Кого барин отпускал на волю. Отношение церкви и правительства к освобождению холопов. Консерватизм официальной церкви в деле освобождения холопов

 

ХОЛОПЫ И КРЕПОСТНЫЕ

 

 

Отношение церкви и правительства к освобождению холопов. Консерватизм официальной церкви в деле освобождения холопов

 

Широкое распространение в дореволюционной историографии имел тезис о решающей роли церкви в деле освобождения холопов. У нас нет оснований считать, что церковь решительно осуждала холопство. Б. Д. Греков писал, что она проповедовала гуманное обращение с рабами, но не настаивала на ликвидации самого института рабства1.

 

Эта же мысль в иной форме ранее была высказана В. Жмакиным: «Христианство не узаконяло рабство, но оно и категорически не восставало против него, сживалось с ним, ... давая ... более гуманный характер»2.

 

Мнение, что церковь являлась единственной силой, «которая могущественно сдерживала стремление... к порабощению», наиболее полно раскрыто А. П. Щаповым. Он писал, что «с кафедры храма, из монастыря, из келии подвижника... неумолчно раздавался пасторский голос в защиту людей несвободных, голос, требовавший или освобождения их, или по крайней мере улучшения их материального и нравственного быта». И далее: «Плодом векового учения церкви об улучшении быта несвободных людей был вековой же обычай... отпускать на волю своих рабов»3. Статья А. П. Щапова заслуженно встретила резкий отпор передовой интеллигенции того времени4. Изучая приводимые автором выдержки из церковно-нравоучительных сборников, мы нигде не можем обнаружить «голоса, требовавшего освобождения рабов».

 

По существу, в Поучениях нашли отражение лишь следующие основные мотивы:

 

1.         Не оставляй рабов праздными, но и не изнуряй непосильной работой.

2.         Господин должен кормить и одевать челядь.

3.         Господин должен быть справедливым и избегать жестокости.

4.         Господин должен следить за благочестием рабов, наставлять их в законе божьем.

5.         При продаже челядина не бери лишнего сверх того, что заплатил за него сам; то же самое и при выкупе раба на свободу. Характерно, что речь идет именно о выкупе, хотя, казалось бы, церковь могла посоветовать и безвозмездное освобождение.

 

Эти же мотивы мы находим и в других памятниках канонического права, встречающихся в сборниках XV—XVI вв.

 

 Помимо вышеперечисленного в них говорится также:

 

1.         О наказании за продажу раба неверным .

2.         Об обязанности господина сочетать браком своих рабов .

3.         О наказании епитимьей господина, убившего челядина или жестоким обращением доведшего его до самоубийства  .

 

 

Составляя длинный список возможных погрешений («А се грехи»), святые отцы не сочли нужным осудить порабощение себе подобных. Грех был налицо только в случае, если «кто без вины порабочивает человека поклепом». Зато безусловно греховными признавались действия подстрекателя, который «учит раба не работати»  . Только в случае, если раба становилась наложницей господина й рожала «отроча», церковь настаивала на со освобождении . Данное положение можно трактовать как частный случай осуждения разврата, но не как результат политики, направленной на ликвидацию рабства. Роспуск холопов, с точки зрения отцов церкви, являлся серьезным наказанием и мог быть применим, например, к еретикам, поминавшим живых как мертвых ,2.

 

В сборниках XV—XVI вв. дошло до нас некое Поучение, которое интересно тем, что в нем довольно подробно регламентируется отношение господ к своим рабам. Как и в других памятниках, упор делается на то, что рабовладелец должен кормить и одевать челядь. Подобная забота продиктована, в первую очередь, не человеколюбием, а практическими соображениями: голод толкнет холопа на разбои и татьбу, в результате чего ущерб понесет тот же холоповладалец. Кроме того, холоп, застигнутый на месте преступления, может быть убит, чем наносится урон «спасению» души господина: «Челядь свою кормите, яко же и досыта им давайте, и обувайте. Или холопа вашего убиють у татьбы или робу, то за кровь его тебе отвещати и за душу его»  . Озлобленный голодом, побоями, холоп может бежать в другую страну, где сменит православную веру и «погубит душу» или покончит жизнь самоубийством, что также считалось тяжким грехом. В одном из поздних списков (XVI в.?) слова «Како жити христьяном» читаем: «Душегубьства же различна суть: не едино то, еже убити человека, но и се — еже не по вине челядь каз- нити, и не по силе делом, или наготою, и гладом, или должника резы пасиловати, они же ли удавятся, или потопятся или в пога- ныа забежат»  .

