ПРОБЛЕМЫ ФИЛОСОФИИ ПРАВА

ПРАВОВАЯ КИБЕРНЕТИКА

Под воздействием научно-технического прогресса, бурного роста производительных сил современного общества и многих других социальных факторов ускоряется всемирно-исторический процесс, возникают все новые и новые глобальные, общепланетарные проблемы, укрепляется межгосударственное сотрудничество мирового сообщества, преобразуются условия общественного бытия. В этом движении огромную роль играет компьютерная революция, развивающаяся стремительными темпами. Будучи порождением научно-технического прогресса, она оказывает на него плодотворное воздействие, совершенствует технику, технологию и управление обществом, освобождает человека от монотонного, рутинного труда, тем самим значительно расширяя поле истинно человеческой, интеллектуальной, творческой деятельности. Открываются захватывающие перспективы взлета научной мысли, обновления и интенсификации теоретического мышления, достижения выдающихся результатов во всех отраслях науки.

Небывалые, исключительно благоприятные возможности открывает компьютерная революция и в сфере обогащения, развития и совершенствования права, законодательства и законности.

Вместе с тем необходимо реально оценивать ее современные достижения, возможности и целесообразность использования в той или иной сфере, а также социальные последствия внедрения в практику. Так, например, законодательная техника преследует цель достичь максимальной формализации законодательного текста. Кибернетика и компьютерная техника в состоянии оказать в этом деле неоценимую помощь. Значительно сложнее дело обстоит с содержательной стороной законотворчества, где возможности компьютеризации, по нашему глубокому убеждению, значительно скромнее по сравнению с формализацией законодательной деятельности. Чрезмерные восторги, надежды, своеобразно преувеличенная идеализация компьютерного процесса, охватившая обширную часть интеллектуальной элиты мира, вынуждают остановиться на основных, преимущественно общеметодологических проблемах, на современных возможностях использования кибернетики и компьютерной техники в сфере, нас в данном случае интересующей.

Одна из центральных проблем, интенсивно обсуждаемых отечественной и мировой научной общественностью уже не один десяток лет, — возможность создания «искусственного интеллекта»  (следовательно, со временем, скажем, и «искусственного законодателя», «искусственного судьи»). С «искусственным интеллектом» связывается наступление второй компьютерной революции.

Прежде чем критически рассмотреть соображения, идеи и аргументы спорящих сторон, необходимо предварительно оговорить некоторые моменты методологического плана. Сама постановка вопроса о возможностях компьютерных систем является, на наш взгляд, некорректной. С одной стороны, любая попытка установить границы возможного рано или поздно, но неизбежно терпела поражение в результате развития науки, познавательные потенции которой бесконечны настолько, насколько бесконечен сам мир.

С другой стороны, не все возможности имеет смысл превращать в действительность, поскольку одни еще недостаточно созрели, а другие служат не столько прогрессу, сколько регрессу общества; более того, они чреваты непредсказуемыми, трагическими последствиями (например, так называемое улучшение человеческого рода с помощью биотехнологии).

Вспоминается в этой связи широкое увлечение компьютеризацией в первые годы ее признания, когда некоторые авторы говорили о чуть ли незамедлительной замене, в частности, законодателя и судьи компьютерными системами. Такие идеи и рекомендации выдвигались лишь восторженными энтузиастами, которые, однако, имели очень смутные представления не только о состоянии кибернетики и компьютерной техники в тот период, но и о природе законотворчества и правосудия, имеющих сугубо человеческий, тонкий, деликатный характер.

Законотворчество, как и любое другое творчество, исключает его всепоглощающую формализацию и, следовательно, компьютеризацию. Речь может идти пока лишь о привлечении кибернетических методов и компьютерных средств для вспомогательных, прикладных, подготовительных работ, существенно облегчающих и ускоряющих сам процесс создания законов. Что же касается указанной замены, то она не только практически неосуществима, но и, что не менее важно, нецелесообразна. Тем не менее и сейчас подобные идеи и рекомендации иногда выдвигаются, хотя и (под влиянием критики) более осторожно, осмотрительно, с различного рода оговорками. Мы имеем в виду прежде всего идею создания «искусственного интеллекта», который трактуется ныне с акцентом на слове «интеллект», а его «искусственность» остается в тени, на втором плане, затушевывается. Тем самым создается впечатление, будто компьютер полностью заменяет человека1. Это, вообще-то говоря, так же нелепо, как несуразно утверждение, будто робот по всем параметрам заменяет работника. В действительности же компьютер и человек, робот и работник остаются тем, что они есть, и ни один из них не заменяет и не в состоянии заменить другого. В их взаимодействии один может «усилить» другого, но никак один не может превратиться в другого .

Разве требует доказательства тот факт, что попытка «вдохнуть жизнь» в неодушевленные предметы никогда не оживит этот предмет?!

