ОТМЕНА КРЕПОСТНОГО ПРАВА

Крестьянские волнения и восстания. События в Бездне. Кандеевское выступление

Обнародование «Положений» сразу же вызвало мощный подъем крестьянского движения. Сохраняя наивную веру в царя, крестьяне отказывались верить в подлинность манифеста и «Положений», утверждая, что царь дал «настоящую волю», а дворянство и чиновники либо ее подменили, либо истолковывают в своих корыстных интересах. Среди крестьян появились люди, пытавшиеся толковать «Положения» с точки зрения крестьянских интересов.

Крестьянское движение на первых порах проявилось главным образом в отказе от выполнения барщины и уплаты оброка. Объективно оно означало борьбу за ликвидацию феодально-крепостнических отношений. Уже в марте, по далеко не полным данным Министерства внутренних дел, волнения крестьян происходили в 7 губерниях: Волынской, Черниговской, Могилевской, Гродненской, Витебской, Ковенской и Петербургской1. В течение апреля, по этим же данным, «случаи неисполнения и сопротивления крестьян закону» имели место в 28 губерниях, в мае — в 32. Это был период наибольшего подъема крестьянского движения. Как указывал П. А. Валуев в своей записке «О положении крестьянского дела в начале сентября 1861 года», «промежуток времени между обнародованием Положений и введением в действие мировых посредников (т. е. с марта по начало июня.— П. 3.) был самым критическим моментом дела»2.

Для того чтобы представить себе тот размах, который приняло движение в этот период, необходимо остановиться на вопросе о количестве войск, привлекавшихся к подавлению крестьянских волнений, на основе обработки нами данных Департамента Генерального штаба, состоящих из донесений в Военное министерство как командиров частей и соединений, так и местной администраций. Помимо войск внутренней стражи — губернских батальонов, уездных инвалидных команд, $с марта по конец мая, т. е. в течение двух месяцев, в подавлении крестьянского движения принимали участие подразделения 64 пехотных, 16 кавалерийских полков и 7 отдельных батальонов. На основе этих данных, непосредственно участвовали в подавлении крестьянского движения 422 роты пехоты, 38 1/2 эскадронов кавалерии и 3 сотни казаков.

Несмотря на эту весьма внушительную цифру, составлявшую существенную часть общего количества полевых войск, она является далеко не полной. По-видимому, часть донесений либо вовсе не сохранилась, либо она отложилась в других фондах, так как они писались на имя разных лиц: императора, военного министра, генерал-квартирмейстера1.

Наибольший размах весной 1861 г. крестьянское движение получило в Казанской, Пензенской, Тамбовской, Саратовской, Черниговской, Виленской, Ковенской и Смоленской губерниях.

В первой половине апреля крупное выступление крестьян произошло в селе Бездне Спасского уезда Казанской губернии. В этом выступлении чрезвычайно ярко обнаруживаются стремления и чаяния крестьянства — жажда подлинной воли, которая в их сознании неразрывно связывалась с правом на землю. В начале апреля в селе Бездна один из местных жителей, Антон Петров, начал толковать «Положения» в духе крестьянских чаяний. Как утверждал Петров, крестьяне согласно «Положениям» получали немедленно волю и не должны были выполнять по отношению к помещикам никаких повинностей. Почти вся помещичья земля должна также принадлежать крестьянству,— «помещику земли — горы да долы, овраги да дороги и песок да камыш, лесу им ни прута. Переступит он шаг со своей земли — гони добрым словом, не послушался — секи ему голову, получишь от царя награду»2.

Агитация Антона Петрова имела огромный успех и получила широкое распространение. Крестьяне различных деревень стекались в Бездну, чтобы услышать о «настоящей воле». В бездненских волнениях принимали участие крестьяне 75 населенных пунктов Спасского уезда. Среди крестьян наблюдались массовые отказы от выполнения барщины, распространялись разговоры о необходимости расправиться с дворянами.

События в Бездне вызвали огромное беспокойство и растерянность местных властей.

В Бездну направился свитский генерал-майор граф Апраксин с войсками для подавления волнения.

Как сообщал казанский военный губернатор Козля-нинов в своем донесении министру внутренних дел, по приказанию Апраксина к Бездне было двинуто 12 рот пехоты с двумя трехфунтовыми орудиями1.