 

Проповедь евангельского милосердия к подневольным людям ни в коей мере не означала отрицания рабского ярма. Церковь выступала лишь с критикой крайностей, злоупотреблений в системе содержания холопов, тем самым признавая законным сам факт порабощения людей. Вопрос о ликвидации рабства официальной церковью не ставился. Напротив, существование холопства как бы освящалось рассуждениями, что рабы «даны богом» на службу. Однако нельзя сказать, что в нравственно-религиозной литературе полностью игнорировалась проблема освобождения холопов. Она ставилась и получила своеобразное решение. Автор (или последующий редактор) вышеупомянутого Поучения рекомендует отпускать на свободу... пожилых людей («старые же на свободу отпущайте»), что, как мы видели, придавало условный характер освобождению, фактически сводило его на нет. С Г оучением перекликается Завещание некоего церковного деятеля к своим духовным детям: «Старые свободита, и пищу даже до смерти и вся потребныя подавайте им» . Истинная свобода, согласно учению, может быть только на небе.

 

Таким образом, «плодом великого учения церкви» (используя терминологию А. П. Щапова) явились весьма скромные пожелания, обращенные к господствующему классу: отпускать на свободу немощных стариков и наложниц, ставших матерями. Идея равенства, отрицания рабства не могла созреть на ветвях церковного древа, этой сугубо классовой организации. Наряду с призывом любить холопов, «яко чада», в церковной литературе мирно уживались и противоположные идеи о необходимости жестокого обращения с рабами, что якобы является хорошим средством против их праздности и попыток к освобождению: «Кажи раба и обрящеши покой; ослабиши ли руку ему и искати учнет свободы; иго и ремень выю приклоните и раба злобова, узы и раны вложи в дело, да не празднует» 16. Таков итог «освободительной» деятельности церкви, с которым она пришла к концу XV в.

 

Широкое распространение реформационных движений, проникновение гуманистических идеи, коренные изменения в самом институте наследственного холопства — все это в какой-то степени должно было отразиться на поучительной литературе, на отношении церкви к проблеме рабства. Несмотря на враждебное отношение церкви ко всем проявлениям философской гуманистической мысли17, в духовные произведения все больше проникает мысль о тождестве природы раба и господина, проводится как бы параллель между несвободным и его владельцем. В этом отношении интересно сопоставление двух редакций «Како жити Христианом». В более ранней редакции призыв к милосердному обращению с рабами обосновывается тем, что несвободные «божии создания, но вам даны суть богом на службу», т. е. по существу здесь раб не отделяется от скота, животных, которые также «божии создания». В более поздней редакции проводится, хоть и робко, идея о том, что раб — такой же человек, как и господин, и именно поэтому требуется с ним человеческое обращение: «И рабы и рабыня в наказании имейте вернем, и довольная им исполняйте, и не бесчествуйте их, ти бо чел овец ы тации же, на послужение вам богом дани суть. Аще не довольно даси им, они крадут и разбивают, тобе-ответ перед богом дати за то»18. Данный мотив более подробно разработан в произведениях Иосифа Волоцкого и митрополита Даниила г9.

 

Социальная направленность сочинений Иосифа Волоцкого по-разному оценивалась в историографии. Подводя итоги этим изысканиям, один из последних исследователей — Я. С. Лурье придавал большое значение посланиям игумена о рабах, видя в них отражение борьбы духовных и светских феодалов за рабочие руки для обработки земли20. Подобное толкование трудов волоцкого игумена кажется нам несколько упрощенным. Специально теме «рабы и господин» посвящены три послания Иосифа: два из них — некоему князю о его (беглом, по мнению Я.С.Лурье)  «человеке», постригшемся в монахи, и одно — неизвестному нам вельможе о его рабах.

 

Обстоятельства, предшествующие появлению посланий Иосифа о постригшемся холопе, заключаются в следующем. От некоего князя ушел зависимый от него человек и обратился в Волоколамский монастырь с просьбой постричь его. Очевидно, перед уходом он в какой-то форме поставил князя в известность о том, куда и зачем он уходит, поэтому считать его «беглым» вряд ли правомерно. Князь, зная о местопребывании и намерениях своего слуги, посылает вдогонку письмо игумену, где возражает против пострижения. По времени приезд «человека» в монастырь и получение княжеского письма почти совпали. Иосиф не оправдывается ссылкой на то, что письмо запоздало, наоборот, он сообщает князю, что грамоту получил, и тем не менее «тот... человек тог- дыж постригся». Без сомнений, речь идет не о простом холопе. Перед нами представитель верхушки холопьей иерархии, ближайший доверенный слуга князя, его правая рука. Недаром, узнав, что пострижение состоялось, князь, имевший, по словам Иосифа, «множества рабов», горестно восклицает: «Срезал ми деи... головы» . Данный слуга не пойдет за плугом, вспахивая монастырскую пашню. Из послания Ивана Грозного в Кирилло- Белозерский монастырь мы узнаем о судьбе примерно такого же княжеского «человека». В период княжения Василия III холоп князя Ряполовского Нифонт, приняв монашеский чин, становится келарем Троицкого монастыря, второй после игумена фигурой . И думается, совсем не случаен тот факт, что именно Нифонт ел из одною блюда с представителем могущественного рода Вельских  .