Сказанное не основание для упреков в «компьютерном агностицизме». Мы вовсе не отрицаем бесконечность компьютерного познания, но призываем не смешивать и тем более не отождествлять «искусственный интеллект» с человеческим разумом, мышлением. Как бы «искусственный интеллект» ни приближался к естественному, как бы ни превосходил его в определенных отношениях, он всегда останется моделью человеческого разума, мышления, но не им самим, будет отличаться от подлинника (например, формализованный компьютерный язык от естественного). Учитывая современное состояние компьютерной техники, мы выступаем против непоколебимого убеждения в могуществе «искусственного интеллекта», своего рода компьютерного демиурга, способного решить все задачи, преодолеть любые трудности, заменить во всех отношениях человека и каким-то образом облагодетельствовать человечество.

Исходя из этих предпосылок, обратимся к дискуссии относительно «искусственного интеллекта». Попытки его создания осуществляются в двух направлениях: по образу (модели) человеческому, т. е. в направлении воспроизведения деятельности мозга; по образу (модели) техническому, при котором машинными средствами достигаются результаты, аналогичные сознательной человеческой деятельности.

Тотальная компьютеризация общества, все возрастающими темпами проникающая почти во все сферы его жизнедеятельности, вовсе не означает соответствующего, все более энергичного вытеснения человека из интеллектуальной сферы деятельности. Дело обстоит как раз наоборот: чем масштабнее процесс компьютеризации общества, тем выше значение человеческого разума, интеллектуальной деятельности личности, ибо при почти неограниченной памяти, огромной скорости операций и прочих характеристиках современных компьютерных систем функционирование зависит от программ, заложенных в них специалистами.

Конструирование и функционирование систем «искусственного интеллекта», в том числе и сверхсложных нейрокомпьютеров (первых прототипов биокомпьютеров), свидетельствуют об их возможности не только оперировать огромным объемом информации, недоступной отдельному индивиду, но и давать информацию о новом знании, самостоятельно «думать» (если допустимо употребить это слово в иносказательном смысле) и автономно действовать. И тем не менее эти системы бесконечно далеки от деятельности человеческого мышления. Достаточно напомнить, что если в мозгу человека функционирует около 14 миллиардов нейроклеток, а возможности новейшего японского нейрокомпьютера приравниваются лишь к 10 тысячам, то становится очевидным колоссальный разрыв между человеческим мозгом и компьютером

Но дело не только в этом. Создание чего-то подобного человеческому мозгу, как справедливо отмечает академик Г. С. Поспелов, потребует объединения в единый комплекс десятков тысяч супер-ЭВМ, поскольку каждую отдельную мозговую клеточку можно сравнить с мощным сложнейшим компьютером. Следует при этом иметь в виду и другое обстоятельство: если принцип функционирования левого полушария человеческого мозга (оперирующего логическими понятиями) относительно ясен, то пока практически ничего не известно о принципах работы правого полушария мозга . При таком положении представляется, по крайней мере, преждевременным предложение о создании аналога человеческого мозга, естественного интеллекта.

Сторонники создания «искусственного интеллекта» в соответствии с человеческим образом нередко для обоснования своей позиции ссылаются на ленинское положение о единстве материального и духовного. В. И. Ленин действительно отмечал, что за пределами основного вопроса философии оперировать противоположностью материи и духовности было бы громадной ошибкой . Из этого высказывания делается вывод о том, что свойства мозга как особой высокоорганизованной материальной структуры вовсе не включают воспроизведения ряда интеллектуальных функций иными материальными системами .

Такое предположение вполне допустимо и оправданно по той причине, что человеческий мозг как источник духовности имеет вполне материальный субстрат, и нет логических оснований отрицать возможность создания другой материальной субстанции, которая обладала бы способностью осуществлять информационные операции. Но данное предположение не учитывает ряд нюансов, имеющих существенное значение. Во-первых, в приведенном ленинском положении утверждается не тождественность материи и духовности, а недопустимость их противоположения, поскольку они взаи- мопроникаемы.

Во-вторых, допустимость возможности образования в далеком будущем материальной субстанции, способной осуществлять информационные операции, вовсе не означает вероятности создания «искусственного интеллекта», поскольку сущность интеллекта невоспроизводима, индивидуальна и характеризует не всякий, а лишь человеческий мозг.

Наконец, в-третьих, такой «искусственный интеллект», как легко предвидеть, не компьютер, а нечто неизмеримо более сложное — симбиоз биологических, физиологических, компьютерных и иных элементов. Иначе говоря, «искусственный интеллект», если и допустить возможность и целесообразность его создания, ничего общего с компьютерным образом иметь не будет. В такой компьютер будет включен человеческий элемент, искусственное будет обогащено естественным, без которого нет интеллекта вообще и «искусственного интеллекта» в частности. Получится, так сказать, «человеко-компьютерный интеллект», имеющий мало общего как с человеческим разумом, так и с современной компьютерной системой.

