СЕЛЬСКОЕ ХОЗЯЙСТВО НА РУСИ В ПЕРИОД ОБРАЗОВАНИЯ РУССКОГО ЦЕНТРАЛИЗОВАННОГО ГОСУДАРСТВА Конец XIII—начало XVI веков

Летописи и акты. ИСТОЧНИКИ О СЕЛЬСКОМ ХОЗЯЙСТВЕ ДРЕВНЕЙ РУСИ

Более подробное знакомство с источниками по отдельным их видам естественно начать с источников письменных, среди которых по истории древней Руси на первом плане стоят летописи. В летописях и в других повествовательных источниках имеется большой материал о политической жизни в дровней Руси. Сообщения же о хозяйственной жизни в летописях случайны, немногочисленны и обычно ограничиваются записями о неурожаях, о стихийных бедствиях, сопровождавшихся гибелью хлебов. За изучаемый нами период таких сообщений может набраться немало. Но так как они случайны, не систематичны, то создать верное представление о состоянии сельского хозяйства на их основе нельзя.

Летописи очень различны по содержанию, а поэтому различны и по ценности как источники. Имеются летописи, составители которых живо интересовались народной и хозяйственной жизнью. В этом отношении особо выделяются Псковские летописи,  отличающиеся богатством сведений о местной жизни; они уделяют большое внимание событиям в самом Пскове и во всей Псковской земле. Псковские летописи особенно важны при изучении экономики и сельского хозяйства Псковской земли в XIV и XV вв., когда Псков стал самостоятельным, так как актовый материал о Пскове очень скуден.

Из актового материала изучаемого нами периода лишь очень малая доля могла по содержанию отвечать нашей теме, но ознакомление с актами во всей доступной полноте мы все же считали для себя обязательным. О пути выполнения этой задачи можно сказать коротко: мы извлекли и заново изучили все, что касалось сельского хозяйства, что с достаточной полнотой и законченностью было отмечено в наших «Материалах для терминологического словаря древней России».

 Это позволило использовать как весь изданный до 1935 г. актовый материал, так и материал других письменных источников X—XV в. Собранное и изученное мы пополнили материалами последующих изысканий и изучения документов в архивохранилищах Москвы (в Центральном государственном архиве древних актов, в рукописных отделах Государственного исторического музея и Библиотеки им. В. И. Ленина) и Ленинграда (в рукописных отделах Государственной публичной библиотеки им. М. Е. Салтыкова-Щедрина, Библиотеки Академии наук СССР и в Архиве Ленинградского отделения Института истории АН СССР). На этом втором этапе своей работы, когда пришлось вести разыскания в архивах, автор опирался на новые труды советских историков, исчерпывающе заново исследовавших документальный материал древней Руси в наших архивохранилищах и особенно документы изучаемого нами периода.

Капитальный труд Л. В. Черепнина  о русских феодальных архивах служил постоянным пособием в нашей работе над источниками, особенно над теми, которые не были изданы и которые необходимо было разыскивать в архивах. При работе в архивохранилищах Москвы облегчением и надежным источником являлись «Путеводители» по архивам,  и самым ценным справочным пособием был «Обзор...», составленный В. Н. Шумиловым.

Изучение советскими историками законодательных документальных материалов периода феодализма сопровождалось подготовкой ими новых изданий этих документов.  Широко задуманный, методично выполняемый план издания документов феодальной эпохи, охватывающий как изданные ранее, так и хранящиеся в архивах документы, обеспечил историков рядом ценнейших пособий при работе над историей древней Руси. Уже то, что издано за послевоенные годы, составляет семь томов.  И все же автору постоянно приходится ссылаться на малочисленность документов, на трудность решения многих вопросов из-за исключительной бедности сведений о сельскохозяйственном производстве в дошедших до нас источниках.

Малочисленностью источников и трудностью изучения вопросов истории народного хозяйства в древней Руси объясняется и то, что историки избегали браться за исследования истории народного хозяйства в целом. Актовый материал является богатейшим источником при изучении истории феодального землевладения, наиболее важный период которго падает как раз на XIV—XVI вв. Но акты мало касаются основных вопросов нашей темы. Только в редких актах можно уловить случайные сведения о сельском хозяйстве, и притом лишь в косвенных намеках, при рассказе о вопросах, не связанных с сельскохозяйственным производством. Трудность положения изучающего историю сельского хозяйства заключается прежде всего в том, что по интересующему нас периоду ни в одном из источников нет прямых высказываний о сельскохозяйственном производстве, о труде земледельца, сведения же об организации сельского хозяйства исходят от землевладельцев и потому подлежат строгой проверке. При сравнительно большом числе дошедшего до нас актового материала, насчитывающего за XIV—XV вв. свыше тысячи номеров,  лишь несколько десятков документов содержат некоторые указания на состояние земледелия в изучаемое нами время. При всем этом в силе остаются и те общие свойства актового материала, из-за которых очень суживается познавательное значение имеющихся в актах показаний. Акты сообщают об единичных явлениях, причем по самому содержанию акта нельзя определить степень типичности отраженного в нем явления.

