И. Тургенева и П. А. Вяземского, 1819 г.— Архив Вяземских, I, 319, III. 32с \

Тесное общение с кружком рус. художников К. П. Брюллов. Ф. Бруни С. Гальберг, С Ф. Щедрин и др.) в Риме, где В. живет в 1820—22, способствует возникновению у нее пристального интереса к рус. иск-ву и к России как к объекту европ. культурной экспансии. Стремление привить рус. об ву элементы европ. -образованности» (задача, к рой подчинена деятельность В. в последующие годы) соседствует с пониманием самостоят, ценности традиц рус. духовности; 1822—23 — годы, проведенные в России и во Франции она посвящает изучению рус. яз., ИСТОРИИ, археологии. Результатом этих занятий явилась noi «Tableau Slave du V-me sifecle» («Славянская картина 5-го века» P., 1824; 2-е изд., М., 1826; в рус. пер. П. И Шаликова — «Дамский журнал», 1825 ч. 9, № 3—4, отд. изд.— М., 1825), ставшая предметом «всеобщих разговоров в Па риже» (РИ 1S24, 9 июля). Повесть не отличалась ист. достоверностью. на что указывает ее рецензенты, отмечавшие, впрочем, чистоту языха и стиля повести (СО. 1324, № 29. пео. с (Ьракц.; СО. .825 № 9- Ф. Ь. Булгарин — СП 1825 7 марта; МТ 1826 № 13), однако за «Став, картину» Волконскую   избирают поч. членом Об-ва истории и древностей Российских (1825). Приехав в Россию в 1824, В. выбирает местом жительства Москву, сохранившую в ее глазах устойчивость нац. традиций и лишенною официозной нормативности - обществ, быту; это создавало бта-оприятные условия для реализации идеи В. о синтезе ^встрече! культур. Устройство муз. и лит. вечеров объединяющих профессионалов и дилетантов, русских и иностранцев, продуманное превращение своего дома в открытый музей европ. иск-ва. инициатива создания в Москве «Рус. общества» по образцу европ. академий (1825) и об-ва по распространению науч. знаний о России в Зап. Европе «Патриотич. беседа» (1827) — все это бы ло рассчитано на широкий обществ, резонанс. Дом В. был сборным местом всех замечательных и отборных личностей современного общества... Все в этом доме носило отпечаток служения искусству и мысли (Вяземский, VII 329).

 Само поведение «Северной Коринны» в глазах современников становится своею роза худож. актом («она казалась сама одним из самых счастливых изящных произведений судьбы - — Киреевский, с. 127), что отразилось и в многочисл. стихотв. посвящениях ей: Д. В. Веневитинова <.. С. Пушкина («Среди рассеянной Москвы», 1827), Е.А.Баратынского («Из царства виста и зимы», 1829), И. И. Козлова (обмен поэтич. посланиями между ними — в альм. «Утр. заря на 1839»), А. Мицкевича («Греческая комната». 1827) и др.; с последним В. связывают дружеские стношения и в последующие голы: ему адресована статья В «Портрет», авт. перевод с франц. яз. (альм. «Денница на 1830 г.»; письма Мицкевича к В. см. в его Собр. соч т. 5. М., 1954). Помимо названных выше литераторов Гисключа Козлова) салом В. посещали П. Я. Чаадаев. А. Н Муравьёв, С. Е. Раи" С. А. Соболев ский, А. С. Хомяков и др.

Особенно близка В. с членами «Общества любомудрия», к-рых объединяли с ней культ высокого эстетизма и сознание своей посвященности, «призванности» (характерно, что неразделенная любовь к В. Веневитинова воспринималась современниками не только как реальнее чувство, но и как своего реда сстетико-филос. обобщение судьбы поэта-романтика). Влиянием «любомудров» объясняется, видимо. и ее обращение к русскоязычному творчеству (совершенствование В. в pvc. лит. яз. первоначально происходило в форме коллективной лит. и"-ры — пародийная пов. «Пампушки», не сохр). За первый опубликсв. опыт В. на рус. яз. стих. «Александру I» (отд. изд.— М., 1826) она удостоилась звания поч. члена ОЛРС Стремление В. создать сбществ. мнение в области культуры (как, напр.. вечер, устроенный В. для уезжающей в Сибирь М. Н. Волконской — см ее «За писки», а также PC, 1875, № 4) воспринималось как полит, оппозиция Подозрит. отношение пр-ва, ухудшение здоровья и ряд др. обществ, и личных обстоятельств послужили причиной ее отъезда из России весной 1829 вместе с сыном и его воспитателем С. П. Шевырёвым. В. посетит Россию еще только два раза — в 1836 и 1840 гг. (см.: Пушкин. Иссл., VIII, ук.).

В Италии В. продолжает попытки зоплотить идею культурного сближения России и Европы: ее рим. вилла отхрыта для рус. путешественников в разное время здесь бывают Шевырёв (1829— 32). М. П. Погодин Н. В. Гоголь (30-е гг.) и мн. др.; в парке виллы В.устраивает своеобразную галерею, увековечившую имена Н. М. Карамзина. Пушкина, Веневитинова Н. М. Рожалина и др. (Буслаев Ф. И Рим. вилла кн. 3. А. Волконской,— BE, 1896, Ns 1). В это же время она активно сотрудничает в рус. печати, публикуя стихи «Четире анге- ла»(1836, МН. июль, кн. I), «Надгробная песнь славянского гусляра» (СЦ на 1832 г.). путевые записки («Галатея», 1829, № 33; СЦ на 1830 г.— с встрече с Гете; MB, 1830 № 2), г в. «Сказание об Ольге» (МН, 1836, авг., кн. 1, окт., кн. 1) и др. соч.; однако ее рус. творчество не привлекло внимания критики, в отличие от представленного ею в Моск. ун-т проекта «Эстетич. музея» (в обсуждении этой идеи принимали участие Шевырёв и Погодин), к-рь.й, по мнению Ч должен был бы дать рус. об-ву полное предс-азление о европ. иск- ве чвести иск-во в России «непосредственно в круг общественного воспитания» («Телескоп», 1831, № 11, с. 385).

Нраьств. искания приводят В. к католицизму, эстетика и культурные традиции к-рого привлекали ее еще е 1810-е гг., задолго до перемены вероисповедания, происшедшего, по ее собств. признанию, в 1833. после тяжелой нервной болезни (Goro- d е t z к у, 1954, p. 102; однако, «несмотря на свой переход в латинство», она сохоанила «любовь к прежнему своему обряду и своей народности» — Рс 1889, № 9. с. 566). Во время последнего приезда в Россию в 1840 возникает деле «об увещании» В. «к возвращению в православное вероисповедание» (ЦГИА, ф. 8i5 on. 16. д. 1142). Обществ, темперамент направляет оелиг. экзальтацию В. в русло прозелитизма и активной филантропии; этому и посвящена ее деятельность в последние два десятилети жизни.