11 апреля граф Апраксин прибыл в Бездну и потребовал выдачи Антона Петрова. Однако и его увещевания не принесли никаких результатов. На другой день, 12 апреля, граф Апраксин снова вернулся в Бездну с двумя ротами резервного батальона Тарутинского пехотного полка и повторил свое требование. Как указывал Апраксин в своем рапорте царю, к этому времени в Бездне собралось около 4 тыс. крестьян, среди которых были и приехавшие из Самарской и Симбирской губерний2. Не достигнув своей цели, Апраксин отдал приказ о расстреле безоружной толпы. Крестьяне держались стойко, и только после нескольких залпов толпа дрогнула, а Антон Петров вышел к войску, неся на своей голове «Положения». По сообщению спасского исправника, общее количество убитых составляло 61 человек, умерших от ран — 41 и раненых — 71 человек.

Как рассказывает в своих воспоминаниях адъютант казанского военного губернатора поручик Половцов, «по счету доктора, приехавшего на другой день из Казани и лечившего пострадавших в течение с лишком двух месяцев, всех жертв было более 350 человек»3. Однако число жертв не могло быть определено точно и лечащим врачом, так как, разойдясь по домам, далеко не все крестьяне обращались к врачебной помощи, боясь обвинения их в причастности к бездненским событиям.

Эта расправа, учиненная Апраксиным, была настолько дикой и к тому же лишенной каких-либо оснований, что встретила порицание даже со стороны губернатора Козлянинова. В своем донесении от 22 апреля министру внутренних дел Ланскому он, осуждая поступок Апраксина, писал: «...самое, дурное последствие его (поступка Апраксина.— П. 3.) состоит в том, что числом жертв он вызвал здесь негодование многих, тем более что, кроме непреклонного упорства в ложном толковании и невыдаче Петрова, крестьяне не буйствовали, ни вреда сделать никому не успели и были 12 числа совершенно безоружны»1.

По приговору военного суда Антон Петров был расстрелян, а большое количество крестьян было наказано розгами и сослано.

События в Бездне оказали большое влияние на рост крестьянских волнений не только в Казанской губернии, но и на всем Среднем Поволжье. Бездненские события характеризовали собой силу и слабость крестьянского движения. Они продемонстрировали неудержимое стремление крестьян к борьбе за волю и землю, что и определило массовость движения. Вместе с тем обнаружилась стихийность и неорганизованность этого движения, его царистский характер, вера крестьян в «доброго» царя.

Казанское дворянство бурно выражало свой восторг действиями Апраксина, «мужественно» и «решительно» расправившегося с волновавшимися крестьянами. «...Радости их,— писал в письме адъютант казанского губернатора Половцов,— при получении известия о стрельбе не было конца,— те, которые поумнее, старались скрыть ее, а глупые и того не делали; многие публично пили шампанское и поздравляли друг друга с успехом; мало того, слабые женщины и те выказывали свою радость и жалели только о том, что убитых было слишком мало. Апраксина —дурака, человека без сердца, ни к чему не способного— провозглашают усмирителем и спасителем края»2.

Если дворянство всячески восторгалось кровавыми подвигами Апраксина, то передовая часть казанского общества отнеслась к событиям в Бездне иначе. 16 апреля демократически настроенные студенты университета и духовной академии организовали в Кладбищенской (так называемой Куртинной) церкви панихиду по «в смятении за свободу убиенным» крестьянам села Бездны. Панихиде предшествовал сбор студентами денег по подписке в пользу осиротевших крестьянских семейств. На панихиде, являвшейся открытой демонстрацией протеста, присутствовало до 150 студентов, причем служили ее, помимо кладбищенского причта, двое монахов — студентов Казанской духовной академии. Преподаватель истории Казанского университета А. П, Щапов произнес волнующую речь. «Вы первые,— говорил Щапов, обращаясь к погибшим,— нарушили наш сон, разрушили своей инициативой наше несправедливое сомнение, будто народ наш не способен к инициативе политических движений... Земля, которую вы возделывали, плодами которой питали нас, которую теперь желали приобрести в собственность и которая приняла вас мучениками в свои недра,— эта земля и воззовет народ к восстанию и свободе... Мир праху вашему и вечная историческая память вашему самоотверженному подвигу. Да здравствует демократическая конституция!»2.

Бездненские события получили известность не только в России, но и за границей и нашли свое отражение в «Колоколе».

Наиболее крупным событием в крестьянском движении весны 1861 г. явилось выступление крестьян в Чембарском и Керенском уездах Пензенской губернии, распространившееся также и на соседние уезды Тамбовской губернии.

Одним из главных организаторов движения являлся крестьянин села Высокого Леонтий Васильевич Егорцев.