Необходимо учесть еще ряд особенностей в состоянии наших источников, затрудняющих работу и вынуждающих суживать тематику и отказываться от решения некоторых важных, но неразрешимых вопросов. Материал очень неравномерно распределен во времени. Единичные акты приходятся на XIII в. и на первые три четиерти XIV в. В сравнительно большем количестве они встречаются начиная с последних лет XIV в., а потом число их возрастает с каждым десятилетием XV в. и особенно во второй его полони ire. Такая картина наблюдается, когда мы учитываем все акты. Но в тоже время следует помнить, что среди них исключительно редкими являются документы с материалами, интересующими историка сельского хозяйства. Материалы неравномерно распределены и географически, по землям-княжествам.

Черепнин и другие исследователи  отмечали пе только гибель огромного количества актов XIII—XV вв., но установили факты преднамеренного уничтожения документов во многих землях-княжествах политическими противниками правительств этих княжеств.  Создалась некоторая нарочитость в составе дошедших до нас источников, в их отборе.

Из-за отсутствия источников невозможно ставить вопрос об изучении народного хозяйства Рязанской земли, Тверского великого княжества, Суздальско-Нижегородского, Галичского, Новгородской земли в XIII—XIV вв. и т. д.

Актовый материал — это, с одной стороны, документ о пожалованиях великих князей и князей удельных землевладельцам- феодалам, а с другой стороны — это акты о сделках между теми же землевладельцами, акты, исходящие от представителей господствующего класса. Документов же, исходящих от тружеников-земледельцев, от феодально зависимого населения, пет. Оценка явлений, их разъяснение дается в таких актах с позиций господствующего класса — землевладельцев. Так, акты конца XIV—-начала XVI в. сохранились только в монастырских архивах, откуда и взяты в архивохранилища. Они являются фондами, образовавшимися в результате деятельности монастырской вотчинной администрации. Монастыри же — очень пристрастный рассказчик в этом случае.

При разработке вопросов земледельческого производства, равно как и вопросов организации сельского хозяйства и взаимоотношений между земледельцем-крестьянином и феодалом-землевладельцем, мы часто пользовались различными документами судебного делопроизводства: правыми грамотами, судными и докладными списками. В документах Северо-Восточной Руси земледелец-крестьянин встречается лишь в актах судебного делопроизводства. Он может выступить здесь и в роли представителя одной из тяжущихся сторон, и в роли свидетеля, знахоря-старожильца. В высказываниях крестьян о спорных земельных и других угодьях, о том, кто, когда и как ими пользовался, имеются ценные своей конкретностью сведения о сельскохозяйственном производстве, но и здесь эти высказывания случайные, мимоходные, касающиеся единичных мелких явлений.

Документы судного делопроизводства дошли до нас в очень небольшом количестве и лишь начиная с середины XV в. Они все же существенно обогащают наши сведения о сельском хозяйстве и об общинной организации земледельцев.

При работе с актовым материалом одной из первоочередных задач является внешняя критика акта, начинающаяся с определения его подлинности, полноценности его как источника. За долгие годы работы с актовым материалом такого рода очистка его в основном произведена. Однако важно отметить, что проводимый советскими историками пересмотр дошедшего до нас актового материала позволил внести ряд поправок и в этом направлении. В упоминавшиеся нами издания документов XII—XV вв. они внесли много дополнений, относящихся к внешней критике актов, к датировке их, к установлению разновидности. Есть важные заключения о подложности отдельных актов.

Советские археологи умножили число письменных памятников находкой берестяных грамот. Общее число их, зарегистрированных Новгородской археологической экспедицией, уже превысило четыре сотни; правда, руководители экспедиции, зорко следя за этими находками, особо отмечают каждый обрывок бересты, если на нем заметны какие-либо следы письма. Влажность почвы в Новгороде способствовала сохранности бересты, но при высыхании она легко разрывалась по слоям, отсюда фрагментарность находок. Ценность берестяных грамот заключается прежде всего в их большой древности: ранние датируются концом XI в., а основная масса — XIV и первой половиной XV в. Являясь частными письмами и памятниками-записями, берестяные грамоты раскрывают хозяйство и быт новгородских землевладельцев, их отношения со слугами и с крестьянами, деловые связи между собой. Большая доля грамот исходит от ремесленников, торговцев, рыбаков и других слоев населения города. Как некое исключение, встречаются записи, напоминающие содержанием деловые акты, — отрывки из духовных завещаний, долговых расписок.

Особый интерес для нас представляют распоряжения и письма землевладельцев своим слугам, ключникам и ответные письма их и крестьян; многочисленны документы по хозяйству бояр Он- цифоровых.

Регулярная регистрация и публикация грамот с общим порядковым номером для всех находок создает удобства для пользования ими. Метод датировки — по слою, в каком найдена грамота, а точнее по ярусу мостовой. Некоторую сложность представляет чтение грамот из-за нечеткости письма и плохого состояния документа (из-за фрагментарности его и порчи).

Слабая сторона актового материала как исторического источника состоит в том, что документы этого вида рассказывают лишь о единичных, случайных фактах или явлениях, зачастую нетипичных; поэтому даже собранные в большом количестве такие документы не могут дать представления о явлениях крупного масштаба (что служит предметом исследования историка).