Горный Крым

Тешкли-бурун. Пещеры Барабан-коба и Кыз-коба Девичья пещера

Пещерные церкви и монастыри

На мысу Тешкли-бурун сложился внутрискальный комплекс, сочетавший оборонительные и церковные сооружения. Внизу, огибая мыс, проходил последний отрезок колесной дороги, требовавший особого внимания. С оконечности мыса прекрасно просматривались дальние подступы к плато с северо-запада и юго-востока.

Пещерные сооружения на оконечности мыса особенно изумили иеромонаха Матфея:

Обнаружив же твердую лестницу,

высеченную в камне, Сошел я вниз под скалу и увидел

среди прочего, что там — Пол и потолок той же природы, что и скала, Высеченные в ней великолепные палаты, кельи, Обращенные к восходу солнца и освещаемые

им в урочное время. И дивную многокрасочную роспись,

покрывавшую стены этого обиталища, Отличавшегося совершенством отделки

и преисполненного всяческой услады. Взирая на это, я позабыл обо всем прочем. Придя в себя, я снова поднялся наверх

Речь, видимо идет о пещерном комплексе, который начинается от Барабан-коба, и включает пять келий и трапезную; далее лестница в круто наклоненном туннеле приводит в ряд разнообразных интерьеров, среди которых можно различить кельи, усыпальницы, церковь, хорошо освещаемые с юго-вос- точной стороны. Все они, как предполагают исследователи, являлись составными частями монастыря, располагавшегося на оконечности мыса. Стены его были покрыты фресками.

На каменистой поверхности мыса Тешкли-бурун особенно много вырубных сооружений — для сбора воды, для выжимания винограда, склепов для погребения, часовен. На самой оконечности мыса находится укрепление, сочетавшее наземные и внутрискальные сооружения. На площадке мыса по краям заметны следы «постелей» — вырубок для кладки стен: здесь находилась дозорная башня, по сторонам которой размещались пещерные сооружения (см.  16 вкл.).

Монастырь на оконечности мыса Тешкли-бурун включает пещеры Барабан-коба, «гарнизонную церковь», и церкви в оконечности упомянутого мыса.

На оконечности мыса когда-то находилась башня. Ее остатки еще застали путешественники конца XVIII — начала XIX вв. (Паллас, Муравьев-Апостол, Кеппен). Вырубная лестница ведет под основание «башни», в довольно большую (верхнюю) пещеру, передняя стенка которой разрушилась, образовав сквозное отверстие, хорошо видное снизу, отчего и мыс прозван «Тешкли» — Дырявым (см.  13 вкл.). Впрочем, вначале он мог называться «Ташкли» — Каменистый. Из пещеры по краю скалы еще ниже ведут две лестницы: правая — на каменный выступ — «балкон», нависающий над дорогой (см.  14 вкл.), другая — в большую пещеру с гладко обработанными стенами и полом. Посредине его находится четырехгранная скальная колонна. Если ударить по нему даже слегка, раздается звук, напоминающий барабанный; отсюда название всего пещерного комплекса — «Барабан-коба». В стенах имеются пять            дверных проемов, ведущих в небольшие камеры-кельи. Напротив — два дверных проема — в большую пещеру, а из нее — на площадку у обрыва скалы.

Далее, у восточного обрыва лестница в 15 ступеней приводит в большое четырехугольное помещение, где в полу высечена гробница. Дверной проем рядом с лестницей ведет в камеру. В восточной стене — выход на площадку-балкончик.

К югу от предыдущего расположен еще один пещерный комплекс, состоящий из трех помещений: первое имеет выход в сторону обрыва, в третьем по вырубкам в полу угадываются остатки часовни.

Далее к югу, на краю плато расположена «Гарнизонная церковь» (см.  15 вкл.). Ее высеченная в скальном массиве полукруглая апсида и стены гладко обработаны. Стены апсиды сохранились на высоту 1,2 м, наоса — до 3 м. С западной стороны с поверхности плато в храм можно спуститься по ступеням. В южной стене дверной проем вел в помещение неправильной формы. Судя по вырубкам для балок перекрытия, церковь могла иметь крышу обычной стропильной конструкции, крытую черепицей. Это единственный случай такого сочетания приемов подземного и наземного зодчества. Правомерно предположить, что церковь вначале была полностью внутрискаль- ной и что кровля ее обвалилась. Тогда-то и появилось балочное перекрытие18.

