|
I Общесоюзное уголовное законодательство
не составляет кодекса или иного единого систематизированного акта. Оно
слагается из нескольких самостоятельных законодательных актов различных видов
(см. выше тл. II, § 1).
В монографиях, учебниках, учебных пособиях при определении
круга общесоюзных уголовных законов последние обычно перечисляются подряд,
начиная с Основ (или ранее Основных начал) уголовного законодательства СССР и
союзных республик.
Следует отразить существенное различие между Основами (или
Основными началами) и законами, определяющими ответственность за конкретные
преступления. Эти последние имеют строго ограниченные пределы действия. Они
определяют составы конкретных преступлений и санкции и не имеют прямого
руководящего значения для уголовного законодательства союзных республик, а
воспринимаются этим законодательством и вктючаются в уголовные кодексы наряду
со статьями Особенной части, включаемыми только законодательным органом
союзной республики.
Совершенно другой характер имеют Основы (или Основные
начала) уголовного законодательства СССР и союзных республик. Их содержание
кратко определено в ст. 2 Основ, которая гласит, что Основы определяют
принципы и устанавливают общие положения уголовного законодательства Союза
ССР и союзных республик. Общесоюзные уголовные законы, относящиеся к
Особенной части, не могут быть поставлены наряду с Основами, так как они сами
базируются на принципах и общих положениях Основ.
В соответствии со ст. 2 Основ общесоюзные уголовные законы
могут быть разделены на такие виды: 1. Основы уголовного законодательства
Союза ССР и союзных республик; 2. Общесоюзные законы, предусматривающие
ответственность за отдельные преступления.
В отдельных работах в качестве общесоюзных уголовных
законов указываются общесоюзные неуголовные законы, содержащие конкретные положения,
относящиеся к сфере уголовного законодательства, например законодательство о
судоустройстве Однако отдельные положения неуголовных законов, касающиеся
вопросов Общей части уголовного права (например, ст. 3 Закона о
судоустройстве СССР, союзных и автономных республик 1938 г., ныне утратившего силу) не создают новых норм Общей части уголовного права, а разъясняют их и
в известной мере конкретизируют.
Несколько своеобразно положение тех норм
уголовно-процессуальных законов, которые с точки зрения советской науки
уголовного права относятся к материальному уголовному праву.
II. Основы уголовного законодательства Союза ССР и союзных
республик 1958 г. заменили утратившие силу Основные начала уголовного
законодательства Союза ССР и союзных республик 1924 г. со всеми дополнениями, которые были внесены последующими законодательными актами СССР (Указ
Президиума Верховного Совета СССР от 13 апреля 1959 г.) .
Означает ли изменение наименования также и изменение
юридической природы этого законодательного акта?
По мнению Д. А. Керимова, разница между «Основами» и
«Основными началами» состоит в том, чго в форме «Основ» должен
кодифицироваться такой общесоюзный законодательный материал, который
представляет собой законченный законодательный акт с подробной регламентацией
регулируемых им отношений. Издание «Основ», полагает Д А. Керимов, исключает
необходимость конкретизации их положений законодательством союзных республик.
В форме же «Основных начал», считает он, должен
объединяться такой общесоюзный законодательный материал, который определяет
общие принципы регулирования тех или иных отношений, причем на основе и в
исполнение норм «Основных начал» должны издаваться характеризующие их акты в
союзных республиках .
Видимо, соображения автора высказаны de lege ferenda. Изданные
до настоящего времени общесоюзные «Основы» и «Основные начала» не содержат
тех отличительных признаков, о которых говорит Д. А. Керимов.
В частности, общесоюзные Основы законодательства о
судоустройстве, Основы уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных
республик, Основы уголовного законодательства СССР и союзных республик,
принятые Верховным Советом СССР 25 декабря 1958 г., предполагают издание на их базе соответствующих законов всеми союзными республиками.
Действовавшие до 6 января 1959 г. общесоюзные Основные начала уголовного
законодательства 1924 г. и Основы уголовного судопроизводства 1924 г., несмотря на разные названия, одинаково развивались и конкретизировались в УК и УПК союзных
республик.
