КАКТУСЫ

Кактусы «живые камни». Розеокактусы. Пелецифора. Лофофора. Ариокарпусы. Лейхтенбергия

Обычно к монотипам относят растения из числа самых редких, которые образуют не только самостоятельный вид, но выделяются и в самостоятельный род, что говорит, во-первых, о их древности, а следовательно, малом распространении, во-вторых, трудностях доставания и выращивания. Все это капризные растения, каждое со своим секретом и прихотями, ибо не будь этих прихотей, кактусы оказались бы широко распространенными.

В Северной Америке встречаются следующие монотипные роды: Цефалоцереус (Cephalo- cereus Pfeiff.), Ацтекиум (Aztekium Bod.), Обрегония (Obregonia Fric), Лейхтенбергия (Leuchtenbergia Hock.), Тоумея (Тоитеуа Br. et R.), Неогомезия (Neogomesia Castan.), Ютаия (Utahia Br. et R.), Хомалоцефала (Homalocephala Br. et R.) и др.

В свою очередь все эти единичные роды сравнительно близки с родами, в которых содержится по два, три, пять, десять видов и которые также являются растениями реликтовыми, то есть древними, сохранившимися как живые ископаемые лишь в местностях особенно глухих, с климатом, не менявшимся в течение тысячелетий. Такими «маленькими родами» будут Ариокарпус, Розеокактус, Пелецифора, Лофофора, Анцистрокактус и др.

Род Ариокарпус в настоящее время делится на два самостоятельных — собственно Ариокарпус (Ariocarpus Scheidw.) и Розеокактус (Roseocactus Berg.), отличающиеся по способам образования цветков.

Территория, где встречаются представители этих родов, очень обширна, — это нагорья и полупустыни Техаса и весь северо-восток Мексики — обширные плато между складками Восточной Сьерры, пустынные степи и жаркие тропические области по берегу Мексиканского залива.

Ариокарпусы — растения известные, американцы называют их «живые камни», и не случайно: кактусы эти, особенно розеокактусы, морщинистые, серого, серо- зеленого и серо-коричневого цвета, угловатые розетки скорее напоминают странные изделия из вулканического туфа, лавы, пемзы, гранита, имитируя камень, среди россыпей которого они растут. Многие кактусы, кроме того, прячутся в верхний слой постоянно сухой почвы, их заносит песком, и только острые твердые углы конических сосочков выдают, что здесь спряталось живое и ждущее своего часа растение, в котором неспешно совершаются процессы, не видные глазу, не слышные никому. В общем, и арио- карпус и розеокактус отлично приспособлены к жизни в полупустыне, засушливой степи или нагорье.

Ариокарпусы — растения темно-зеленого или зелено-серого цвета, более похожие на миниатюрные агавы, чем на кактус в обычном понимании этого слова, ребра у них заменены коническими или миндалевидными выступами, гладкими, как полированное дерево, или морщинистыми. Выступы эти не назовешь и сосочками, как, скажем, у мамиллярий. Между выступами-углами обильно растет белый пух, и сплошь покрыта им верхушка растения, где могут быть то желтые большие цветы, то бутоны или гладкие красные ягоды с ядовитыми свойствами. Таков ариокарпус, а их всего- навсего четыре вида, не слишком сильно отличающихся друг от друга.

Розеокактусы отличаются лишь тем, что цветут не из пазух между ребрами, а из основания бороздок, проходящих посередине их треугольных морщинистых и как бы мозолистых углов-выступов. Если ариокарпусы мало похожи на кактусы, то розеокактусы и подавно напоминают странные скульптуры из выветренного камня и растут точно так же, на глинистых и каменистых буграх, иногда одиночными растениями, но чаще скоплениями головок и розеток и своего рода сообществами. Все эти виды достаточно редки в природе, отыскиваются с трудом, в обжитых зонах хищнически сведены разного рода сборщиками, а также местным населением, которые изготовляют из сока этих растений клей, лекарства и, по-видимому, наркотические средства. Зато «кактусовые» фирмы США и других стран давно освоили производство семян этих растений, и они включаются в каталоги всех сколько-нибудь крупных компаний.

В настоящее время американские ботаники, специалисты по кактусам, считают, что роды Ариокарпус, Розеокактус и Неогомезия должны быть объединены, так как различия между растениями значительно меньше, чем объединяющие их сходства. Да и для всякого любителя, пытавшегося выращивать и содержать представителей перечисленных родов, это становится ясным вскоре же после посева семян, ибо сеянцы очень схожи.

