КАКТУСЫ

Родина кактусов – Америка. Теория движения материков Вегенера

ОТ КАНАДЫ ДО ОГНЕННОЙ ЗЕМЛИ

Уже говорилось, что если вы встретите кактусы в Египте, Индии, Испании, на Лазурном берегу или на Черноморском побережье, все это будут кактусы-переселенцы либо растения, внешне похожие по законам конвергенции, когда в близких условиях существования даже очень разные виды обретают сходство, как, скажем, акула и дельфин.

Кактус — дитя Америки и не обязательно Мексики, хотя в Мексике эти растения представлены, пожалуй, самыми удивительными, самыми разнообразными и самыми древними формами. Мексика невольно представляется местом возникновения кактусов или же своего рода естественным заповедником, где они многие тысячелетия развивались в мало меняющихся климатических условиях. Кактусы же появляются уже на суровых плоскогорьях Канады, индейской «страны Северного ветра» и далее распространяются от скалистых каньонов Вайоминга и Колорадо, через пустыни Аризоны и Техаса, через хребты мексиканской Сьерры, невысокие горы Центральной Америки и пояс Анд в Америке Южной до пасмурных побережий Огненной Земли и бесчисленных бухт Магелланова пролива. Везде растут и цветут кактусы, кактусы, кактусы, то соседствуя с горной елью и осинолистым тополем в Канаде, то среди жестких трав, колючего чаппараля в Мексике, то на отвесных скалах, на застывших и голых лавовых потоках, то в песках, то в жаркой саванне либо на морских прибрежьях, иногда окатываемые прибоем, рядом с упавшими пальмовыми орехами и пустыми раковинами, разнообразие которых ведает только природа.

Кактус — дитя Америки.

Но почему? Почему кактусы — если не считать некоторых эпифитов-рипсалисов — встречаются еще только кое-где на островах Океании, занесенные туда явно птицами и течениями, и больше их нет нигде, если не считать «переселенных» человеком? Почему? В конце концов растет же бамбук, пусть разных видов, в Южной Азии, в бассейне Конго, на Амазонке и даже в Австралии, и точно так же распространены многие другие семейства: орхидеи, броме- лии, пальмы... Загадка кактусов еще не разгадана полностью, можно лишь предположить, что они — растения более «молодые», чем орхидеи, бромелии и пальмы, разумеется, относительно молодые, ибо растения вообще долговечнее в смысле существования семейства, рода, вида, чем животные, и мамонты, например, бродили когда-то среди вполне современных ивняков, берез и елей. Итак, предположив, что кактусы сравнительно молодая и позднее других развившаяся группа, мы можем высказать и второе предположение, что они появились уже тогда, когда Американский континент отделился от гигантского праматерика древней суши и новые растения не могли преодолеть все расширяющуюся и расширяющуюся колоссальную «щель» Атлантики.

Теория движения материков, высказанная почти одновременно рядом ученых, но логически обоснованная Вегенером, долгое время отвергалась и осмеивалась, однако сейчас она, пусть с оговорками, принята большинством ученых, и странно даже, что вполне очевидная эта теория дрейфа материковых масс так долго оспаривалась. Земля живет, подобно живому существу, непрестанно меняется ее лик, воздвигаются горы, уходят под воду участки суши, рождаются острова, разрушаются горные цепи, бьется ее горячее атомное сердце-ядро, пульсирует, вырываясь на поверхность, земная кровь-лава, ни секунды не остается в покое атмосфера, движется по не уточненным еще законам вода океанов, и само вращение гигантского шара не свидетельство ли его своеобразной жизни? Сомневаться в движении материков можно так же, как в движении часовой стрелки, на первый взгляд совершенно неподвижной...

Итак, Атлантика была уже настолько широка, что ни с помощью ветров, ни с помощью крыльев, — если тогда еще не было птиц, то были, конечно, летающие ящеры, — преодолеть расстояние между континентами кактусы не могли.