По нашему мнению, между «Основами» и «Основными началами»,
поскольку речь идет об общесоюзном уголовном законодательстве, различие
терминологическое; юридическая природа того и другого законодательного акта в
главном и существенном одинакова.
III. Основы 1958 г., как ранее Основные начала 1924 г., устанавливают основные положения, обязательные при издании других общесоюзных уголовных
законов и обязательные для законодательных органов союзных республик. Эти
основные положения обеспечивают единство в разрешении общих принципиальных
вопросов уголовного законодательства Для Основ уголовного законодательства,
как и для других Основ, принятых 25 декабря 1958 г, характерно, что они содержат действительно руководящие начала в той области законодательства,
к которой каждый из этих законов относится
Эти руководящие начала и общие положения в Основах отнюдь
не имеют абстрактного характера, а наполнены конкретным содержанием В проекте
Основ (где они назывались Основными началами), опубликованном в середине 1958 г для предварительного обсуждения , некоторые важные положения не были конкретизированы Не было
дано определения видов соучастников, не установлены пределы ответственности
за укрывательство и недоносительство, не было описания таких видов наказания,
как лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной
деятельностью, штраф, общественное порицание Лишь в самой общей форме и очень
неконкретно были определены отдельные черты таких мер наказания, как
исправительные работы без лишения свободы и конфискания имущества, не
определены условия применения условного осуждения, последствия совершения
условно-досрочно освобожденным нового преступления и др
Такое сужение содержания Основ в проекте нельзя признать
целесообразным Во-первых, многие из положений, которые не нашли отражения в
проекте, являются принципиальными, например о характере ответственности за
укрывательство и недоносительство, о назначении штрафа с учетом тяжести
преступления и имущественного положения осужденного, о недопустимости замены
лишения свободы штрафом и штрафа лишением свободы, о размерах удержания при
осуждении к исправительным работам, об отбывании этого наказания в районе
жительства осужденного, о характере общественного порицания как меры
наказания и т д Во-вторых, описание в общесоюзном законе только наиболее суро
вых мер наказания и лишь перечисление более мягких могло
бы создать неправильное представление о более мягких мерах наказания как
несущественных, второстепенных
Наконец, поскольку существует и действует общесоюзное
уголовное законодательство по вопросам Особенной части, то должны быть
одинаково определены те меры наказания, которые предусмотрены общесоюзным
законодательством и упоминаются в санкциях этих общесоюзных законов, или
могут быть применены в порядке перехода к более мягким мерам наказания (ст 37
Основ)
В Основах 1958 г названные вопросы с\щественно
конкретизированы, хотя некоторые проблемы остались В ст 25 Основ следовало бы
также разрешить вопрос о зачете в трудовой стаж времени отбывания
исправительных работ
В УК союзных республик этот вопрос решается по- разному
Так, в УК Узбекской, Украинской, Белорусской и Грузинской союзных республик
время отбывания исправительных работ не засчитывается в трудовой стаж, в УК
РСФСР, Литовской, Латвийской, Таджикской, Туркменской и Азербайджанской
союзных республик — не засчитывается, но по отбытии наказанья по ходатайству
общественности, если ос\жденный добросовестно трудился и поведение его было
примерным, такой зачет судом может быть произведен Остальные УК союзных
республик вообще не упоминают о зачете времени отбывания исправительных работ
в трудовой стаж При единстве основ трудового законодательства, в особенности
пенсионного законодательства, представляется совершенно необходимым
единообразное решение этого вопроса (как в УК РСФСР и пяти других) в общесоюзном
уголовном или трудовом, либо исправительно-трудовом законодательстве
IV Действующие Основы содержат нормы различного характера
Они определяют задачи уголовного законодательства Союза ССР и союзных
республик, компетенцию Союза ССР и компетенцию союзных республик в области
уголовного законодательства и перечисляют общесоюзные и республиканские
законы (ст 2)
Основы дают весьма важные указания о строении и содержании
уголовного законодательства союзных республик; прежде всего устанавливают,
что в союзных республиках принимаются именно уголовные кодексы. Из ряда
положений и из самой структуры Основ вытекает обязательность деления
уголовных кодексов на Общую и Особенную части. Далее, из положений Основ
следует, что в этих кодексах уголовная ответственность может быть установлена
за определенные преступные деяния (ст. ст. 1, 3, 7), при виновности лица (ст.