Наряду с Егорцевым играли активную роль временно и бессрочно отпускные солдаты Андрей Елизаров, Василий Горячев, Николай Шорин, Ферапонт Дмитриев, Василий Шебуняев, Алексей Мартышев.

Еще в марте, тотчас по объявлении манифеста, начались волнения среди крепостных крестьян. Положение крепостных в этой губернии было исключительно тяжелым. Даже свитский генерал-майор Дренякин, командированный царем в эту губернию, в своем рапорте указывал, что «Пензенская же губерния по многоземелью своему легкостью барщины и подводною повинностью в пользу помещика похвалиться не может»1.

Один из участников карательной экспедиции Дреня-кина, подпоручик Худеков, в своих воспоминаниях оценивая обстановку, сложившуюся в Пензенской губернии, писал: «Нужна была только одна искра; почва для пожара была уже давно готова»2.

И такой искрой явилось опубликование манифеста. Движение крестьян в Пензенской губернии отличалось как своей массовостью, так и активными формами борьбы. Крестьяне, как и в других губерниях, либо не хотели верить в подлинность манифеста и «Положений», либо пытались найти в них иное содержание, объявлявшее настоящую волю.

Волнения начались 1 апреля в селе Студенки Чембар-ского уезда, где демократически настроенный священник Федор Померанцев, толкуя «Положения», заявил крестьянам, что работать им на помещика не следует. Вполне естественно, что подобная интерпретация манифеста, отражавшая чаяния крестьян, получила сразу же широкую известность.

В соседнем селе Высоком 2 апреля состоялась большая сходка, на которой толкование манифеста не имело ничего общего с его подлинным содержанием.

5 апреля несколько сот крестьян собрались в селе Покровском и начали требовать у священника «воли», заявляя ему при этом: «...ни дня, ни минуты барину не будем работать, податей с нас царь не будет требовать 20 лет, земля вся нам, леса, луга, господские строения — все наше, а барину нет ничего, господ, попов бей, души»1. Как сообщал священник села Покровского, крестьяне тут же начали реализовать свою программу, разобрав с «господского двора» весь рогатый скот.

Несколько позднее, с 9 апреля, центром крестьянского движения становится село Черногай того же Чем-барского уезда, в котором собрались крестьяне 26 деревень, общей численностью до 3 тыс. человек. Крестьяне захватили чембарского исправника и управляющего имением графа Уварова, били их и, заковав в цепи, посадили под охрану своего караула. Вызванная в Черногай рота Тарутинского пехотного полка была атакована восставшими, вооруженными кольями и вилами, и принуждена была отступить. При этом один унтер-офицер и рядовой были взяты в плен.

Узнав, что в Черногай направлены две роты пехоты, восставшие переходят в село Кандеевку Керенского уезда, куда и переносится центр восстания. Восстание получает все большее и большее распространение. В Кандеевке собирается до 10 тыс. крестьян из четырех соседних уездов Пензенской и Тамбовской губерний.

Имея в своем распоряжении девять рот пехоты, Дренякин, окружив Кандеевку, 18 апреля начал свою кровавую расправу. Все попытки Дренякина успокоить и уговорить при помощи угроз крестьян подчиниться помещичьей власти и отбывать барщину ни к чему не привели. После этого Дренякин отдал приказ о расстреле крестьян. «...Крестьяне безропотно умирали, не издавая ни одного вопля,— рассказывает подпоручик Худеков.— Раненые не стонали как бы сознавая, что они принимают мученический венец»2. После трехкратного залпа Дренякин предпринял внезапную атаку, в результате которой было захвачено 410 человек. После этого крестьяне отступили в деревню, часть же побежала в поле. Дренякин, боясь столкновения, не преследовал бегущих. Ночью значительная часть восставших разошлась по своим селениям.

В результате было убито 8 крестьян, ранено 27, большинство которых вскоре умерло. Над захваченными крестьянами была учинена расправа. Согласно ведомости, составленной самим Дренякиным, наказанию подверглось 172 человека, из них 28 человек были наказаны шпицрутенами, прогнаны сквозь строй в 100 человек от 4 до 7 раз и затем сосланы на каторжные работы сроком от 4 до 15 лет; 80 человек прогнаны сквозь строй от 2 до 4 раз и сосланы на поселение в Сибирь, 3 человека наказаны шпицрутенами и направлены на службу в линейные батальоны, 3 человека заключены в тюрьму от 1 года до 2 лет, 58 человек наказаны розгами с последующим освобождением1. Кроме того, к различным наказаниям также были приговорены 7 человек отставных и отпускных солдат, участвовавших в восстании, в числе которых 72-летний старик Елизаров был сослан в Сибирь. Наконец, жестоко наказан был и священник Федор Померанцев, заключенный пожизненно в Соловецкий монастырь. Помимо указанных лиц, по данным, приводимым Герценом в «Колоколе», 200 человек было подвергнуто наказанию шпицрутенами и 700 человек — розгами2.