Это направление создания так называемой компьютерной экспертной системы («интерфейса», в создании которого, кстати, принимают участие такие мощные японские корпорации, как «Хитачи» и «Саньо») имеет программу, предусматривающую конструирование биокомпьютера, т. е. такой сверхмощной экспертной системы, функционирование которой в какой-то мере воспроизводит закономерности человеческого мышления. Характерным при этом является тот факт, что это функционирование будет основываться, как предполагается, на белковой памяти. Сейчас трудно предвидеть, что из этого получиться, но даже если придерживаться оптимистического предвидения, то ведь, по существу, речь идет уже не просто об ЭВМ, а о гораздо более сложном челове- ческо-компьютерном устройстве. При всей интегративности человеческого и компьютерного, их, очевидно, можно будет различать: едва ли интеллектуальную роль будет играть компьютерная часть, а технологическую (в том числе и информационную) — человек. Дело будет обстоять наоборот, иначе теряется смысл введения человеческого в компьютерное.

Важно заметить, что такого же мнения придерживался и основоположник кибернетики Норберт Винер, который в ходе нашей беседы в 1962 г. на мой вопрос о возможности создания «искусственного интеллекта» ответил: «Большое преимущество человека — это его способность проводить осмысленную работу с идеями, которые пока еще не совсем ясны... Вопрос использования машин в будущем включает использование систем с механическими и человеческими элементами... Но в создании машинно-человеческой системы нужно точно сознавать функции человека в ней, чтобы улучшить их деятельность в сфере функции человека в ней, человеческие элементы будут необходимы в форме человеческой критики. Другими словами, я думаю, что особое внимание в этих проблемах, особенно в социологических проблемах, должно быть уделено машинам, не как самодовлеющим способам их разработки, но как элементам машинно-человеческой системы... Если взять кибернетику как вопрос гомеостазиса (равновесия) для общества, то можно достичь многого, но опасно подходить к этому вопросу с чисто механической точки зрения» .

Другой автор, Хьюберт Дрейфус, хотя и допускает формализацию всего знания, тем не менее не разделяет «стойкого оптимизма» относительно возможности создания «искусственного интеллекта» .

Попытки создать «искусственный интеллект» наподобие человеческого мозга едва ли приведет к успеху, поскольку, как известно, сознание, как и вообще высокие психические функции, по свидетельству естествоиспытателей (Ч. Шер- рингтон, И. М. Сеченов), продукт отнюдь не мозга, а «духовного организма», «личного действия», «функциональных органов», «органов нервной системы» .

Естественное, воплощенное в искусственном, обедняется, равно как и искусственное не в состоянии в полной мере воспроизвести естественное. «Интеллект», олицетворенный в компьютере, преобразованный и действующий в нем, перестает быть интеллектом, так же как «искусственная интеллектуальность» не есть естественная. Поэтому надежды тех, кто ставит вопрос не только о создании компьютерных систем — «ускоряющих» интеллектуальную, творческую деятельность человека (что уже воплощено в действительности, например игра в шахматы чемпиона мира с компьютерной системой) — и имеет еще не использованные огромные потенции в перспективе, но и о создании такого «искусственного интеллекта», который был бы подобен человеческому «по форме восприятия и осмысления мира», реально неосуществимы ни в настоящем, ни в обозримом будущем. Современное состояние компьютерного хозяйства не дает достаточных оснований для выдвижения этой задачи ни сегодня, ни завтра (заметим, кстати, что значение отдельных достижений в данной области нередко преувеличивается)

Если говорить о попытках второго направления — создание «искусственного интеллекта» по технической модели, то иллюзорность замены человеческого разума, мышления машинными конструкциями еще более очевидна. Дело в том, что воспроизведение «сознательной» деятельности ограничивается довольно узким кругом задач, решаемых человеком. Кроме того, имеются задачи, которые вообще недоступны «техническому интеллекту». Трудно, конечно, отрицать величайшие достижения комплексного «искусственного интеллекта», ориентированного не только на соответствующие данные, но и на знания (так называемые экспертные системы). Эти системы успешно справляются с моделированием в тех областях, где действуют законы ряда естественных наук (например, биологии или медицины), но попытки аналогичного моделирования в области общественных и гуманитарных наук пока не увенчались успехом. И это понятно, ибо такие сугубо человеческие факторы процесса научного познания, как использование накопленного социального опыта, обобщение данных гуманитарного порядка, гипотезы общественного развития, диалектические операции с «людским материалом», предполагают творчество и вдохновение, богатый социальный опыт и мудрость, прозрение и интуицию, подключение к разуму чувств , в том числе и «шестого» чувства.

Все это недоступно даже самым совершенным техническим компьютерам, экспертным системам. Они способны обрабатывать лишь формализованные данные. Полностью же формализовать весь реальный мир — задача практически неосуществимая, нереальная уже потому, что в лучшем случае мы получим упрощенную, огрубленную, мертвую копию живой действительности.