Довольно большую коллекцию этих кактусов (видов 6 из 8 или 7) я впервые увидел у некоего столичного кактусовода, который, очевидно, принадлежал к людям, стремящимся во что бы то ни стало огорошить слушателя или посетителя. Что делать, есть такие, обязательно надо им кого-то чем-то поразить. И вот, видимо, руководствуясь этим правилом, кактусовод принялся обрабатывать меня, а мне ничего не оставалось делать, как разыгрывать хлопающего глазами провинциала. Разговор был примерно такой:

—        Скажите, пожалуйста, давно вы занимаетесь кактусами? (В коллекции стояли, например, астрофитумы без мала пятна- дцати-двадцати лет, такие же лейхтенбергии, ореоцереусы, гимнокалициумы...)

—        Да всего три с половиной года...

—        Что вы говорите?! А этим сеянцам у вас сколько лет?

—        Полтора месяца...

—        Что вы говорите?!! Удобряете, конечно?

—        С включением радиоактивных элементов!

—        Что вы говорите?! А этот кактус у вас откуда?

—        Этот? Еще неделю назад рос в посольстве ФРГ...

Помимо ошарашивающих сведений кактусовод еще любил и категорические советы, выраженные так:

—        Только прививать! Все-все...

—        Только торф... Торф-торф...

—        Мамиллярии не поливать... Ни капли! (Речь шла о белых мамилляриях.)

—        Может быть, опрыскивать? — я робко.

—        Ни в коем случае! Ни капли!

Продать хотя бы один «живой камень» этот любитель наотрез отказался. Но, насмотревшись на его ариокарпусы и розеокактусы, все привитые и хорошо растущие, я твердо решил завести эти растения сам, хотя, естественно, не мог ни привезти из посольства, ни «достать» каким-то другим способом. О, ужасное «доставание»! Каких душевных мук, каких прорех в бюджете ты подчас стоишь, скольких унижений и просьб!..

Так или иначе, случай помог мне достать мизерное количество семян ариокарпусов и розеокактусов. Не обладая еще изощренностью и умением, приходящими с годами, я посеял их и довольно скоро, дней через пять, обнаружил всходы. Это были драгоценные растения! Казалось чудом, что они все-таки взошли. Я не знал простой истины, что семена ариокарпусов, розеокактусов и подобных им растений сохраняют всхожесть очень долго, до 30 лет. Природа позаботилась о том, чтобы редкие растения могли длительно сохранять жизнь в форме семени, пока дождь, прихоть ветра или окружающей растительности не создадут вместе с теплом благоприятных условий для прорастания.

Семена ариокарпусов, безусловно, разносятся ветром, птицами или насекомыми типа муравьев, причем замечено, что кактусы редко всходят на абсолютно голом месте, солнце неминуемо испепелило бы там нежный сеянец, вот почему они «прячутся» в тени

камней, скал, колючих кустарников или хотя бы своих более крупных собратьев. Если бы знать это правило! Но, начитавшись книг о «безводных пустынях», представляя себе, что кактусам «из пустынь» солнца нужно как можно больше, я держал сеянцы на мартовском солнце и замечал, как они краснеют, буреют, — а затем началась гибель. Один за другим сеянцы погибли полностью.

Лишь через несколько лет я снова посеял такое же мизерное количество семян. На сей раз я был умнее, сеянцы взошли хорошо и уже образовали первые длинные сосочки странной четырехребер- ной формы с крестообразными белыми «колючками» на концах. Растеньица нисколько не походили на ариокарпусы, а скорее напоминали сеянцы длиннососочковых долихотеле. Кстати, сосочки были не только у ариокарпусов-розеокактусов, но и у сеянцев неогомезии, энцефалокарпуса, обрегоний и лейхтенбергий, что, во-первых, говорит о их безусловном родстве, во-вторых, о родстве с мамил- ляриями. Но вот загадка: если ариокарпусы древнее мамиллярий, как это кажется и как думаю и верю я в это сам, то почему на ранней стадии развития сеянец напоминает мамиллярию, а мамил- лярия в свою очередь (имеются в виду сеянцы) не напоминает ариокарпус? Похоже, вывод напрашивается другой: ариокарпусы произошли от мамиллярий или от общих с ними предков. Трудно поверить в это, однако вопрос остается открытым.