3), что в статьях должны быть указаны точные признаки состава преступления
(ст. ст. 3, 7). Согласно Основам конкретные наказания должны определяться статьями
уголовных кодексов, предусматривающими ответственность за конкретные
преступления (ст. 32); не допускается применение уголовного закона по
аналогии (ст. ст. 3, 7), не допускаются неопределенные приговоры и т. д.
Таким образом, Основы дают прямо или косвенно ряд важных
указаний, которые, будучи отражены в других общесоюзных уголовных законах и
уголовных кодексах, способствуют дальнейшему укреплению социалистической
законности.
Основы содержат наиболее важные общеобязательные нормы
Общей части советского уголовного права, т. е. положения, определяющие задачи
советского уголовного законодательства, основания уголовной ответственности,
действие советских уголовных законов во времени и пространстве, нормы,
определяющие преступление и случаи, когда деяние не является преступным и
наказуемым, определяющие виды наказания, применение наказания и освобождение
от наказания. Эти положения, однако, не исчерпывают содержания Общей части
советского уголовного права.
В отдельных случаях указания Основ относятся и к нормам
Особенной части уголовных кодексов. Так, ст. 22 Основ обязывает союзные
республики включить в УК статью (или часть статьи) об ответственности за
умышленное убийство, совершенное при отягчающих обстоятельствах, и
перечислить именно в этой статье названные отягчающие обстоятельства, что и
сделано в изданных в 1959—1961 гг. уголовных кодексах союзных республик (ст.
102 УК РСФСР).
Ст. ст. 18 и 19 Основ по существу обязывают включить не
только в общесоюзный Закон об уголовной
ответственности за государственные преступления, но и в
Особенную ч|1сть уголовных кодексов статьи, предусматривающие ответственность
за заранее не обещанное укрывательство и за недонесение о некоторых
достоверно известных готовящихся или совершенных преступлениях.
Наконец, Основы содержат указания законодательным органам
союзных республик об издании определенных законов и о включении тех или иных
положений в уголовные кодексы, причем содержание этих законов или статей
законов целиком определяется законодательством союзных республик. Так, в
Основах указывается, что принудительные меры медицинского характера,
применяемые к невменяемым, виды принудительных мер воспитательного характера,
применяемых к несовершеннолетним правонарушителям, и порядок их применения
устанавливаются законодательством союзных республик (ст.ст. 10, 11).
В ст. 24 Основ указывается, что порядок, места и условия
отбывания ссылки устанавливаются законодательством Союза ССР и союзных
республик. В следующих статьях Основ говорится, что законодательством союзных
республик устанавливается порядок отбывания исправительных работ без лишения
свободы (ст. 25), порядок применения конфискации имущества, перечень не
подлежащих конфискации предметов (ст. 30), пределы испытательного срока при
условном осуждении, порядок наблюдения за условно осужденными и проведения с
ними воспитательной работы (ст. 38). Общесоюзный закон считает такие нормы
обязательной частью уголовного законодательства союзных республик, но
устанавливает, что в отличие от других положений, прямо регламентированных Основами,
эти положения могут различаться в отдельных республиках.
Положения Основ, содержащие указания об издании
определенных норм, следует отличать от положений, предоставляющих право
союзным республикам дополнять и развивать нормы Основ, например включать
новые виды наказания, новые обстоятельства, смягчающие и отягчающие
ответственность (ст.ст. 21, 33, 34), или детализировать и конкретизировать
отдельные положения Основ, например по отдельным категориям преступлений
определять пониженные сроки давности (ст ст. 41, 42).
V. С изданием Основ 1958 г. общесоюзные нормы Общей части уголовного права могут содержаться только в этих Основах, но не
в отдельных общесоюзных уголовных законах.
В последние два десятилетия перед изданием Основ некоторые
нормы Общей части содержались в отдельных общесоюзных законах, не включенных
в Основные начала. Так, например, содержание Закона от 7 апреля 1935 г. и указов Президиума Верховного Совета СССР от 10 декабря 1940 г. , 31 мая 1941 г. , установивших возраст, по достижении которого возможна уголовная
ответственность за виновное совершение преступлений, не было включено в
Основы. Эти законы действовали самостоятельно. Также действовало
самостоятельно и постановление ЦИК и СНК СССР от 8 августа 1935 г об установлении в качестве наиболее сурового вита лишения свободы заключение в тюрьму и др.