Вся эта цепь пещер вдоль восточного обрыва некогда была соединена лесенками, переходами, балконами, ограждена деревянными, а кое-где и каменными стенками (о местах их расположения свидетельствуют вырубки-постели) (см.  17 вкл.). Любопытно было бы увидеть реконструкцию внешнего обрамления пещерных сооружений, опоясывающую «верхний этаж» этого удивительного мыса. Глядя с площадок перед пещерами, некогда огражденными, вниз, испытываешь головокружение не только от высоты и крутизны, но и от захватывающей красоты видов, о которой столько написано предыдущими путешественниками. И наоборот, глядя на скалу извне, мы видим лишь черные дыры пещер, и лишь мысленно можем представить, что могли бы мы увидеть, если бы совершали прогулку по следам иеромонаха Матфея!

В оконечности мыса Тешкли-бурун, над поворотом дороги, огибающей мыс, находилось пещерное помещение с укрепленной площадкой под ним. Подняться туда можно по крутому склону в направлении к юго-западу от оконечности мыса. Н. И. Репников отмечал здесь следы оборонительного сооружения для контроля над важным участком дороги. Вероятно, пещера была караульным постом и придорожной часовней. Она имеет форму неправильного овала, арочная ниша-апсида в северо-восточной стене, вероятно, служила алтарем — в ней процарапаны кресты.

Юго-восточный монастырь устроен в обрыве в 100 м отнаружной стены цитадели. Его помещения расположены на двух уровнях. Наверху находится вырубленная в скале так называемая «площадка со склепами», куда с плато можно спуститься по ступеням. С площадкой связаны несколько пещерных сооружений. В обрыве центральной части, двумя метрами ниже, находится прямоугольная пещера: когда-то туда вела лестница, от которой остались следы; сегодня спуск возможен с помощью веревки. Во время исследований 1938 г. здесь были открыты два склепа, наполненные человеческими костями и черепами. Исследования 1993-1994 гг. выявили в помещении над дромосом склепа № 1 характерные признаки церкви. Для этого в первоначальном помещении в центре восточной стены была вырублена алтарная ниша и в ней — углубление для престольного камня. В южной стене вырублены две ниши для установки икон, а вдоль западной стены — скальная скамья. Слева от алтаря — вход в пещеру прямоугольной формы, которая могла служить баптистерием. Весь этот комплекс складывался постепенно. Первоначально здесь была группа склепов (кост- ниц), затем один из них был расширен, в нем устроили церковь, причем склеп № 1 превратился в его крипту. Церковь, возникающая над более ранним погребальным сооружением — нередкое для раннего христианства явление.

Под «площадкой со склепами», в естественном гроте, также возник пещерный комплекс. Здесь был устроен храм: алтарем служила ниша с конхой, вырубленная в северо-восточной стене грота. Создание храма в гроте над обрывом завершило образование монастыря. Все эти сооружения некогда были связаны по вертикали пандусными сходами, вырубными ступенями, которые со временем обрушились, а также деревянными лестницами, которые частично могут облегчить доступ к ним и сегодня. Создание храма в гроте над обрывом завершило образование монастыря.

Алтарь в карстовой пещере (в южном обрыве плато) расположен в восточной стене в полутора метрах от входа. Это полукруглая в плане ниша, гладко обработанная и покрытая штукатуркой, на которой сохранились участки росписи. Слева от алтаря высечена полка. В полу, слегка возвышающемся над уровнем дна пещеры, у самой стены, вырублено отверстие для престольного камня. Устройство алтаря в карстовой пещере, вероятно, объясняется раннехристианским обычаем освящения мест, связанных с дохристианскими культами.

Намеком на них может служить древнее название пещеры — Кыз-коба (Девичья пещера) или Хырк-Кыз (сорок девушек). Это название пополняет словарик крымской топонимики, связанной со словом «кыз» — «дева, девичий» и восходит, вероятно, к культу таврской Девы.