Кандеевское выступление было одним из самых ярких выражений борьбы крестьянства за землю и волю весной 1861 г. Однако надо вместе с тем подчеркнуть, что если со стороны крестьян были и убитые, и раненые, то с противоположной стороны не было ни одной жертвы.

Больших размеров достигло крестьянское движение в Виленской и Смоленской губерниях. В Виленской губернии крестьянское движение получило распространение особенно в трех уездах: Свенцянском, Ошмянском и Дисненском. В Дисненском уезде около 6 тыс. крестьян отказалось от выполнения барщины. Волнения крестьян были ликвидированы в результате применения воинской силы — трех рот Муромского и двух рот Софийского пехотных полков.

Как сообщал в рапорте царю флигель-адъютант граф Олсуфьев, 30 человек было арестовано и значительное число крестьян наказано розгами3.

Крупные волнения крестьян произошли в конце марта — начале апреля в местечке Ивье Ошмянского уезда Виленской губернии. Крестьяне десяти имений Ошмянского уезда и одного Минской губернии, собравшись на базарной площади, избили палками представителей местной администраций. Вызванные властями войска в составе четырех рот пехоты окружили двухтысячную толпу крестьян, которые, невзирая на это, продолжали упорно отказываться подчиняться. Только в результате массовой порки местным властям удалось привести крестьян к повиновению.

В Ковенской губернии после обнародования «Положений 19 февраля» в 35 имениях крестьяне отказались от исполнения повинностей и были усмирены только посредством военной экзекуции2.

В Смоленской губернии крестьянским движением были охвачены все уезды. Наиболее активный характер носили крестьянские выступления в селе Самуйлове, имении князя Голицына (Гжатский уезд).

Значительный размах получили крестьянские волнения и в Черниговской губернии. В Новгород-Северском уезде крестьяне слободы Каменской не только отказались выполнять барщину, но и препятствовали производить работу на помещичьих полях вольнонаемным рабочим. «Пример каменских крестьян,— указывалось в обзоре Министерства внутренних дел,— увлек к беспорядкам 25 селений с населением до 9000 душ»3.

В Нежинском уезде той же губернии, в селе Безуг-ловке, крестьянские волнения приобрели такую силу, что для подавления их потребовалось три батальона пехоты.

Серьезные волнения происходили также в Пермской губернии среди крестьян и крепостных рабочих4.

В апреле — июне, по данным Министерства внутренних дел, движение имело место в 42 губерниях из 43, на которые распространялись «Положения 19 февраля»5.

Размах крестьянского движения в той или иной губернии определялся рядом местных условий: степенью эксплуатации крестьян помещиками, степенью ограбления их в период подготовки реформы, наличием местных вожаков и, наконец, степенью концентрации самих помещичьих крестьян,

Наибольшего размаха крестьянское движение достигло в апреле—мае.

Только с апреля по июль, по далеко не полным данным, приводимым в «Обзоре» Министерства внутренних дел, произошло 647 случаев выступлений крестьян. «Само собой разумеется,—говорилось в «Обзоре»,— что приведенные выше цифры не могут быть признаны безусловно верными, так как не представляется никакой возможности подвести выразившееся в волнениях народное движение в тесные рамки числовых данных» 1. Действительно, определить число крестьянских выступлений не представляется возможным, так как в той или иной форме протестовало все крестьянство.

Крестьянское движение весной 1861 г. характеризовало собой новый и наивысший этап массового движения. Начиная с июня наблюдается спад крестьянского движения. Так, в мае, по данным Министерства внутренних дел, крестьянское движение наблюдалось в 32 губерниях, в июне — в 16, в июле — в 122.

Как правило, движение подавлялось вооруженной силой. Значительная часть войск, как указывалось выше, находилась в непрерывном движении, переходя для экзекуции из одних населенных пунктов в другие. Определить количество деревень, в которых волнения были подавлены войсками, также не представляется возможным. Сплошь и рядом то или иное подразделение сажали на крестьянские подводы и направляли по уезду согласно маршруту, данному земским исправником.