Представляется, что с изданием Основ 1958 г., всэ положения Общей части уголовного права, содержащиеся во вновь издаваемых общесоюзных
уголовных законах, должны включаться в качестве статей или частей статей
Основ. Ст. 2 Основ дает исчерпывающий перечень видов общесоюзных уголовных
законов, что исключает самостоятельное существование отдельных общесоюзных
уголовных законов но вопросам Общей части уголовного права.
VI. Общесоюзные уголовные законы, предусматривающие
ответственность за отдельные преступления, слагаются в настоящее время из
двух систематизированных актов — Закона об уголовной ответственности за
государственные преступления, Закона об уголовной ответственности за воинские
преступления и, кроме того, неопределенного 'числа отдельных уголовных
законов, определяющих ответственность за иные преступления, направленные
против интересов СССР (ст. 2 Основ).
М. И. Ковалев в работе, опубликованной до издания Основ 1958 г, относил к общесоюзному уголовному законодательству по вопросам Особенной части: 1) Положение
о преступлениях государственных; 2) Положение
0 преступлениях воинских; 3) уголовные законы,
действующие самостоятельно; 4) общесоюзные законы, которые включены в УК в
качестве отдельных статей; 5) уголовные законы, изданные СССР на основе
международных конвенций; 6) законы, изданные в связи с защитой мира
В указанном перечне не соблюдено основание деления.
Включение или невключение общесоюзного уголовного закона в уголовные кодексы
союзных республик {всех или некоторых) зависит не от свойств общесоюзного
закона или указания законодательных органов СССР, а от воли законодательных
органов союзных республик. Поэтому нет оснований для разделения общесоюзных
уголовных законов in о этому признаку. Общесоюзные законы, изданные на основе
международных конвенций и изданные в связи с защитой мира, подпадают под
признаки общесоюзных законов, включенных или невключенных в УК, поэтому в
данном перечне нет основания для их выделения в качестве самостоятельной
группы.
VII. Содержание понятия государственных преступлений,
уголовноправовая борьба с которыми относилась к компетенции СССР по Основным
началам 1924 г., в течение нескольких лет являлось предметом споров.
В УК РСФСР 1922 г. (как и в других УК 1922 г.) к числу государственных преступлений были отнесены контрреволюционные преступления (ст ст.
57—73) и все преступления против порядка управления (ст.ст. 74—104).
Следовательно, понятие государственных преступлений определялось очень широко.
Также широко был определен круг государственных преступлений в УК Узбекской
ССР 1926 г., действовавшем до
1 января 1960 г., что противоречило общесоюзному уголовному законодательству.
В редакции Основных начал уголовного законодательства СССР
и союзных республик от 31 октября 1924 г. ч. 1 ст. 3 была сформулирована так: «Отдельные виды преступлений и порядок применения к ним мер социальной
защиты определяются уголовными законами союзных республик, за исключением
преступлений государственных и воинских».
Поскольку понятие государственных преступлений не было
определено в самом тексте закона, делались попытки ограничить компетенцию
Союза ССР в этой области только изданием Положения о контрреволюционных
преступлениях, вследствие чего понятие государственного преступления явилось
бы идентичным понятию контрреволюционного преступления.
Высказывались также соображения, что в порядке
общесоюзного уголовного законодательства должны быть изданы лишь директивные
указания союзным республикам о выработке ими норм, определяющих
ответственность за преступления государственные, а издание самих норм должно
быть отнесено к исключительной компетенции союзных республик. Это предложение
в сущности лишало законодательные органы СССР возможности издавать законы,
относящиеся к Особенной части советского уголовного права.
