Слияние государственной власти и народа. Роль правительства, всей системы исполнительной власти в пассивном исполнении закона

 

КОНСТИТУЦИОННЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ - ВЫСШИЙ ОРГАН СУДЕБНОЙ ВЛАСТИ ПО ЗАЩИТЕ КОНСТИТУЦИОННОГО СТРОЯ

 

 

Слияние государственной власти и народа. Роль правительства, всей системы исполнительной власти в пассивном исполнении закона

 

Народное представительство является самой важной организационной формой конституционного государства. Это, однако, не означает слияния государственной власти и народа.

 

Передавая право на законодательную власть парламенту, народ сохраняет за собой контроль за деятельностью парламента и иные формы реализации государственной власти. Поэтому покушение на институт народного представительства есть покушение на народный суверенитет, полноту власти народа и его верховенство. Обновление организационных форм представительной системы и персонального состава народных представителей – право самого народа, осуществляемое им посредством свободных выборов.

 

В характеристике конституционного государства главной чертой является народовластие. Народовластие означает, что государство как в статике, так и в динамике, в процессе осуществления возложенных на него функций руководствуется волей народа.

 

Опыт конституционно-правового развития различных государств свидетельствует о том, что воля народа может двояко проявляться в организации государственной власти и ее функционировании.

 

Во-первых, как некое руководящее начало, основополагающий, фундаментальный принцип организации государства, который выражается в форме народного представительства. В этом случае народная воля осуществляется не самим народом, а избранными им представителями, которые формируют и выражают ее.

 

Во-вторых, воля народа в практике современного конституционализма выступает как некая положительная сила, не просто лежащая в основе государственной жизни, но регулирующая ее. Здесь мы говорим о непосредственной демократии, формы которой различны, и включают референдум, народную инициативу и др. Именно в этих формах идея народоправства, минуя опосредующее звено в виде представительных органов, непосредственно проявляется в политико-правовой действительности.

 

Могут ли, однако, народное представительство или формы непосредственной демократии служить достаточной гарантией действительного народовластия во всех сферах государственной жизни?

 

Современная конституционно-правовая доктрина исходит из того вывода, что в сфере законодательной деятельности народное представительство и непосредственные формы народоправства нуждаются в дополнении "органом, который вносил .бы принципы общественного самоопределения и в область государственного управления, согласовывал бы его как е законами, так и с теми политическими директивами, которые исходят от народных представителей и поддерживаются общественным мнением страны"1. Речь идет о правительстве.

 

 

Законодательная власть определяет меру возможного и необходимого, исполнительная власть служит тому, чтобы эти возможность и необходимость стали действительностью. Управление основывается на законе, и в силу этого исполнительная власть имеет своим назначением направление государственной жизни в определенное законом русло.

 

Для конституционного государства характерно, что управление осуществляется в тех пределах, которые установлены для него законом, и в этом смысле исполнительная власть является подзаконной.

 

Однако сводится ли роль правительства, всей системы исполнительной власти к пассивному исполнению закона, к осуществлению юридических норм, продиктованных законодателем? В период ломки абсолютистского государства политико-правовая доктрина отвечает на этот вопрос обычно утвердительно. В основе такого ответа – стремление возвысить народное представительство и расширить возможности его воздействия на процессы общественного развития. Конституционное законодательство устраняет зависимость народного представительства от исполнительной власти.

 

Этим во многом объясняется запрет на совмещение депутатского мандата с должностью в системе исполнительной власти, поскольку в противном случае должностные лица исполнительной власти были бы также представителями народа и, обладая его доверием, могли быть выведены из-под контроля законодательной власти. Политическая история убедительно свидетельствует, что основания для подобных опасений и поиска надежных гарантий народного представительства имеются. Рецидивы абсолютизма были обычным явлением для истории становления едва ли не всех конституционных государств. Не об этом ли свидетельствует закрепленный в Конституции России порядок формирования Совета Федерации?!

 

Однако по мере утверждения конституционного государства подобные представления о правительстве как простом исполнителе законов и не более постепенно уступают свое место иным взглядам: об исполнительной власти, действующей в соответствии с законом, но обладающей широкими полномочиями и самостоятельно отстаивающей интересы государства в предоставленной ей сфере государственной жизни. Если сказанное представить в схематическом виде, можно утверждать, что в процессе становления конституционного государства самодержавие монарха или бюрократической элиты (если иметь в виду опыт нашей страны) сменяется самодержавием органов народного представительства и только затем в результате ряда политических кризисов, протекающих по-разному в различных странах, происходит оптимальное распределение полномочий между органами законодательной, исполнительной и судебной власти, удовлетворяющее основные социально-политические силы общества и сопрягающееся с потребностями организации власти и управления. Словом, исполнительная власть теперь – это такая государственная деятельность, которая, осуществляясь в соответствии с законами и оставаясь в их пределах, не определяется только ими, но обладает значительной самостоятельностью в решении стоящих перед государством задач.

 

 

К содержанию книги: Эбзеев: "Конституция. Правовое государство. Конституционный суд"

 

Смотрите также:

 

Конституция Российской Федерации  Конституционный Суд   какие полномочия Конституционный Суд.  сколько судей в конституционном суде.