К Южному монастырю можно спуститься с плато, предварительно отыскав геодезический знак и пройдя от него к краю обрыва, спуститься по крутой «потайной» тропе, затем по замаскированной выступами скалы расселине к подножию отвесного обрыва. Здесь тропа сворачивает направо, и примерно через 200 метров открывается пещерная галерея и лестница, ведущая в храм. Естественный грот перед храмом использовался в качестве двора; напротив находились кельи настоятеля и монахов, высеченные в скале. Другая дорога ведет от подножия обрыва, через искусственный туннель, который начинается в естественном гроте и заканчивается в другом естественном гроте в средней части обрыва. В его восточной стороне находится самый интересный пещерный храм Мангупа.

Храм отличается тщательностью отделки: вдоль стен идет профилированный карниз, над ними коробовый свод, декоративные арки и пилястры с капителями.

Вдоль полукружия апсиды вырезан синтрон (сопрестолие, скамья для священнослужителей) с «горним местом» в середине; над ним — глубокая арочная ниша.

В центре апсиды  вырублено прямоугольное основание престола. Апсида отделяется алтарной преградой, также высеченной в скале. В полу храма — три вырубные гробницы с пазами для установки каменных плит перекрытия. Стены украшены карнизом, арками, пилястрами, покрыты росписью, фрагменты которой уцелели и позволяют восстановить композицию.

Тщательность отделки, уединенность вместе с близостью к городу, художественные достоинства росписи и ее особый аристократический характер являются, как полагает О. И. Домбров- ский, признаками связи этого памятника с княжеским двором Феодоро. Увы, с каждым годом сохранность фресок ухудшается, быть может, в обратной пропорции к возрастанию интереса к ним.

Это единственные образцы живописи феодоритов, даже в поврежденном состоянии свидетельствующие о «ее близости столичному палеологовскому искусству и столь же высокому уровню художественного мастерства»19. Поэтому расскажем о них, сопоставляя с литографиями акварельных копий, сделанных в середине XIX в. для графа А. С. Уварова художником М. Вебелем, а также с репродукциями О. И. Домбровского в его книге «Фрески средневекового Крыма» (Киев, 1966).

В нише апсиды изображен Христос-Эммануил (отрок) в круге, над ним процветший крест с нижней ветвью, переходящей в растительный орнамент. По обеим сторонам ниши расположены отцы церкви в покрытых крестами облачениях со свитками в руках. Расцветка одежд правильно чередуется: за фигурой, украшенной черными крестами, следует фигура в облачении, покрытом красными крестами. Нимбы святителей золотисто-желтые, очерченные внутри темно-крас- ной, снаружи белой линиями. Над ними, в конхе апсиды — сильно поврежденная композиция из пяти фигур и помещенных между ними херувимов с алыми крыльями, в центре которой — Христос с поднятой для благословения правой рукой и с Евангелием — в левой. Над ним изображение св. Убруса, или Нерукотворного Спаса. Справа от Убруса помещено сильно испорченное поясное изображение трех святых воинов; в среднем из них можно узнать бородатого Федора Тирона. Слева — изображение архангела Михаила. По обе стороны арки размещены две фигуры в рост, в которых угадывается традиционная композиция Благовещения — архангел Гавриил и Дева Мария.

На плафоне арки в центре находится медальон с изображением Богоматери Знамения с пророками по обеим сторонам. Поясное изображение Марии сохранилось довольно хорошо — на светло-вишневом фоне темно-пурпурное одеяние с коричнево-темными тенями создает монументальный силуэт; лицо с опущенными веками, слабо освещенное сверху, объемно моделировано. По обе стороны от Знамения написаны декоративные аркосолии, а в них две фигуры в коронах и богатых, расшитых золотом и драгоценными камнями облачениях. О. И. Домбровский предположил, что это ветхозаветные пророки. В своем описании левой, лучше сохранившейся фигуры, он отмечает ее «острую, почти портретную характеристику», «старческое лицо с выражением силы и непреклонности, которому широкие скулы, усы и редкая короткая борода придают тюркский облик». Другие исследователи согласны относительно «портретной характеристики», но относят ее к св. равноапостольному императору Константину: этот вывод подкрепляет сравнение с трапезундскими фресками, где подчеркнуты сухощавые аскетические черты в его изображении20. Тогда вторая фигура этой композиции может трактоваться как св. Елена, и уцелевшие детали этому не противоречат.

В западной части грота имеются четыре вырубных помещения — вероятно, кельи. На площадке грота находились и хозяйственные сооружения.