Сеянцы развивались очень медленно. То ли они не желали расти в тех условиях, которые я им создал, то ли понятие «медленно» по-разному понимают человек и природа. Ознакомившись с растениями пустынь, — а там растут и не только кактусы, — я пришел к выводу, что в пустынях могут нормально развиваться либо стремительно растущие представители растительного царства, либо развивающиеся крайне медленно. Недаром именно в пустынях живут и антилопы, и черепахи. Растения-эфемеры успевают за короткий период дождей выгнать метровый рост, отцвести и рассеять семена, засохнуть либо затаить жизнь в луковичном корне. Растения типа ариокарпусов тратят время не столько на рост, сколько на сопротивление зною, сухости и ветрам, подготовляя главное — цветение и плодоношение. После коротких нерегулярных дождей весной (иногда дожди бывают и довольно сильными) воспрянувшие к жизни растения набирают бутоны, выпускают от главного глубокого и совсем не похожего на репу, хоть он и называется «реповидным», корня (скорее он похож на петрушку) сосущие корешки, и кактус короткое время вегетирует — цветет, растет, дает жизнь плодам и семенам. Иногда он создает лишь бутоны и замирает от безводья и сухости, дожидаясь нового благоприятного «толчка» теплом и влагой к осени. Вот почему в коллекциях ариокарпусы и розеокак- тусы, набрав цвет в июне и даже в мае, могут зацвести только в сентябре. Возможно, что в природе в условиях Мексики они цветут и летом, и осенью. Завязав плоды, кактус снова погружается в период тихой скрытой жизни, он экономит воду, защищается от сухости, «отдыхает» и потихоньку готовится к будущему новому цветению, которое возможно лишь через много месяцев после зимней «спячки».

Попытки ускорить рост сеянцев дают малые результаты. Разумеется, создав наилучшие условия: световой режим, легкое удобрение, жару днем, прохладу ночью — их можно слегка «подогнать», но единственным «подгоном», по-настоящему ощутимым, может быть лишь прививка. Можно даже сказать с точностью, что без прививки, имея западные окна, рассчитывать на выращивание ариокарпусов почти невозможно. Кактус упорно не желает расти, стоит, темнеет и гибнет. Иное дело — окна восточные или теплица. Здесь ариокарпусы растут при соблюдении строжайших правил ухода. Земля должна быть глинисто-дерновой (типа пустынной или горной) или даже с примесью до 1/4 торфа, поливка редкая и только снизу с перерывом летом на месяц-полтора. Зимовка сухая. В течение двух первых лет растения держат в тепличке под лампами. Солнечный свет дается в начале лета рассеянным с помощью решетчатого притенения, а далее, когда сеянцы привыкнут, их приучают к полному солнечному свету в течение трех-четырех часов в день. Лучше, если это утреннее, а не послеполуденное солнце. Думается, что для всех без исключения редких кактусов горшок или плошка должны быть «снаряжены» так: слой хорошего дренажа из кусочков битого кирпича, слой смеси дерновой, листовой пропаренной земли с третью песка (питательная часть для сосущих корней), слой обычной пропаренной смеси, слой крупного песка или мелкого гравия вокруг корневой шейки. Кактусы должны быть раз и навсегда строго ориентированы по сторонам света, и эта ориентировка не должна нарушаться. Следует строго соблюдать и двойной период покоя: теплый в середине лета, прохладный и абсолютно сухой с ноября по март.

Отличия видовые у ариокарпусов и розеокактусов не слишком значительны. Лишь четыре-пять видов их различаются хорошо, остальные спорны и очень сходны. Ариокарпус тригонус (A. trigo- nus (Web.) К. Sch.) имеет острые трехгранные удлиненные и как бы «когтистые» углы-бугорки, голые и гладкие темно-зеленого цвета или серо-зеленые. Цветы бледно-желтые, довольно крупные и раскрывающиеся вокруг макушки, как у мамиллярий. А. ретузус (A. retusus Scheidw.) имеет бугорки серо-зеленые или темно-зеленые, снизу выпуклые и также треугольной формы, но уже неровные, с морщинками. Цветы меньше в диаметре и светло-розового цвета, А. фурфурацеус (A. furfuraceus (Wats) Thomps.) светлосерый, широкий, с бугорками, направленными не вверх, а вниз, и с бело-розовыми цветами. А. скафарострус (A. scapharostrus Bod) имеет удлиненные и похожие на нос челнока темные и гладкие бугорки, а цветы фиолетово-розовые с черными тычинками. Считается наиболее редким из ариокарпусов.

