Восточные славяне 6-13 века

Погребения в сопках

Свыше 70% исследованных погребений в сопках принадлежит к безынвентарным. В остальных захоронениях содержатся единичные, порой маловыразительные .вещи, не дающие достаточного представления о культуре населения, оставившего эти памятники. Наиболее часты среди находок стеклянные и пасто- вые бусы: синие бусины, в том числе шарообразные с желтыми глазками, посеребренные нронизки, про- низки it небольшие шарообразные бусины вишневого цвета, бусины нз черной пасты с бирюзовыми и красными глазками ( XXI, 24). Единичными экземплярами представлены призматические н многогранные бусины из сердолика ( XXI, 36). Среди предметов нз бронзы п меди преобладают остатки конского убора — разнообразные бляхи и бляшки ( XXI, 2—5, 19, 26, 27, 33, 35, 39). Найдены также спиральки, трапециевидные привески, бубенчики, проволочные колечки от ценочек, оковки, скорлупообраз- ные бляшки ( XXI 8, 12, 17, 18, 30, 31). Из предметов украшения встречены перстни ( XXI, 6, 7). Обнаружены пряжки ( XXI, 34, 37, 38), бронзовый исалий ( XXI, 9) и стерженьки от крепления узды ( XXI, 10).

Коллекцию предметов из железа составляют ножи, четырехугольная пряжка, наконечники стрелы и копья ( XXI, 41), инструмент коновала ( XXI, 40), обломки удил, цепочки ( XXI, 1), гвозди н др. В единичных погребениях встречены изделия из кости — трубочки с узором, рукоятки ножей, гребень. Найдены в сопках оселки.

Для сопок характерны безурновые захоронения. Лишь в виде исключения встречаются погребения в урнах, среди которых есть и глиняные, и берестяные сосуды (габл. XX, 3).

Самыми распространенными были слабоирофили- роваиные приземистые (низкие, но широкие) горшки с прямым или слегка отогнутым наружу венчиком ( XXII, 1, 2). Наиболее близки к сосудам этого типа горшки из нижнего слоя Старой Ладоги и из ярославских курганов (Станкевич Я. В., 1950, с. 192,  3, 2; 1951, с. 220, 221; Мальм В. А., 1963, с. 43- 50). Приземистые сосуды весьма характерны для финских древностей Восточной Европы. Поэтому можно полагать, что в сложении описываемого типа сосудов нз сопок отразилось влияние местных финских керамических форм. Сосуды нз сопок отличаются от последних тем, что имеют отчетливо выраженную усеченноконическую нижнюю часть. Это сближает их с лепной посудой на славянских курганов IX—X вв.

Второй тип керамики сопок включает шнрокогор- лые биконические сосуды с резким переломом в плечиках и чуть отогнутым венчиком ( XXII, 3). Такие сосуды широко представлены в материалах нижнего горизонта Старой Ладоги (Станкевич Я. В., 1950, с. 191 — 196). В дославянских памятниках Новгородской земли прототипы этих сосудов не встречены.

Нет аналогий им и среди ранних славянских древностей Верхнего и Среднего Подненровья. Зато сосуды биконическох и ребристых форм составляют характерную особенность культуры славян междуречья нижней Вислы и Эльбы. Это обстоятельство еще не может служить поводом для предположения о расселении славян в Приильменье из региона балтийских славян. Можно предположительно говорить лишь о том, что характеризуемая керамика ильменских славян и глиняная посуда балтийских славян имели одну основу. Не исключено, что эти отдаленные территориально группировки раннесред- певековых славян вышли из одного древнего региона славянства, определить который затруднительно.

Согласно представлениям археолога ГДР И. Херр- манна, сходство раниесредневековой керамики балтийских и ильменских славян могло быть обусловлено регулярными торговыми связями, установившимися с IX в. через Балтийское море (Херрманн И., 1978, с. 191-196; 1980, с. 40, 41). Впрочем, с этим пока трудно согласиться.

Наиболее ранние вещи происходят из трупосожжений, открытых в основании сопки у д. Репьи в Верхнем Полужье. Здесь найдены бляшки-скорлунки того же типа, что и в длинных курганах Псковщины, где они датированы VI в.; бронзовые браслеты с расширяющимися концами, украшенными геометрическим орнаментом, которые датируются в Прибалтике V—VII вв.; трапециевидные привески и другие предметы. Комплекс вещей надежно датируется VI—VIIвв. (Лебедев Г. С., 19776, с. 42-44).

Набор бляшек-тройчаток, круглых плоских, сердцевидных, полушаровидных, продолговатых с накладкой, из захоронения 4 сопки 140 в урочище Победище имеет аналогии среди предметов из могильников Финляндии, датирующихся концом VI и VII в. (Hackman А., 1938, S. 186, Abb. 58). Аналогичные бляшки в памятниках Прикамья и Волго-Окского междуречья бытовали в VI—VIII вв. (Смирнов А. П., 1952, с. 174-181; Горюнова Е. И., 1961, с. 33-37). Таким образом, погребение 4 описываемой сонки можно датировать лишь в широких пределах от конца VI до VIII столетия.

Пастовые бусы (крупные черные с глазками) пз велешской сопки, исследованной С. Н. Орловым, имеют аналогии в тех же прикамских могильниках VI—VIII вв. Стеклянные посеребренные пронизки из той же сопки сходны с находками в слоях VIII—IX вв. Старой Ладоги (Гуревич Ф. Д., 1950, с. 173). К тому же времени принадлежит сегментовидная бляшка велешской сопки, что позволяет датировать насыпь VII—IX вв. Наиболее поздние захоронения в сопках относятся к IX в. Таковы погребения в сопке, исследованной С. Н. Орловым в урочище Плакун, и захоронение, содержавшее синие бусы с желтыми глазками, в сопке 142 в Победище.

Таким образом, общие хронологические границы погребений в сопках могли бы быть определены временем от VI до IX в. Однако сопка у д. Репьи является единственной, датируемой VI—VII вв. Материалы всех остальных сопок ие дают ни малейших оснований для датировки их столь ранним временем. Безусловно, основная масса сонок относится к VIII— IX вв.