Формализованное отображение действительного мира неизбежно сопровождается утратой его естественноисторической сущности. Но если даже допустить возможность абсолютной формализации мира, то она будет представлять собой нечто прямо противоположное человеческому мышлению, творчеству, которое во многом нелогично, эмоционально, парадоксально, эвристично. Не следует забывать и о том, что человеческое сознание включает в себя и «подсознательную» часть, которая невоспроизводима в компьютерной системе в силу невозможности ее формализации. Можно ли при этих очевидных признаках творческого процесса говорить о «машинном интеллекте»?1

Естественный интеллект и «интеллект» экспертной системы сопоставимы лишь по результатам той или иной деятельности, но отнюдь не по процессу деятельности. И именно поэтому они не могут быть тождественны или даже аналогичны. Узкоформализованное «мышление» экспертной системы не может претендовать на соперничество с безграничными познавательными возможностями естественного интеллекта, хотя и превосходит его фактически неограниченным объемом памяти и колоссальным быстродействием. Эти преимущества экспертной системы несомненны, но для него недостижима полифункциональность естественного интеллекта. Нет слов, экспертная система не только освобождает людей от однообразной, нудной, рутинной работы, но и усиливает могущество человеческого разума, расширяет и повышает эффективность общественной деятельности.

Компьютерная экспертная система оперирует информацией, но отнюдь не знаниями, формы которого настолько многообразны и многомерны (теория, интуиция, воображение, догадка и т. д.), настолько творчески-активны и динамичны (поливариантность познания, деятельности, поступков и т. д.), что не могут быть воспроизведены в своей целостности и противоречивости ни в какой, даже самой совершенной искусственной системе. Знание, как некий результат познания, может быть отторгнуто от обладающей им личности, от ее сознания, интеллекта, творчества. Такое отторжение лишает знание многих из отмеченных его свойств, и прежде всего процессу- альности, динамичности, активности, творческого характера.

В результате знание преобразуется в информацию как статическую часть сознания. И лишь эта часть сознания является основой функционирования компьютерной экспертной системы. Это функционирование осуществляется не как творчески-мыслительный процесс, а как формально-логическое оперирование отдельными результатами человеческого познания. Но ведь логика не порождает нового знания, а лишь определяет путь постижения знаний и их истинность. Поэтому-то и экспертная система не в состоянии порождать творчески-новое знание. Обладая информацией и логически оперируя им, экспертная система способна давать новые решения той или иной задачи, но эти решения обретают характер знания лишь в том непременном случае, если возвращаются к человеку. Следовательно, только во взаимодействии экспертной системы с человеком, а не сама по себе экспертная система в состоянии порождать новое знание; лишь при включенности экспертной системы в творчески-мыслительный процесс человека она может привести к возникновению нового знания (не случайно экспертные системы обычно характеризуются как человеко-машинные). И тем не менее популярность создания «технического интеллекта» растет, что невольно провоцирует вопрос: не является ли затянувшаяся «мода» на «искусственный интеллект» данью голому прагматизму и технологическому культу? Или другой вопрос: кто конкретно несет ответственность за реализованное в жизни неправильное решение, предложенное «искусственным интеллектом»?

Метафорическое понимание «искусственного интеллекта» не должно, однако, принижать значения компьютеризации общественной жизни. Компьютерная революция объективно развивается необычайно бурно, обогащая человечество новой информацией, новыми возможностями, новыми средствами преобразования природы, общества, человека и его мышления. Она приведет к радикальным изменениям экономических, политических и социальных институтов, государственного управления и общественного самоуправления, характера труда и межличностного общения, ценностных ориентаций и приоритетов, психической структуры и деятельности людей. Это и многое другое не может не привлечь к себе внимания обществоведов, призванных незамедлительно приступить к разработке имеющихся и вновь возникающих в большом количестве проблем.

Для иллюстрации ограничимся лишь сферой права и законодательства. Здесь нами сделано уже немало: впервые разработаны принципиальные основы организации и методическое обеспечение компьютерной справочно-информаци- онной службы в области действующего законодательства, создана серия компьютерных идентификаций, заложены фундаментальные основы для решения прикладных задач правовой кибернетики и т. д. Но предстоит сделать несравненно больше, реализовать куда более сложные задачи.

Возьмем, в частности, проблему труда, изменение характера которого под воздействием компьютеризации повлечет за собой пересмотр под соответствующим углом зрения всего трудового законодательства. Компьютерная оптимизация режима трудовой деятельности обеспечит ее высокую производительность и вместе с тем отразится на физиологическом и психологическом состоянии человеческого организма, что потребует правовой охраны здоровья трудящихся. Или обратимся к проблеме преобразования системы управления, которая существенно меняется во многих отношениях, и прежде всего значительно сокращается численность государственного аппарата. В связи с этим возникают проблемы, связанные с трудоустройством высвобождающихся работников, с их переквалификацией и целесообразным использованием, с обеспечением социальной справедливости при решении множества вопросов жизнедеятельности работников и их семей. Очевидно, все это будет нуждаться в правовой регламентации.