Розеокактусы имеют более тупые, морщинистые и еще более твердые выступы-бугорки, в целом повторяющие форму ариокар- пусов, каждый бугорок, кроме того, имеет шерстистую бороздку, из основания которой ближе к вершине возникают сходные с арио- карпусами розовые, красные или беловатые цветы. Р. фиссуратус (Roseocactus fissuratus (Eng.) Berg.) имеет стебель до пятнадцати сантиметров шириной характерной кучевидной формы, бугорки морщинистые, серо-зеленые, цветы розово-красные. Иногда этот кактус кустится.

Розеокактус Ллойда (R. lloydii (Rose) Berg.) — полушаровидное растение величиною, как предыдущий вид, бугорки без опушения, зелено-серые, расширенной треугольной формы, морщинистые, с характерной бороздкой. Розовые или иногда лиловатые цветы.

Розеокактус Кочубея (R. kotschoubeyanus (Lem) Berg.) назван по имени князя Кочубея, инициатора поисков кактусов в Мексике, куда он направлял барона Карвинского, открывшего целый ряд видов редких кактусов и в том числе уже упоминавшийся Астро- фитум астериас.

Это самый маленький из розеокактусов, он темно-зеленого цвета, плоский, приплюснутый с вершины, с красновато-белыми цветками, часто превышающими размер самого кактуса. Кочубеянус — один из самых красивых розеокактусов, имеющий разновидности с белым цветком и с цилиндрической формой.

Примыкающие к роду Ариокарпус-Розеокактус растения: Лейх- тенбергия (Leuchtenbergia principis Hookft.), Обрегония (Obregonia denegrii Fric), Неогомезия (Neogomesia agavioides Castan) и Энце- фалокарпус (Encephalocarpus Berg.) представляют собой близкие виды, которые не менее требовательны, капризны и прихотливы. Сходство наиболее заметно, когда вы видите маленькие сеянцы этих растений; все они имеют вытянутые тонкие сосочки с крестообразными беловатыми щетинками, которые с возрастом отпадают.

Наиболее близок к роду Ариокарпус монотипный вид Неогомезия агавиоидес (N. agavioides Castan. Т.) (агавовидная). Это растение американские систематики прямо включают в число арио- карпусов, однако сходство в «детском возрасте» с течением времени исчезает, и неогомезия превращается годам к пяти в миниатюрное, действительно слегка напоминающее мексиканскую агаву растение, тем более что агавы в Мексике растут разные и среди гигантских видов, тех, что мы знаем, сизо-зеленых растений с полосатыми или зазубренными листьями, встречаются и виды очень изящные и небольшие. Все сказанное о воспитании ариокарпусов относится и к неогомезии, которая лишь недавно стала появляться в наших коллекциях. Добавлю, что неогомезия происходит из мексиканского штата Тамаулипас и растет в горных районах среди травы и кустарников.

Лейхтенбергия — кактус еще более странного вида, чем неогомезия, и также скорее напоминает какое-то растение, не принадлежащее к кактусовым. Длинные трехгранные сосочки, на концах снабженные слабыми колючками-щетинками, довольно высокий рост, до 70 см, сине-зеленая окраска, своеобразные желтые цветы как будто резко отличают ее и от ариокарпусов. Но достаточно сравнить сеянцы, и сомнения отпадают, ибо растеньица имеют сходство, пожалуй, неоспоримое. По сравнению с описанными выше растениями лейхтенбергия распространена гораздо шире по всей Средней и Северо-Восточной Мексике, растет более «крепко», устойчивей без прививки, однако режим ее содержания все-таки тот же самый, и у неопытного любителя лейхтенбергия также быстро гибнет. Растет значительно быстрее, чем розеокактусы, но, конечно, не имеет того очарования, какое может внушить морщинисто-зелено- серая, покрытая белым пухом, кажущаяся роговой или каменной розетка розеокактуса (пусть читатель простит мне двойное повторение). Кстати, розеокактусы названы так не за свою форму и тем более не за цветы, а в честь ботаника-систематика Роуза, хотя название как-то отлично перекликается с их внешним видом.