Высказывалось и мнение о том, что Положение о
государственных преступлениях должно действовать самостоятельно без включения
в уголовные кодексы союзных республик. Это предложение клонилось к созданию
двух параллельных уголовных законодательств: общесоюзного и республиканского
— и уже хотя бы по одному этому как противоречащее Конституции СССР 1924 г. было неприемлемо. Кроме того, были предложения о предоставлении союзным республикам права
дополнять и изменять статьи о государственных преступлениях. Однако это
означало бы отказ от единой системы борьбы с этими тягчайшими преступлениями
и установление совершенно ничем не оправдываемого разнобоя, так как
общественная опасность этих преступлений одинакова во всем Советском Союзе.
Были предложения отказаться от самого понятия
государственных преступлений. В связи с этим были даже составлены проекты
двух отдельных положений о контрреволюционных преступлениях и об особо для
СССР опасных преступлениях против порядка управления УК РСФСР редакции 1926 г. первоначально не содержал термина «государственные преступления» и главы, определяющей
ответственность за эти преступления. Первая глава Особенной части называлась
«Контрреволюционные преступления», вторая — «Преступления против порядка
управления». Такие наименования сохранялись и в УК Украинской ССР 1927 г. и в УК Белорусской ССР 1928 г.
На третьей сессии ЦИК СССР 3-го созыва 25 февраля 1927 г. была изменена ст. 3 Основных начал уголовного законодательства СССР и союзных республик и
принято Положение о преступлениях государственных (контрреволюционных и особо
для СССР опасных преступлениях против порядка управления) .
Отвергнув неправильные и вредные для дальнейшего
укрепления революционной законности предложения, сессия ЦИК СССР подтвердила
необходимость сохранения понятия «государственные преступления» и точно
определила это понятие. На сессии было установлено, что государственными
преступлениями являются контрреволюционные преступления и особо для СССР
опасные преступления против порядка управления. Качественное различие этих
двух видов государственных преступлений отражено и в делении Положения о
преступлениях государственных на два раздела: 1) О преступлениях
контрреволюционных (ст. ст 1 —14). 2) Об особо для СССР опасных преступлениях
против порядка управления (ст. ст 15—27).
Сессия ЦИК СССР совершенно точно определила, что уголовное
законодательство по борьбе с государственными воинскими преступлениями
относится к исключительной компетенции законодательных органов Союза ССР.
VIII. Вопрос о содержании понятия государственных
преступлений вновь встал в сороковых годах при подготовке проектов Уголовного
кодекса СССР, причем к числу государственных преступлений в проектах
относились лишь контрреволюционные преступления и разглашение или утрата
государственной тайны
Такие же предложения делались и при подготовке проекта
Закона об уголовной ответственности за государственные преступления Однако
Закон об уголовной ответственности за государственные преступления 1958 г. вполне основательно отнес к числу этих преступлений помимо особо опасных государственных
преступлений (ранее называвшихся контрреволюционными преступлениями) также и
иные государственные преступления При этом, как и в действовавшем до 6 января
1959 г Положении о преступлениях государственных 1927 г, было сохранено деление государственных преступлений на две группы, а к особо опасным
государственным преступлениям отнесены тягчайшие преступления, посягающие на
основы советского строя
Эти преступления называются уже не контрреволюционными
преступлениями, как в прежних законах, а особо опасными государственными
преступлениями Г 3 Анашкин пишет «Замена эта не просто терминологическая Дело
в том, что термин «контрреволюционные преступления» ныне устарел, ибо он
отражал определенные исторические условия в жизни нашей страны, условия
классовой борьбы в первой фазе развития Советского государства, когда
контрреволюционные преступления выражали собой стремление буржуазии,
помещиков, реакционных классов задушить молодую Советскую республику, свести
на нет завоевания Октябрьской социалистической революции
Иное дело сейчас, когда социализм победил в Советском
Союзе полностью и окончательно, и, следовательно, контрреволюционные
преступления в прежнем их понимании не могут быть совершены Поэтому
совершенно правильно поступил законодатель, отказавшись от устаревших
терминов, назвав эту группу преступлений особо опасными государственными
преступлениями, подчеркнув тем самым направленность этих преступлений против
основ общественного и государственного строя и степень их общественной
опасности»
