ИСТОРИЯ СССР

БЕСЕДА СОЛНЦЕПОДОБНОГО АВТАНДИЛА С ШЕРМАДИНОМ.

БЕСЕДА АВТАНДИЛА С ШЕРМАДИНОМ ПЕРЕД ТАЙНЫМ ОТЪЕЗДОМ

Автандил солнцеподобный вел беседу с Шермадином: «Вновь полно надеждой сердце после стольких дней невзгод. Верю, что опорой крепкой остаешься господину!» Пусть читатель в их беседе поученье обретет.

«Ростеван стоит на том же — глух к моим мольбам доныне, Мысли он не допускает, чтобы я уехать мог. Мне не жить без Тариэля ни у вас, ни на чужбине. Недостойного поступка не простит всевышний бог!

Верность другу в испытаньях для меня неколебима. Кто двуличен и уклончив, повергает в гнев творца, Разлучен я с побратимом, и душа неутолима, О покинутом рыдает и томится без конца.

Вот пути, чтоб в сердце друга не угасло дружбы пламя: Первый — быть с ним неразлучно, следовать за ним всегда, Путь второй — презрев богатства, радовать его дарами, Третий — быть опорой другу в час, когда грозит беда.

Тариэль такого братства дал мне лучшие уроки. Мой черед пришел. Несчастий не кляну, останусь нем. Не приду на помощь брату, пусть наказан буду роком! Вероломен мир проклятый, не разгаданный никем!..

Но пора кончать беседу и сомкнуть уста в молчанье, Остается выход в бегстве, тяжек мой удел земной. О, внемли же, оставаясь сопричастником страданья, Укрепи дела и мысли, заповеданные мной!

Пребывай земным владыкам нерушимою оградой, В доблести и благородстве прояви себя вполне. Охраняй мой дом и землю, будь водителем отрядов, В прошлом преданный, отныне стань мне преданным вдвойне!

Вспоминай меня, любовью радовать всегда готовый.

 Что враги тому, кто принял одиночество в удел?! Стойким должен быть мужчина, не сдавать в беде суровой, — Жалок тот, кто искушений пересилить не сумел.

С грядки огурец, я знаю, снять неперезрелым надо. Мне принять за ближних гибель, все равно, что песню спеть. Если в путь направлен болнцем, как же здесь найду отраду? Дом покинув ради друга, как о друге не скорбеть?!

Повелителю Ростену передай мое посланье, Пусть тебя к себе приблизит, как питомца, возлюбя. Если не вернусь, противься сатанинскому желанью И оплачь меня, не смея смерти обрекать себя!»