Даже отмеченные частные примеры свидетельствуют о том, что компьютерная революция, подобно научно-техническому прогрессу вообще, влечет за собой не только величайшие блага и прогрессивные преобразования, но и некоторые негативные последствия на индивидуальном, коллективном и общественном уровне. И хотя мы находимся в самом начале долгого и сложного пути компьютеризации общества, тем не менее уже сейчас следует тщательно продумать социальные и психологические ее последствия.

Компьютеризация в значительной мере ограничивает предметную деятельность, общение, социокультурную сферу человека, которые являются объективными доминантами его всестороннего развития и гармоничного совершенствования. Деятельность человека перемещается преимущественно из области предметной в область операций с модельными, знаковыми символами; всесторонность труда как средства развития сознания исчезает, он становится односторонним, узким, прагматичным. Индивид замыкается в самом себе, общается лишь с компьютером и в результате отчуждается от общения с коллективом.

Компьютеризация имеет те негативные последствия, которые могут привести к утрате или, по крайней мере, к существенному снижению критического отношения к действительности людей, постоянно работающих с ЭВМ, поскольку такая работа ограничивается лишь требованием строго инструментального мышления. Творческие способности человека и тем более чувственный уровень познания будут обесцениваться, поскольку лишены строгой оценки реальности. Исторический аспект познания потеряет сколько-нибудь рациональный смысл. Постоянное общение с ЭВМ с помощью «языка посредника» обернется обеднением естественного языка, который утратит такие свои удивительные качества, как многозначность, метафоричность, способность приспосабливаться к любым условиям, обстоятельствам, ситуациям. В связи с этими обстоятельствами оправданными являются не только вопрос об очеловечении машины, но и озабоченность перспективой превращения человека в придаток машины, так сказать, машинизации человека. Эту перспективу следует иметь в виду ради ее предотвращения, установления общественного контроля за процессом компьютеризации.

Однако не следует преувеличивать эту опасность. Едва ли компьютеризация зашла или может зайти так далеко, «когда не человек, а машина может оказаться подлинным субъектом деятельности»; когда человек «оказывается не в системе деятельности, а вне ее, он теряет место и роль субъекта деятель- ности» . Машина не может ни при каких условиях превратиться в «субъект деятельности» хотя бы уже потому, что она не субъект, а человек не может быть бездеятельным хотя бы уже потому, что тогда он не человек.

Тем не менее сказанное все же таит в себе опасность де- персонификации личности, человек может превратиться в своеобразный автомат, придаток машины. Эта опасность вполне реальна. Из возможности она в свое время может превратиться в действительность, если уже сейчас не позаботиться о том, чтобы разрабатываемые специалистами компьютерные системы ориентировали работающих с ними людей не только на формальное, но и на образное мышление. Эта задача чрезвычайно сложная, но поиск ее решения крайне необходим для снижения тех негативных последствий компьютеризации, о которых говорилось выше.

Совершенствуя компьютерные системы, необходимо в первую очередь позаботиться о тех, кто с ними будет работать. И начинать этот поиск следует с повышения гуманитарной культуры самих специалистов, разрабатывающих компьютерные системы, с объединения усилий специалистов по вычислительной технике и представителей различных отраслей общественных и гуманитарных наук. Основной смысл такого объединения — в предотвращении компьютерного отчуждения личности от своей индивидуальности, от коллектива и общества. Как известно, отчужденный труд как бы отрывает от человека его духовную сущность, угнетает, гасит у него тягу к творческому труду, лишает чувства удовлетворенности своей деятельностью. До сих пор философия, социология, психология и кибернетика менее всего были озабочены этой проблемой, хотя ее актуальность возрастает и будет возрастать по мере развертывания компьютерной революции и компьютеризации общества.

И вновь мы обращаемся к праву и законодательству, ибо с их помощью легче всего предотвратить компьютерную отчужденность личности. Закон может просто запретить создание таких компьютерных систем, которые не ускоряют, а тормозят продвижение к свободному труду, имеющему общественный, научный, гуманный характер. Но время грубого, запретительного, приказного законодательства прошло, наступила пора более гибкого, деликатного, рекомендательного правового регулирования соответствующих общественных отношений. И над этим нужно серьезно поработать, чтобы, совершенствуя компьютерные системы, обеспечить благополучие более высокой ценности по сравнению с любым «искусственным интеллектом» — благополучие человека.

Компьютеризация общества имеет и то большое значение, что позволяет организовать неограниченный, выборочный и зачастую неквалифицированный, а повсеместный, постоянный и высокопрофессиональный контроль исполнения правовых предписаний в масштабе всей страны.