Но почему именно кактус стал своего рода символом огромного континента обеих Америк — ведь смысл этого растения связан как будто с недостатком влаги, хронической сухостью, жарой и пустыней? Раз кактусы растут по всей Америке, значит, некогда был период, и возможно не один, когда климат повсюду становился суше, исчезали влажные леса, пересыхали реки и болота, и мир растений либо погибал (что такое каменный уголь, как не погибшие древние леса), либо, выживая, приспосабливался к изменившимся условиям. Жизнь и сегодня проявляет поразительную устойчивость, не прекращаясь ни в термальных источниках, ни в ледяных ключах, текущих с альпийских снежников, ни в глубинax с фантастическим давлением, куда лишь недавно заглянул человек, ни на высотах, граничащих с космосом. И пусть кто-то из скептиков сказал, что жизнь на Земле всего лишь налет плесени на корочке сыра, мы-то знаем, как могуча может быть плесень, иногда ее вполне достаточно для того, чтобы погубите самый большой сыр...

Возвращаясь к кактусам, хочу заметить, что, по-видимому, они сформировались именно в периоды повышения континентальности. Не подобный ли процесс идет и сегодня, на ваших глазах и замечен даже в крошечные относительно планетного существования периоды человеческой жизни, но сейчас он ускорен деятельностью человечества. Кто может сказать, что на протяжении его жизни такая-то река (речка, ручей) стала полноводнее, озеро шире, болото «топче», дожди обильнее? И сейчас еще легко найти древние русла рек по былым откосам и обрывам, точно так же как находят остатки древних челнов, казалось бы, в совсем неподходящем сухом месте, далеком от нынешнего озера. Какие реки текли по Земле, какие озера-моря плескались, когда таяли ледники, знает лишь подсознательная память человечества да всеведущая геология. Совершенно так же, но уже, как в микромодели, знаем мы в течение своей жизни «мочливые» и сухие годы и целые периоды лет, равно как в истории Земли период возрастающей континентальности, всегда связанный с усилением вулканической деятельности, поднятием суши и накоплением льда, сменялся периодами тепла и влага на десятки и сотни тысяч лет.

При всей кажущейся стройности современной географии, геологии, геофизики многие положения этих наук пока лишь гипотезы, и если ученые могут с точностью до десяти тысяч лет исчислить прошедшие оледенения и межледниковья, никто еще с абсолютной убедительностью не доказал, что вызвало массовую гибель динозавров или древних млекопитающих, что положило под слой вечности гигантские леса, равных которым уже никогда не росло на Земле. Самое же естественное объяснение — изменение климата в сторону континентальности, сухости и холода — не более чем следствие чего- то другого и очень значительного: загрязнения атмосферы дымом вулканов (сегодня вулканы заменило усиленно дымящее человечество), прохождения Земли вместе со всей Солнечной системой через облака космической пыли, задерживающие солнечный свет, изменения наклона земной оси и, наконец, наиболее вероятное — изменения места полюсов и перемещения материков.

Развитие же кактусов, очевидно, шло на фоне нарастающих засух, вот почему излишними оказались у этих растений сильно испаряющие воду листья, их роль взяли на себя стебель и так называемые ареолы, — род подушек, почек или узлов на теле кактуса, оснащенных вместо листьев колючками или пухом, шерстистым веществом или длинными щетинами. Стебель принял предельно компактную форму, какой является шар, круглая лепешка или колонна, кожица с редкими, хорошо запирающимися устьицами покрылась толстым слоем кутикулы, на поверхности шара или колонны появились бугры или ребра, позволяющие расчленять и рассеивать солнечный зной, проводить к корням струйки росы, увеличивать объем кактуса, либо сжимать его наподобие меха. Преобразованию подверглась и корневая система, способная либо собирать воду-росу из верхних слоев почвы, либо запасать ее вместе с питательными веществами в самом корне, либо вообще служащая лишь для прикрепления кактуса и не играющая в его жизни большого значения. Добавим, что кактус обладает способностью удерживать воду в желеобразном состоянии.