Обрегония денегри (Obregonia denegrii Fric.) — следующий кактус, примыкающий к «живым камням». Даже и форма его, сплюснутая, напоминающая отчасти кедровую шишку темно-зеленого или лучше сказать серо-темно-зеленого цвета, похожа на розеокактусы. Была открыта неутомимым собирателем редкостей Фричем и снова в том же штате Тамаулипас, где она встречается растущей в предгорьях и более затененных растительностью местах, чем ариокар- пусы. Первые сеянцы обрегоний, которые мне доводилось выращивать, имели сосочки с крестообразными беловатыми щетинками и росли лучше и скорее, чем розеокактусы. Из четырех семян, которые у меня были, я получил четыре сеянца, темноватых, зеленых и очень здоровых. Сеянцы погибли от летнего солнца, которое я предоставил им по неопытности и отчасти по глупым и противоречивым рекомендациям «знатоков».

Вообще рекомендация «полное солнце» часто приводит меня в замешательство. Полное солнце в условиях нашего северного лета с семнадцатичасовым (!) знойным днем по потоку излучаемой радиации (парадокс!) гораздо активнее, чем летнее солнце Мексики. Кроме того, незакаленные «зимние» сеянцы в сотни раз чувствительнее к нему, чем сеянцы, взошедшие под этим же солнцем. Итак, опыт выращивания обрегоний и почти всех сеянцев редких кактусов говорит, что без притенения нельзя вырастить здоровые корнесобствениые растения. Привитые обретавши растут очень хорошо и цветут уже на третьем году, достигая размера среднего яблока. Цветы их белые, открывающиеся на вершине, подобно еще одному звену этой сложной цепочки, которой является Стромбокактус дискиформис (Strombocactus disciformis (D. С.) Br. et R.).

Это маленькое миниатюрное растение, также напоминающее сплющенную шишку зеленого цвета. В верхней части оно опушено белым пухом и снабжено странными иглоподобными белыми же щетинками. Вырастить его нелегко, так как семена стромбокактуса доже не могут быть названы семенами — это какая-то микроскопическая коричневая пыль-пыльца. И все-таки при терпении и старании из посеянных пылинок появляются крошечные шарики-растеньица, идущие в рост довольно скудно. Кто выращивал пародии, блоссфельдии, мелкосеменные гимнокалициумы, может справиться и с этой нелегкой задачей. Сеять стромбокактусы нужно в отдельную, тонко измельченную землю, а добившись всходов, тщательно (с лупой) следить, не появится ли черная плесень или зеленый налет водорослей — главный враг мелких ничтожных сеянцев. Подросшие и выпестованные до величины горошины, сеянцы далее прививаются или воспитываются на собственных корнях, что, конечно, требует большого времени и ухода. Режим, сходный с режимом для обрегоний и ариокарпусов.

И последним активно связанным с «живыми камнями» звеном будет оригинальнейший и один из самых трудных, на мой взгляд, по выращиванию кактус, также единственный в своем роде: Энце- фалокарпус стробилиформис (Encephalocarpus strobiliformis (Werd.) Berg.). Он может соперничать с маленьким стромбокактусом и чешуями напоминает круглую шишку, хотя отнюдь не еловую, как об этом пишут, а скорее какую-то словно отлитую из потемнелего серебра. Вершина энцефалокарпуса покрыта белым пухом, в котором прячутся мелкие плоды, образующиеся из фиолетово-красных цветов. Растет очень медленно, так же как ариокарпус, и в свою очередь представляет собой, очевидно, связующее звено между этими растениями и родом Пелецифора. Энцефалокарпус растет в горах, на скалистых склонах в штате Тамаулипас и более солнцелюбив и защищен от солнца, чем стромбокактус или обре- гония.

Содержится точно так же, как розеокактусы, и лучше растет привитым сеянцем.

Род Энцефалокарпус, по-видимому, связан и с родом Гимно- кактус (Gymnocactus).

Растения из этих родов широко известны любителям, особенно Пелецифора азелиформис со своеобразными колючками, похожими на мокричек, и Пелецифора псевдопектината с гребневидными колючками (Р. aselliformis Ehrenberg., P. pseudopectinata Backbg.). Обычно их размножают детками на признаках, тем более что деток они дают множество, как и подобный им белый кактус Со- лизия пектината (Solisia pectinata Br. et R.). Что же касается Гимнокактуса вальдецианус, который ранее относился ботаниками к пелецифорам, то это белое с ромбической формы «чешуйками» растение было в давние времена всучено автору на рынке московскими кактусистами-дельцами как энцефалокарпус! Правда, когда я покупал растение, тень сомнения присутствовала при сем, но как сомневаться, если тебя уверяют с обворожительными улыбками и чуть ли не хором!