Вполне допустимо, что изложенные мысли покажутся отдельным читателям отвлеченными от темы настоящей книги. Такое впечатление сегодня оправданно, поскольку в российском парламенте, к сожалению, почти никто пока не предпринимает практических шагов к использованию, хотя бы ограниченно, компьютерной техники в процессе законотворчества, равно как и правоохранительные органы не применяют компьютерную технику в своей деятельности по укреплению законности и правопорядка.

Но очень скоро использование этой техники будет необходимо, если, конечно, мы не намерены и в данном случае оказаться на задворках развития цивилизации и прогресса.

Ведь компьютерные системы уже много лет используются — и весьма успешно — в парламентах, правоохранительных органах (и в государственном управлении вообще) многих стран мира, и отнюдь не только для подсчета голосов. Поэтому мы считаем оправданным такой несколько теоретический экскурс, поскольку он имеет, на наш взгляд, не только познавательное, но и практическое значение, по крайней мере ориентируя на разумное и достаточно полное определение возможных границ использования компьютерных систем в законотворчестве и правореализации. И нам в ближайшем будущем предстоит полнее использовать подобную технику. Для этого необходимо знать ее возможности, необходимо позаботиться о том, чтобы наши законодатели, правоохранительные органы, работая с компьютерной техникой, не отчуждались от реальной действительности.

Чем же конкретно может быть полезна компьютерная техника, в частности, законотворчеству?

Помимо отмеченного выше, ограничимся лишь одной, но достаточно убедительной иллюстрацией. Как известно, при решении задач законотворчества вообще и кодификации законодательства в особенности большое значение имеет отлаженная организация справочно-информационной службы, позволяющая быстро и точно ориентироваться в многообразных и часто обширных отраслях законодательства, отбирать и сравнивать правовые нормы по тем или иным признакам, отрабатывать оптимальный вариант нового правового установления и т. д. Весьма эффективным было бы использование для этих целей компьютерных систем, которые в состоянии, во-первых, накапливать и систематизировать по определенным параметрам практически неограниченный объем законодательной информации и, во-вторых, выдавать эту информацию по любому признаку или совокупности признаков.

Хранимая и накапливаемая в компьютере информация способна охватить все действующее (и недействующее, если необходимо) российское федеральное законодательство, а также акты субъектов Федерации, законодательство других стран, международное право. Эта информация может быть организована с любой степенью разветвленности и сложности системы признаков (например, информация по странам, по предмету или методу регулируемых общественных отношений, по формам выражения законодательства, по хронологической последовательности издания законодательных актов и т. д.).

Назначение справочно-информационной службы состоит, как известно, в том, чтобы на конкретный вопрос давался конкретный, точный и исчерпывающий ответ. Эта сама по себе простая, хотя и требующая определенных навыков работа оказывается довольно трудоемкой в тех случаях, когда поиск ответа требует переработки значительного объема информационного материала. Именно с этим постоянно приходится сталкиваться в области законодательной деятельности. И здесь помощь компьютера незаменима.

Компьютеризация справочно-информационной службы основывается на том, что имеется один или несколько признаков того, что нужно узнать. Любой полный ответ повторяет признаки, заданные в вопросе, и добавляет к ним признаки, не содержащиеся в нем (т. е. в вопросе они являлись неизвестной величиной, которую нужно было найти), но тем не менее составляющие определенное органическое целое. Таким образом, полный ответ есть не что иное, как совокупность некоторого числа признаков, постоянно между собой связанных.

Исходя из этих соображений, Ленинградская секция правовой кибернетики Научного совета по комплексной проблеме «Кибернетика» АН СССР провела еще в начале 60-х годов опыт компьютеризации справочно-информацион- ной службы в области законодательства. В небольшом числе правовых норм (117) были выделены те признаки, по поводу которых в практике могут возникнуть вопросы, т. е. понятия (субъекты, объекты и т. д.) и отношения (права и обязанности). Признаки вносились в отдельные ячейки памяти компьютера и связывались в определенной смысловой последовательности. По этим признакам компьютер вел поиск и выдачу необходимого материала. Опыт был первоначально проведен на обычной перфорационной сортировочной машине, а затем повторен на электронно-вычислительной машине. В качестве известных задавались любые из признаков, составляющих норму, и по ним находилась та норма (или нормы), которая была ответом на поставленный вопрос. Отсюда вытекало, что основной задачей, которая возникает при компьютеризации справочно-информационной службы, является выделение в нормативно-правовом материале тех признаков, по которым можно производить поиск соответствующих норм, хранимых в памяти компьютера. Такими признаками будут все те элементы данной нормы, по поводу которых в практике могут возникнуть вопросы (понятия, отношения и т. д.).