Словом, кактусы замечательно приспособились к жизни в пустыне... Однако почему же в пустыне? Да, многие кактусы способны выдерживать и зной, и длительное, годами, существование без дождя, однако растут они и в других ландшафтных зонах: горах, саваннах, пампасах, даже на заливных лугах. Разнообразие видов и мест обитания (биотопов) так велико, что, пожалуй, только на ледниках- глетчерах с кактусами не встретишься, хотя «идут» они в горы на высоту до 4000 и даже 5000 метров. Кактусы благоденствуют в местах, иногда самых неподходящих: они растут на деревьях, ползут по земле подобно лианам, свешиваются кучками листоподобных стеблей из дупел, селятся в трещинах коры, прячутся в травах и под сенью тропических водопадов, припадают к земле и стоят открыто под отвесным солнцем экватора, цветут на глинистых, твердых, как бетон, «такырах» и уже в совсем бесплодных вроде бы камешниках, скалах, осыпях, обрывах, не говоря уже про пески. В песках, однако, встречается меньшее число видов, чем в других биотопах.

Такое разнообразие мест обитания сделало кактусы несхожими и по внешнему виду и по режимам развития и роста, — каждый род этих растений по-своему чудо смысла, совершенства, воплощения практической, логической и эстетической мысли природы. Разумеется, любитель орхидей станет утверждать, что они во всем превосходят кактусы, собиратель модных ныне бромелий начнет превозносить своих любимцев, а знаток африканских суккулентов будет только ухмыляться с видом человека, уверенного в неизмеримом превосходстве своих подопечных... Но не будем ввязываться в бесплодный спор — он подобен спору о женской красоте: для многих она имеет совершенно противоположные критерии при не исследованной еще общей сути.

Число описанных видов кактусов, даже без разновидностей, близится к 4000 видов. Учитывая изменчивость этих растений, можно было бы «сузить круг» до полутора-двух тысяч, в то время как в иных руководствах, скажем, в «Иллюстрированной энциклопедии растений», названа, по-видимому, ошибочная цифра — пятнадцать тысяч видов.

Если орхидеи поражают причудливостью и красочными радугами цветов при относительной невзрачности своих стеблей и листьев, то кактусы поражают воображение и формой, и окраской, и цветами, и колючками, и образом жизни.

Если вам встретится растение, приближающееся по форме к идеальному шару, к сплющенной сфере, полушарию, многоугольнику, кубу, цилиндру, многограннику или пирамиде, — скорее всего это будет кактус.

Если перед вами растения фиолетового, коричневого, всех оттенков серого, зеленого, красноватого, желтого, оранжевого, лилового, голубого, черного, белого и даже синего цвета, — вполне возможно, что это кактусы.

Если вы видите растения, похожие на колонны, столбы, палицы первобытных охотников, скипетры и державы, на булавы, шерсто- перы, на ежей, дикобразов, ершики для мытья бутылок, на клочья хлопка, подушки мха, куски гранита, изделия из камня, нефритовые безделушки, орденские звезды, ананасные, еловые и сосновые шишки, на голову старого волшебника, на морских ежей, на бутылки, блюдца, пуговицы от пальто и вообще уже ни на что не похожие уродливо причудливые куски и комья живого зеленого шерстистого вещества, — все это кактусы.

Если вы встретите цветки, похожие на майские желтые одуванчики, на желтые же ромашки-пупавки, на чашечки мака, на ландыши без черешка, на мелкие подснежнички, на белые лилии, на колокольчики всех цветов — от палевого до зеленого, сиреневого и нежно-фиолетового, если вы увидите крохотные цветочки, подобные жемчужинкам, нанизанным на гирлянду или торчащим из каждой зазубринки-пазушки плоского «листа», или цветы, образующие хороводы на темени растения, или бьющие вверх цветным «фонтаном» белого, желтого, розового и красного цвета, или наткнетесь на цветы-громадины до полуметра в размахе крайних лепестков, белые, пахучие и светящиеся в темноте, — все это тоже кактусы, цветы же могут открываться ежедневно на протяжении нескольких недель или быть скоротечными, как жизнь поденки.

