|
Наступил 1937 год. Чкалов втянулся
в работу на заводе имени Менжинского, продолжая испытывать новые самолеты
конструкции Поликарпова. Я работал летчиком-испытателем на авиационном
заводе. Беляков приступил к занятиям со слушателями академии имени
Жуковского.
Завершив испытания истребителя танков «ВИТ-1», Валерий
Павлович переключился на «ВИТ-2», который имел более мощное вооружение.
На этой двухкнлевой машине стояли жидкостные моторы М-103,
а затем М-105, что позволило получить скорость 533 километра в час.
По чертежам конструкторского бюро Чкалов, как шеф- пилот
завода, наблюдал, как зарождаются новые типы самолетов Поликарпова:
«Иванов», «СББ», «И-180».
Все больше втягивался Валерий Павлович в круговорот
общественной жизни, выступал на рабочих собраниях, все чаще привлекали его в
качестве автора статей в газеты и журналы.
Несмотря на чрезвычайную занятость, летчик-испытатель не
упускал возможности послушать оперу в Большом театре или побывать на
спектакле в Художественном или Малом театрах столицы.
К этому времени относится его знакомство со знаменитыми
артистами: Климовым, Качаловым, Тархановым, Козловским, Михайловым,
Москвиным.
Валерий Павлович был истинным книголюбом и вдумчивым
читателем, всегда имел о прочитанном свое мнение. Когда вышла последняя часть
«Брусков», он сказал своему другу, писателю Панферову: «Конечно, критик я
липовый, но все же кое-что скажу... Деревню ты знаешь неплохо, но в некоторых
сценах романа есть неестественные и нежизненные зарисовки». И писатель,
насколько помнится, со многими замечаниями Валерия Павловича согласился.
С увлечением были прочитаны «Гулящие люди» А. П. Чапыгина.
Все, что писалось о Нижнем Новгороде, о Горьком, о Горьковской области, в
плане историческом и современном, он читал с огромным интересом. В связи с
этим у него завязалась большая дружба с горьковским писателем В. Костыле-
вым.
Теперь наш чкаловскнй экипаж жил в одном доме на Садовом
кольце. Поздними вечерами мы собирались в кабинете Валерия Павловича,
обсуждали вопросы, которые требовалось решить для полета в Америку через
Северный полюс.
Продолжали совершенствовать «АНТ-25». Использовали опыт,
полученный в полете на Камчатку. Появлялись втроем в ангаре ЦАГИ на Центральном
аэродроме и вместе с конструкторами, инженерами, механиками и мотористами
разрабатывали программу дальнейших работ. Но, естественно, без решения
руководства страны подготовка к такому полету не могла принять должный размах
и глубину.
И тут произошло то, что перевернуло наши надежды — в
феврале умер Серго Орджоникидзе, близкий нам человек, который полностью был
посвящен во все помыслы о полете.
Смерть Григория Константиновича Валерий Павлович переживал
особенно тяжело; нарком тяжелой промышленности отечески любил нашего
командира, и Чкалов отвечал ему таким же сильным чувством. Помню, как
несколько дней спустя после похорон Валерий Павлович и мы с Сашей поехали на
квартиру покойного. На пороге кабинета Валерий остановился, не будучи в силах
оторвать взгляд от скульптурной маски, снятой с Серго, долгие минуты не мог
сойти с места, мужественное и энергичное лицо выражало глубокую скорбь.
|