Справочно-информационная служба, компьютеризованная по описанному принципу, имела тот недостаток, что требовала значительного труда по переработке правовой информации от стадии обработки отдельной статьи законодательного акта до стадии ввода всех законодательных актов в память компьютера (выделение признаков, их группировка, установление связей между ними и т. д.). Эта работа выполнялась «вручную». Однако и при таком условии компьютеризация справочно-информационной службы в области законодательства экономически оправданна. Об этом свидетельствует и работа, проведенная по нашей методике американскими профессорами Дж. Хорти и В. Келе вместе с персоналом Законодательного центра Питсбургского университета . Их усилиями была создана так называемая ленточная библиотека законов: на магнитную ленту записывались тексты действующих законодательных актов всех штатов.

Одновременно была разработана система поиска правовой информации при помощи компьютера, обеспечивающая возможность из всего обширного законодательства, записанного на магнитную ленту, отбирать те статьи, которые могут содержать ответ на заданный вопрос. Эта система, по существу, копировала нашу, о чем пишут сами американские авторы в указанном докладе.

Остановимся на общих принципах системы хранения, поиска и отбора законодательных материалов.

Вся работа разбивается на четыре традиционных этапа:

1)        подготовка исходных документов;

2)        хранение, предусматривающее кодирование и ввод в запоминающее устройство;

3)        поиск;

4)        выдача документов.

Подготовка исходных данных для записи их на ленту проходит три стадии:

а)         разметка исходного законодательного материала;

б)        печатание его на флексорайторе (быстродействующее печатное устройство) или электрических пишущих машинках с приспособлением для бумажной ленты;

в)         проверочное чтение программы.

От лиц, выполняющих эту работу, требуется предельная точность и профессиональная осведомленность.

Исходным моментом является отбор законодательных актов и их разметка. Последняя предполагает ряд операций, сходных с теми, которые проводятся с законодательным материалом в процессе его кодификации (например, фиксация законодательных актов, подлежащих компьютерной обработке; освобождение от актов, формально отмененных компетентными государственными органами; освобождение от актов с определенными в них сроками действия, которые уже истекли и не продлены, а также от актов хотя формально и не отмененных, но фактически утративших силу в связи с появившимися позднее законодательными актами). Подготовленный соответствующим образом текст законодательных актов записывается на ленте и вводится в запоминающее устройство компьютера. Затем осуществляется сортировка слов для создания двух основных алфавитных списков. Один из них содержит все слова необщего типа, так называемые ключевые слова, которые являются координаторами, определяющими документ по содержанию; при этом неинформационные слова — союзы, предлоги и т. п. — исключаются с указанием их положения (адресов) в документе. Другой — содержит эти же слова с указанием числа повторений каждого слова в общем материале. Оба списка, так же как и полный текст, записываются на ленту. Такое размещение информации в памяти компьютера дает основание предусмотреть возможность динамического поиска, т. е. поиска по определенной программе.

Составление программы поиска — важнейший этап работы. От ее правильности во многом зависит результат компьютерного поиска законодательного материала по запросу.

Цель любого поиска (ручного или компьютерного) одна — выделение из общего объема законодательного материала тех актов, которые интересуют запрашивающего. При выборе пути поиска следует исходить из того, что в основу должен быть положен принцип формализации ряда выполняемых человеком операций. Иначе говоря, необходимо изучить процесс человеческой деятельности в этой области и моделировать его. Как известно, законодатель при отборе правовых актов по интересующему его вопросу бегло просматривает соответствующие источники и, основываясь на своих знаниях и опыте, опознает те слова или комбинации слов, которые указывают на то, что соответствующий акт относится к делу и поэтому должен быть внимательно прочитан.

Аналогично этому организуется компьютерный поиск законодательной информации. Беря за исходный момент при поиске ключевые (необщие) слова, используемые при постановке самой правовой проблемы, можно включать в программу поиска компьютером несколько групп слов. Например, для поиска необходимого законодательного материала по вопросу «право на пенсию по старости» составляются три группы слов, которые могут быть сигналами о принадлежности той или иной статьи правового акта к данному вопросу. Группа 1 включает в себя слово «пенсии»; группа 2 — слово «старость», а также слова, имеющие аналогичный смысл; группа 3 — слова «мужчина», «женщина», «лица, имеющие иждивенцев», «стаж работы» и т. п.

При отборе слов для составления программы поиска руководствуются тем, что каждая статья правового акта, в котором содержится по крайней мере одно из этих слов, может иметь отношение к данному вопросу и поэтому должна быть выделена. Но это, однако, не означает, что каждая статья правового акта, в которой встречается одно из этих слов, будет обязательно отобрана для информации. Может случиться так, что наличие в правовом акте слова из группы 1 еще не означает принадлежности данного правового акта к интересующему запрашивающего вопросу.

А вот комбинация слов группы 1 и группы 2 дает большие основания считать, что эта статья правового акта относится к данному вопросу (например, комбинация слов «пенсия» и «старость»). Сочетание же слов всех трех групп дает еще больше оснований считать, что статья правового акта отвечает на заданный вопрос (например, комбинация слов «пенсия», «старость» и «мужчина»).