Основы заменили наименование «Особо для СССР опасные
преступления против пирядка управления» другим — «Иные государственные
преступления» Видимо, здесь исходили из того, что многие из этих преступлений
вообще не являются преступлениями против порядка управления, например
контрабанда, спекуляция валютными ценностями, нарушение правил безопасности
движения и эксплуатации транспорта и др Между тем при существовании двух
видов преступлений против порядка управления особо опасных и иных — они
обязательно должны обладать общими родовыми чертами
Содержание общесоюзных уголовных законов, определяющих
ответственность за воинские преступления, не вызывало серьезных дискуссий Как
понятие, так и виды воинских преступлений были определены в Положении о
воинских преступлениях 1924 г и затем 1927 г. Положение 1927 г, с учетом накопившегося опыта, было существенно дополнено и изменено Указом Президиума
Верховного Совета СССР от 15 февраля 1957 г «О внесении изменений и дополнений в Положение о воинских преступлениях» Это переработанное Положение легло в
основу Закона об уголовной ответственности за воинские преступления,
утвержденного Верховным Советом СССР 25 декабря 1958 г
Этот закон входит в общесоюзное уголовное законодательство
и УК союзных республик в качестве органической их части (гл 12 УК РСФСР) с
распространением на предусмотренные им деяния норм Основ и Общей части УК
соответствующей союзной республики, в которых определены лишь
немногочисленные, не имеющие принципиального характера, но, безусловно,
необходимые особенности в отношении ответственности военнослужащих
(установление такой меры наказания, как направление в дисциплинарный
батальон, применение взамен исправительных работ ареста на срок до 2 месяцев с
отбыванием его на гауптвахте и др )
Таким образом, в СССР не было и нет самостоятельного
военно-уголовного законодательства. Предложения о создании военно-уголовного
кодекса не встретили поддержки.
Третья категория общесоюзных уголовных законов по вопросам
Особенной части — это законы, определяющие уголовную ответственность за иные
(помимо государственных и воинских) преступления, направленные против
интересов СССР.
Еще при издании Основных начал 1924 г. возник вопрос о праве высших органов государственной власти СССР издавать законодательные
акты, определяющие уголовную ответственность за другие преступления, кроме
государственных и воинских.
В ст. 3 проекта Основных начал, внесенного на сессии ЦИК
СССР в октябре 1924 г. Советом Народных Комиссаров СССР, была весьма
своеобразно определена компетенция СССР. «Отдельные виды преступлений и
порядок применения к ним мер социальной защиты определяются уголовными
законами союзных республик, за исключением преступлений государственных,
воинских и тех, которые как нарушающие правопорядок, установленный
общесоюзным законодательством (разрядка наша.— Н. Д.), определяются законами
Союза ССР». Этот проект искусственно разделял единый социалистический
правопорядок на правопорядок, установленный общесоюзными законами, и правопорядок,
установленный республиканскими законами. Соответственно первый правопорядок
должен был охраняться от общественно опасных посягательств общесоюзными, а
второй — республиканскими уголовными законами.
Помимо противопоставления двух видов правопорядка
предлагавшаяся система имела и тот крупный дефект, что она лишала
законодательные органы СССР возможности устанавливать уголовную
ответственность за общественно опасные действия, не являвшиеся нарушением
каких-либо общесоюзных законов, например за преступления против личности.
В этой части проект СНК СССР был существенно изменен.
Часть 2 ст. 3 Основных начал была сформулирована так: «Президиуму
Центрального Исполнительного Комитета Союза ССР предоставляется право в
необходимых случаях указывать союзным республикам роды и виды преступлений,
по которым Союз ССР считает необходимым проведение определенной линии единой
судебной политики» (редакция 25 февраля 1927 г.) .
В соответствии с законом от 1 июня 1927 г эта статья понималась таким образам, что соответственные общесоюзные уголовные законы
признавались действующими и применялись судами независимо от того, были ли
внесены на их основе необходимые изменения в уголовные кодексы союзных
республик или же нет.
X Уголовное законодательство СССР, осуществлявшееся в
порядке ст. 3 Основных начал 1924 г., относилось ко всем раздетам Особенной
части уголовного права. Наибольшее число таких законодательных актов падает,
если следовать классификации преступлений, принятой УК РСФСР 1926 г, на главы о преступлениях против порядка управления и о хозяйственных преступлениях
Так, к началу Великой Отечественной войны на основании ст.