 

Инцидент с пострижением княжеского слуги послужил волоцкому настоятелю поводом для ряда сентенций. Преследуя в первую очередь интересы монастырского хозяйства, талантливый публицист не забыл лишний раз напомнить, что всякий христианин должен «десятину богу подавати от имения и от чад и от рабов, аще хто восхощет господу богу работати, оставити мирскую прелесть» . При достижении отроком 15 лет, а рабой — 12 лет они, если пожелают, должны быть отпущены в монастырь для пострижения, в противном случае господин должен их поженить.

 

В посланиях делается упор >на ответственность господина за религиозно-нравственное воспитание рабов «яко ж о чадех», за что он «приимет милость в день судный». Рабы не должны красть, лгать, прелюбодействовать, должны наставляться на божий путь. Тема, как мы видели, отнюдь не новая. Необычно здесь лишь обоснование, где, пожалуй впервые, достаточно полно выражена идея тождества природы господина и раба перед богом: «Понеже в си есмя создани рукою божиею, и вей плоть едина, и вси единем «решением крестихомся, и вси равно кровию Христовою искупленн быхом, и вси в руце господин: его же хощет — обпшцивает, его же хощет — обогатит. Аще и зде-на мало время попустил есть овому госгюдствовати, овому же работати, но на страшном судищи Христове несть раб, ниже свободна, но кож- до по своим делом приимет; и аще будет князь или властелин благ, и праведен, и милостив, и имел раб токо, яко же чада, и пеклъся душами их, яко же божественое писание повелевает, за то примет царства небеснаго наследия» . Сам порядок вещей, при котором бог «попустил... овому господствовати, овому же работати», не вызывает у Иосифа никаких возражений.

 

В послании некоему вельможе о его рабах настоятель монастыря сообщает, что до него дошел слух, «бутто деи немилосердие твое и нежалование велико к твоим рабам и сиротам домашним» . Далее развивается традиционная для поучительной литературы мысль, что господин должен одевать, кормить своих рабов, заботиться о спасении их души, не допускать грабежа, разбоя, убийства. Здесь, как и в предыдущем послании, только в более сжатой форме высказывается идея, что «вси плоть едина, и вси миром единем помазаии, и вси в руце господни» . Ловкий политик, талантливый публицист, Иосиф в своих посланиях не чуждался демагогических приемов. Поэтому для характеристики социальных воззрений волоцкого игумена представляют большую ценность не специально написанные нравоучения о рабах, а случайно вырвавшаяся в пылу полемики фраза о холопах. Будучи отлучен от церкви новгородским архиепископом Серапио- ном, Иосиф в одном из посланий вспоминает, что на соборе Сера- пион заявил: «Волей яз в своем чернце». Фраза вызвала взрыв возмущения у настоятеля, и он продолжает: «Бояре своим холопом говорят „волен деи яз в тобе", ипо волен то есть государь в холопе, хотя не по правде казнит, а суда с ним нет» . Здесь фактически признается правомерность произвола господина по отношению к холопу, но то, что подходит для раба, не может быть применимо к Иосифу, прославленному старцу.

 

Таким образом, рабство для Иосифа Волоцкого — вполне закономерное явление, и проблемы освобождения холопов для него не существует. В своих посланиях он не выходит за рамки тем, поднятых и разработанных в предшествующей литературе: та же проповедь евангельского милосердия к рабам, те же напоминания о необходимости наставлять холопов «на божий путь спасенный». Однако вполне возможно, что послания волоцкого игумена, написанные рукой талантливого публициста и, главное, созданные в период реформациоиных движений в церкви и коренных перемен и самом институте холопства, могли иметь в обществе гораздо более сильный резонанс, чем старые поучения наполовину забытых проповедников.