Северный монастырь расположен в овраге Табана-дере, там где крепостная стена примыкает к обрыву западного склона Чу- фут-чеарган бурун. Здесь в стене устроена калитка — входной проем, перекрытый огромным цельным камнем. В него входят шесть помещений и одна пещерная церковь. Она находится в 15 м к югу от калитки крепостной стены. В полу — две вырубные гробницы, в северной стене — гробница в форме аркосолия, судя по пазам, закрывавшаяся вертикальной плитой. Над ней находится пятистрочная греческая надпись, очень плохо сохранившаяся. Апсида полукруглая, с конхой, вдоль нее синтрон с горним местом в середине. Сохранились остатки скальной преграды, отделявшие ее от наоса. Сохранились также пазы для установки деревянной предалтарной преграды.

Базилика. Выйдя из ворот цитадели, осмотрим одно из старейших сооружений Мангупа — монументальный храм свв. Константина и Елены, расположенный напротив мыса Чуфут-чеарган-бурун. Это большая — 31,5 на 26,2 м — базилика, разделенная двумя рядами колонн на три нефа — по шесть в каждом. С востока она завершалась двумя закругленными апсидами •— большой и малой. К боковым ее стенам примыкали галереи: под ними, а также под полом храма обнаружено множество могил. Базилика была построена во второй половине VI в., затем неоднократно перестраивалась, последний раз — в середине XIV и в начале XV в. Среди найденных внутри и вокруг храма архитектурных деталей особенно интересны обломки визан- тийско-коринфских капителей из проконнесского мрамора; в V—VI вв. такие колонны и капители были широко распространены по всей территории Византийской империи.

Именно здесь в одной из гробниц была найдена пока единственная в Крыму плита из местного известняка с именем Юстиниана I. С именем этого императора связано большое строительство и обновление укреплений на окраинах империи, в том числе в «пещерных городах» Крымской Готии.

Раскопки базилики в 1938 г. дали огромное количество архитектурных деталей, в целом подтвердивших первоначальную дату ее постройки в VI в. Показали они и наличие по крайней мере двух строительных периодов: первый — в VI—VIII вв.,

второй — с середины — второй половины XIV по XV в., в ходе которых облик ее существенно изменялся.

Как выглядела базилика на первом этапе своего существования? Тогда Мангуп тяготел к Херсонесу и в известной мере соперничал с ним в мощи военных укреплений и (предположительно) великолепии городской архитектуры. На это указывают оборонительные стены (в частности, участок у ворот в верховьях Капу-дере — очень близок к архитектуре городских стен Херсонеса, особенно башни Зенона). Строительные приемы, план и декоративное убранство базилики, использование немалого количества проконнесского мрамора, рисунок мозаичного пола — все указывает на влияние Херсонеса, где базилики стали строить с V-VI вв. По планировке все крымские базилики можно разделить на два типа.

Характерными особенностями первого типа являются: наличие одной центральной апсиды, прямые заплечики, деление колоннами на три нефа, стабильное отношение толщины стены к пролету центрального нефа 1:10, что позволяет использовать только стропильную систему перекрытий. К данному типу относятся почти все херсонесские базилики и Мангупская также. Время их сооружения — не ранее VI в.

Для второго типа характерны три полукруглые апсиды; толщина их стен около 1/5 пролета центрального нефа, что допускает возможность сводчатых перекрытий (им также присуще деление на нефы столбами, а не колоннами21. О том, что трехапсидные храмы более поздние, свидетельствует обычай пристраивать к одноапсидным базиликам боковые апсиды. В Мангупском храме успели пристроить только одну малую, южную апсиду. Колонны, разделявшие нефы, были круглыми, с рельефным крестом, имеющим расширенные концы, — типичная для VI в. форма. Обломки колонн найдены в кладке более поздних построек. Их венчали мраморные византийско- коринфского типа капители с резьбой в виде зубчатого акан- фа, широко распространенные в VI в. Найдено немало обломков профилированных плит проконнесского мрамора, карниз.

Кроме привозных мраморных встречались и резные детали из местного известняка. Первоначально апсида имела полукруглую форму как с внутренней, так и с внешней стороны. Это подтверждается формой полукруглого фундамента. Сохранилась ее внутренняя часть, покрытая штукатуркой и остатками фресковой росписи. Впоследствии апсида с внешней стороны приобрела трехгранную форму. Фрагмент мозаики в виде перекрещивающихся кругов находит самые близкие аналогии в храмах Херсонеса. Мозаика, выполненная из кубиков красного сланца, черного базальта, белого мрамора, покрывала, видимо, только боковые нефы, в центральном же пол был вымощен известняковыми плитами.