Колючки и шипы   кактусов вошли в пословицы. Считалось, что они служат для зашиты растения, на самом же деле новейшие исследования показывают, что колючая оборона играет подсобную роль, главная же функция колючек и шипов, представляющих собой не что иное, как редуцированные, измененные листья или части почки — ареолы — защита кактуса от солнца путем рассеивания его лучей, улавливание ночной влаги (вспомните, что именно на концах острых травинок и хвойных игл образуются капли росы), «транспортировка» этой росы к стеблю с возможным частичным всасыванием ее и, наконец, защита от ночного холода, здесь большую роль играют не колючки в строгом понимании этого слова, а растительная шерсть, войлок и подобие ваты, окутывающей тело многих горных кактусов. Разнообразие форм и окраски колючек безмерно велико. Шерстистый мягкий ворс, жесткий «бобрик», что-то подобное седым волосам и длинным щетинам, роговые крючья, «стальные» кинжалы, штыки, сабли, крючки, собранные в розетки и короны, колючки, подобные перьям, морозным иглам, снежинкам, паутине, кружевным накидкам, клочкам пергамента и бумаги, — от едва различимых до вытянутых в длину на пятнадцать сантиметров. Наконец, имеются кактусы и вообще лишенные колючек.

Если вы найдете растение, которое можно, вытащив из земли, бросить на месяц-два и на полгода без поливки, а посадив, увидеть, что оно живо и быстро тронулось в рост, — это будет кактус.

Но если вы увидите растение, которое еще вчера казалось свежим и здоровым, а через день от него осталось лишь подобие скорлупы и кучка желтой слизи — это также может быть кактус...

Не исследовано еще, днем или ночью растут кактусы — скорее ночью, как другие растения пустынь, предположим, известные всем арбузы. Если кактус не имеет признаков видимого роста, это еще не значит, что он «спит», — кактус растет, закладывая будущие цветочные почки и зачатки новых корней, укрепляет свои ткани, запасает и откладывает вещества, необходимые для предстоящего быстрого роста и тем более цветения. Некоторые кактусы большую часть года проводят в такой подготовке, ничем не обнаруживающейся по внешнему виду, и лишь два, много три месяца стремительно растут, другие «отдыхают» дважды, третьи вообще растут настолько медленно, что кажутся погруженными в постоянную спячку.

Иногда думается: «Полно, уж земные ли это растения? Не оставили ли их в подарок Земле некие космонавты, пришельцы из мирового пространства, с какой-нибудь дальней, похожей на Землю, но более засушливой планеты, не приземлялись ли они случайно на Американском материке несколько миллионов лет назад?» В самом деле, слишком необычен вид этих растений, особенно среди привычных всем травы, кустарников, камней и песков, среди встречающихся везде в Европе, в Азии и в Америке метельчатых дерновни- ков, простецких цветочков вроде луговой герани — настоящим чудом глядятся на этом фоне группы кактусов, как некие гости марсиане. И недаром выдвигалась гипотеза, что растительность Марса, если она имеется, — а как будто уже ясно, что ее нет, — должна бы походить на высокогорные кактусы. Пейзаж же из одних кактусов — цереусов, опунций и шаровидных эхинопсисов — где-нибудь среди каменных глыб, потоков лавы, базальтов и обломков скал на ярком закате, на восходе или лунной ночью производит ирреальное впечатление и всегда наводит на мысль, что стоило какому-то звездолету-космолету, пролетая над обеими Америками, рассеять семена этих растений...

Однако довольно фантастики. Я мог бы долго распространяться о причудах этих растений, но вся книга еще впереди, и еще много раз мне придется использовать эпитеты удивительный, необычный, волшебный, потрясающий, приводящий в изумление, великолепный, уникальный, непохожий, совершенный, сказочный, невероятный, прекрасный...