 

 Об этом свидетельствует, в частности, тот факт, что спустя ряд лет после смерти Иосифа митрополит Макарий, обосновывая традиционную для церкви идею милостивого отношения K рабам и используя мысль о тождестве природы раба и господина, о равенстве их перед богом, повторяет почти дословно выражения волоцкого игумена: «Милуйте рабов своих и имейте их яко приснаа своа чада, понеже вси есмы създани рукою божиею, и вси плоть едина, и вси во едином дому, еже под небесем, на вселеннеи в маловременнем сем житии вселени есмы от господа бога и ecu единем божественным крещением крестихомся и ecu равно кровию христовою искуплены быхом и вси ровно божественным причащением причащаемся, и вси плачемся к нему кождо нас о гресих своих и вси милости от него просим и в сий век и в будущий. Ибо вси есмы в руце господни: его же хощет обнищает, его же хощет богатить. Аще и зде на мало время попустил есть овому господствовати, овому же работати, но в будущем несть раба, ни свободна, каждо бо нас на страшном суде христове по своим делом прииметь» . В многочисленных трудах Макар,ия нет намека на необходимость или просто желательность для христиан освобождения холопов. Он, как и волоцкий настоятель, стоял на консервативных позициях, не считая нужным поднять свой голос против порабощения людей.

 

Священнослужители того времени не видели ничего предосудительного во владении холопами. Протопоп Благовещенского собора передал в 1531/32 г. всех своих дворовых и страдных людей жене и сыну . Деловых холопов имел во второй половине XVI в. один «з руководителей русской церкви — Иов, архиепископ суздальский и тарусский . Сильвестр, хоть и придерживался сравнительно прогрессивних воззрений в вопросе о рабстве тем не менее, редактируя Домострой, не считал нужным (возможным) исключить или как-то изменить текст, где говорилось о рациональном ведении хозяйства с использованием рабского труда.

 

Консерватизм официальной церкви особенно четко виден при сопоставлении ее позиций с передовыми идеями того времени. С резким осуждением рабства выступил Иван Пересветов, о необходимости освобождения холопов говорил Матвей Башкин, выразителем «рабьего» учения был Феодосии Косой . В общественной мысли первой половины XVI в. явно прослеживается линия, осуждавшая существование холопства и требовавшая введения в жизнь принципа добровольной службы. В какой-то мере эти идеи должны были оказать влияние на наиболее прогрессивно настроенных священнослужителей. В литературе уже указывалось на связь с Матвеем Башкиным Сильвестра, который также обвинялся в «ереси» . Возможно, что именно под воздействием учения этого, по характеристике А. А. Зимина, «передового мыслителя-гуманиста»  Сильвестр распустил своих холопов: «Работных своих всех свободих и наделих и ины оку- пих из работы и на свободу попущах... А ныне домочадцы наши все свободны живут у нас по своей воле» . Действия Баш- кина, отпустившего на свободу холопов, видимо, нашли сочувственный отклик и у его духовника Симеона. Изложив гневную тираду Матвея Башкина против порабощения людей и его требование к духовенству «наказывати» в том паству, «как нам самим жити и людей у собя держати, не томити», Симеон робко замечает: «И мте то показалось добро» .

 

Противником наследственного рабства являлся и рязанский епископ Кассиан. В период подготовки к Стоглавому собору у части высшего духовенства, по-видимому, возникла мысль о необходимости изменения официального курса церкви по отношению к проблеме порабощения холопов, об открытом осуждении практики наследственной неволи. Н. С. Тихонравовым был найден текст 16 «неисправлений» в православной вере, своего рода список тем, которые должны были стать предметом обсуждения на соборе. Среди ряда церковных нарушений, пороков и недостатков автор отметил и следующее: «6-е. Холопьством робят бес кончины и после живота своего детям своим дают, а архиепископы приписывают»  . Речь идет, стало быть, о запрещении архиепископам утверждать такие духовные, в которых холопы не отпускаются на свободу, а передаются наследникам.

 

Автором 16 «неисправлений», по мнению Н. С. Тихонравова, был епископ Кассиан. Очевидно, у Кассиана были основания думать, что среди членов -собора найдутся его единомышленники, возмущенные, как и он, постыдной безучастностью церкви. Однако полностью ожидания Кассиана не оправдались. Большинство замечаний, указанных в списке, было учтено Стоглавом и нашло отражение в соответствующих постановлениях. Вопрос же о ликвидации полного холопства и освобождении зависимых людей со смертью их господина церковь предпочла обойти молчанием. Кассиан был вскоре сведен с кафедры по обвинению в еретичестве. Среди духовных, утвержденных епископами, по- прежнему встречаются завещания, в которых холопы отказываются по наследству. Официальная церковь осталась на старых консервативных позициях.

 

К содержанию книги: Е. И. Колычева: "Холопство и крепостничество в 15 16 веках"

 

Смотрите также:

 

Холопство. Отличие холопов от крепостных  Кто такие холопы. Холопий суд и холопий Приказ

 

Холопы и рабство в древней Руси  холоп  Крепостное право  Открепление крестьян  Крепостное право