Иная ориентация и иные связи выступают перед нами на другом этапе жизни Мангупа — в период развитого средневековья. В это время Херсонес утратил свое экономическое и политическое значение. Первенствующее положение занимает Восточный Крым и город-порт Сурож —- Сугдея — Солдайя (соврем. Судак). Этот город вел крупнейшую по тогдашним временам транзитную торговлю. Его населяли греки-византийцы, армяне, активно переселявшиеся сюда после разгрома Армении турками-сельджуками с XI в., но в особенности в XIV в. Они принесли многие приемы и формы малоазийского искусства, которые обычно называют сельджукским. Оно было воспринято в татарском и в христианском монументальном строительстве, да и велось руками армянских зодчих.

Неудивительно, что малоазийское влияние обнаруживается в этот период и на Мангупе. Так, при раскопках Лепера в 1912 г. «шесть колонн южного ряда отчасти найдены лежащими целиком по направлению от своих пьедесталов внутрь церкви». Но эти колонны не круглые, а восьмигранные, высотой 3 аршина 12 вершков, толщиной 10,5 вершка. Пьедесталы из тесаного камня почти кубической формы22. Хотя капители, архитравы и другие детали не обнаружены, логично предположить, что над колоннами были стрельчатые арки. Подобные формы находим в галереях мечети Ханского дворца в Бахчисарае, в монастыре Сурб-хач, в Солхате (Старый Крым).

Стены малой южной апсиды в то время сохранились на высоту человеческого роста, давая возможность судить о ее внутреннем устройстве. Предалтарная преграда состояла из «гладких каменных плит с двумя восьмигранными колонками, которые наверху посредством углов, оформленных в виде сталактитов (подобно турецким колоннам), переходят в четырехгранные капители. Колонки совершенно свежие, капители сохранили следы красной краски»23.

Наконец, P. X. Лепер упоминает, что дверь, ведущая с южной стороны в нартекс, была украшена снаружи «широкими красивыми наличниками из местного камня со скульптурным орнаментом в виде переплетающихся жгутов и листиков. Сохранились in situ нижние концы обоих косяков (не совсем тождественные). К тому же наличнику принадлежал и отдельно найденный карниз. Таким образом, убранство базилики на последнем этапе ее существования носило явные следы влияния сельджукского стиля.

Материалы раскопок базилики, кроме того, доказывают, что в период раннего средневековья на Мангупе было довольно крупное поселение.

В самой базилике и вокруг нее открыто множество захоронений. В гробницах, высеченных в скале или сложенных из каменных плит, вероятно, хоронили знатных особ (таких здесь выявлено 75). После захвата Мангупа турками вокруг базилики было совершено массовое захоронение горожан, погибших при штурме и сопровождавшей его резне. Территория вокруг базилики постепенно превратилась в кладбище: на сегодня выявлено более 300 грунтовых захоронений.

На Мангупе существовали храмы самых разнообразных форм — и скромные одноапсидные, и сложные в плане крестообразные храмы, по типу близкие к херсонесским. Это крещальня с северной стороны базилики, позднее перестроенная в часовню, но первоначально имевшая крестообразную форму. На южном склоне Мангупа во время раскопок 1981 г. был обнаружен крестообразный храм, северная и южная ветви которого завершались малыми апсидами. Реконструируя его вид по аналогии с храмами Херсонеса, молено сказать, что он имел купол на высоком барабане над средокрестием и сводчатые перекрытия ветвей креста.

На южном краю плато расчищено скальное основание небольшой трехнефной купольной церкви с нартексом и одной апсидой. Нефы разделены четырьмя столбами, поддерживающими арки и своды перекрытия. Вблизи церкви высечены в скале гробницы, а сама она датируется IX-X вв. Предположительно, это была семейная церковь феодоритской знати.

В восточной части плато напротив Гамам-дере недавно раскопана церковь Богородицы. Эта однонефная церковь была построена после захвата Мангупа турками и была действующей до начала XVII в. Вокруг нее располагалось кладбище.