Для составления поисковой программы необходимо определить ключевые слова и составить по указанному принципу группы слов. Количество слов, отбираемых для поисковой программы, может быть различным. В каждом конкретном случае используется столько слов, сколько нужно для того, чтобы найти все правовые материалы, относящиеся к заданному вопросу. Значительную помощь в этой работе оказывают словари, справочники, специально подготовленные списки частоты повторения слов, инструкции и другие указатели.

После того как сгруппированы различные слова, каждое из них проверяется в списке частоты повторения. Если имеют место вариации в грамматических формах, эти вариации следует добавить к данной группе. Составив таким образом группы слов, можно дать задание компьютеру установить, в каких правовых актах, введенных в его память, встречаются интересующие нас слова. Компьютер ищет в алфавитном порядке именно то первое слово, которое нас интересует, например «пенсии». При этом он тут же копирует номер каждого документа (адрес), в котором встречается это слово. Поиск продолжается до тех пор, пока не будут обнаружены все другие интересующие нас слова. Этот процесс повторяется для каждого слова сначала в группе 1, затем в группах 2 и 3. Можно, следовательно, считать, что если в правовом акте содержится по крайней мере одно слово из группы 1 и одно из группы 2 или 3, то этот акт потенциально относится к интересующему нас вопросу. Последовательно анализируя таким путем соответствующие слова и их сочетания, компьютер способен обнаружить не только необходимую группу, но и отдельную статью каждого правового акта. Отобрав запрашиваемые правовые материалы, компьютер на выходе выдает их полный текст в отпечатанном виде.

Описанный метод поиска информации весьма рационален. Об этом свидетельствуют эксперименты, проведенные в Питсбургском университете. Остановимся лишь на одном из них. По запросу из общего числа статусов, относящихся к заданному вопросу, компьютером не было найдено лишь 3 %, в то время как при поиске крупным специалистом «вручную» не было обнаружено 53 %; при поиске «вручную» пропусков было примерно в 13 раз больше, чем при поиске компьютером. Вместе с тем цифры сравнения качества компьютерной поисковой системы с «ручным» поиском не показали ни одного случая, в котором последний оказался бы выше своего соперника. Наконец, время, затраченное компьютером на поиск, было неизмеримо меньшим, чем время, потраченное для этой же цели на работу «вручную». Заметим также, что точность компьютерного поиска может быть повышена. В частности, статьям правового акта, которые не включают слов, входящих в алфавитные списки ключевых слов, необходимо условно присвоить эти слова (если их содержание так или иначе характеризуется соответствующими словами алфавитных списков). Разумеется, это следует сделать после того, как списки будут подготовлены на базе массы статей правовых актов, которые составляют основу алфавитных списков. В отношении этих «трудных» статей можно было бы пойти даже на то, чтобы они выдавались «на всякий случай». Лучше убедиться в том, что они к вопросу не относятся, чем рисковать пропуском необходимых статей правовых актов.

Мы описали наиболее простой метод использования компьютерной технологии, необходимый для информационного обеспечения одного из моментов законотворческого процесса. Но метод оказался исходным для его значительного усовершенствования мировой и отечественной практикой.

Стремительное развитие компьютерных средств открывает новые и многообразные перспективы применения компьютерных систем для удовлетворения нужд правотворчества. Уже сегодня можно просматривать на дисплее введенный в компьютер текст законопроекта, альтернативных законопроектов, проводить их текстуальное сравнение, редактировать и обеспечивать единство употребляемых терминов, снимать нечеткость понятий и определений, «вызывать» формулировки ранее принятых законов и подзаконных актов, сверять их с новым законопроектом, запрашивать всевозможные справочные материалы, организовывать проведение конкретно- правовых исследований и выявлять общественное мнение по вопросам правового регулирования соответствующих общественных отношений, распечатывать подготовленный законопроект и многое другое.

Учет, обработка и хранение в памяти компьютера всех ранее разработанных законопроектов, международных договоров и соглашений, разнообразных сведений создают банк данных по законодательству, которым можно будет воспользоваться при подготовке новых законопроектов. В более отдаленной перспективе при наличии подготовленных специалистов можно будет решать с помощью компьютерных систем и многие другие, куда более сложные задачи законотворчества и кодификации законодательства: обнаружение ошибок, повторений, противоречий в действующем законодательстве, его более строгую систематизацию, достижение системной целостности и единства всего законодательства, поиск оптимального пути реализации правовых установлений, определение эффективности действия каждой правовой нормы, каждой статьи закона и законодательной системы в целом.

Изложенное со всей очевидностью свидетельствует о целесообразности и необходимости незамедлительного внедрения компьютерных систем в процесс законотворчества и правореа- лизации в целях совершенствования законодательной системы, укрепления законности и режима правопорядка в нашем обществе.

Вместо заключения