3 Основных начал уголовная ответственность полностью или частично
определялась общесоюзным уголовным законодательством по числу преступлений : 1)
иные преступления против порядка управления — по 24 преступлениям; 2)
должностные преступления — по 2; 3) хозяйственные преступления (и
преступления в области трудовых отношений) — по 10; 4) преступления против
жизни, здоровья, свободы и достоинства личности — по 6; 5) имущественные
преступления — по 6, 6) нарушение правил, охраняющих народное здравие,
общественную безопасность и порядок — по 6.
Общесоюзные уголовные законы, изданные на основании ст 3
Основных начал, содержали или полный текст статьи, которая в этом случае без
изменений включалась в уголовные кодексы союзных республик, или же элементы
нормы, т. е. состав преступления и санкцию, или одну лишь санкцию. В
последнем случае текст статьи вырабатывался законодательными органами союзных
республик.
После того как законом, принятым Верховным Советом СССР 11
февраля 1957 г, издание уголовных кодексов было отнесено к компетенции
союзных республик, снова возник вопрос о компетенции законодательных органов
СССР в части установления уготовной ответственности за иные преступления,
кроме гос\дарственных и воинских
Проект Основ уголовного законодательства Союза ССР и
союзных республик определял в ст 2, что «в необходимых стучаях
законодательством СССР определяется также ответственность за преет} тения,
которые влекут уголовное наказание согласно международным соглашениям,
заключенным СССР» В следующей части ст 2 подчеркивалось, что «другие вопросы
Особенной части уголовных кодексов союзных республик разре шаются
законодательством союзных республик» Тем самым исключалось законодательство
Союза ССР в части установления уголовной ответственности за какие бы то ни
быто преступления, кроме государственных, воинских и тех немногих
преступлений, которые втекчт уголовную ответственность согласно международным
договорам
Это ограничение тишато бы возможности законода- тетьные
органы СССР определять наказуемость тех общественно опасных деяний,
посягающих на интересы СССР, в отношении которых, безусловно, выявилась
необходимость установления одинаковой на всей территории СССР \ головной
ответственности
В ст 2 Основ вопрос разрешен таким образом что общесоюзные
уголовные законы определяют в необходимых стучаях ответственность и за иные
(кроме государственных и воинских) преступления, направленные против
интересов СССР
XI Из прежнего общесоюзного уголовного законодательства по
вопросам Особенной части сохранити силу Указ Президиума Верховного Совета
СССР от 30 июля 1940 г «Об ответственности за нарушение правил воинского
учета» (ст 4) и Указ Президиума Верховного Совета СССР от 24 апреля 1958 г «Об ответственности за невыполнение танов и заданий по поставкам продукции» не имеющий санкции
и отсылающий в части ответственности к законодательству союзных республик
В 1961 —1967 гг издано несколько Указов Президиума
Верховного Совета СССР, определяющих уголовную ответственность за отдельные
преступления, помимо государственных и воинских
Преступления (не относящиеся к числу государственных и
воинских), за которые установлена уголовная ответственность общесоюзным
уголовным законодательством, относятся к различным главам Особенной части УК
(см табл на стр 174—176)
Общесоюзные законы об ответственности за конкретные
преступления, за отдельными лишь исключениями полностью определяют состав
преступления и санкцию Следует заметить, что в санкциях общесоюзных уголовных
законов могут указываться лишь те меры наказания, которые установлены
Основами, но не те меры, которые сверх того включены в УК союзных республик
(например, возложение обязанности загладить причиненный вред) С другой
стороны, поскольку Основы не установили низшего предела для срочных мер
наказания, в санкциях общесоюзного закона могут указываться низшие пределы
наказаний, не предусмотренные в УК Однако это едва ли целесообразно
Из приведенной таблицы можно сделать вывод, что «иными
преступлениями, посягающими на интересы СССР», могут быть деяния, относящиеся
к любому разделу Особенной части, и в случае необходимости, т е тогда, когда
будет признано целесообразным установить одинаковую уголовную ответственность
за преступление независимо от места совершения преступления, высшие органы
власти СССР издают соответствующий закон или указ, как это сделано в
отношении перечисленных преступлений
|