ПРАВОПРИМЕНЕНИЕ

ПРЕОДОЛЕНИЕ ПРОТИВОРЕЧИЙ В ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВЕ  В ПРОЦЕССЕ ПРАВОПРИМЕНИТЕЛЬНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

Принятие законодательных актов, -содержащих новые принципиальные решения, обычно требует внесения соответствующих изменений в ранее действовавшие нормативные акты, признания ряда из них утратившими силу (полностью или частично). В идеале эти изменения должны вноситься в законодательство одновременно с принятием нового акта или в период между его опубликованием и введением в действие. Однако, как свидетельствует опыт нормотворческой деятельности, такое решение далеко не всегда возможно в связи с большими масштабами предстоящей законопроектной работы. Так, для приведения союзного законодательства в соответствие с Конституцией СССР 1977 года был разработан специальный план законопроектных работ, рассчитанный на ряд лет1.

В Законах СССР об утверждении Основ законодательства Союза ССР и союзных республик неизменно содержались поручения Верховным Советам союзных республик привести законодательство союзных республик в соответствие с Основами. Во многих Указах Президиума Верховного Совета СССР, связанных с определением порядка введения в действие соответствующих Основ, имеются специальные поручения Совету Министров СССР привести решения правительства в соответствие с данными Основами1. Как свидетельствует практика, реализация этих поручений также требует немалых сроков.

Таким образом, в течение некоторого периода после введения в действие новых крупных законодательных актов иерархические противоречия в законодательстве неизбежны. Вместе с тем введение в действие новых законодательных актов требует оперативного преодоления этих противоречий, что достигается путем закрепления правил, определяющих порядок действия норм, существовавших к моменту принятия нового акта более высокого уровня. Так, в ст. 1 Закона о порядке введения в действие Конституции СССР говорится: «Законы СССР, законы союзных и автономных республик, иные акты государственных органов, принятые до 7 октября 1977 года, сохраняют свое действие, поскольку они не противоречат новой Конституции СССР». Во всех указах о порядке введения в действие Основ законодательства Союза ССР и союзных республик и республиканских кодексов отмечается, что впредь до приведения законодательства в соответствие с Основами (кодексом) действующие акты применяются, поскольку они не противоречат Основам (кодексу). Данные предписания, как это нетрудно заметить, конкретизируют хорошо известные, но пока непосредственно законом не закрепленные, принципы правоприменения, которые сводятся к тому, что при коллизии норм разного иерархического уровня применяются нормы высшего уровня; при коллизии норм, исходящих от одного и того же органа, применяется норма, изданная позднее.

Рассматриваемые предписания имеют не «общедекларативное значение», как полагает С. Л. Зивс2. Они не только налагают определенные обязанности на нормо-творческие органы, призванные привести действующие источники права в соответствие с новым законом, но и позволяют урегулировать конкретные отношения в процессе правоприменительной деятельности. Нормы права, противоречащие Конституции, Основам, республиканским кодексам, другим законодательным актам, с момента введения последних в действие объявляются недействующими.

Такие лишенные юридической силы нормы уже не могут порождать права и обязанности, на возникновение которых они были направлены; возможность их применения для урегулирования конкретных общественных отношений исключается. Отсюда вытекает, что до тех пор, пока противоречие между конкретным актом (или его частью), с одной стороны, и Конституцией, Основами <и кодексом и т. д.— с другой, не устранено путем отмены или пересмотра указанного акта, разрешение дел в соответствии с волей законодателя должно осуществляться на основе преодоления этого противоречия в процессе правоприменительной деятельности.

Правоприменяющий орган, разумеется, не наделяется правом пересмотра нормативных актов. Он лишь сопоставляет их содержание с содержанием конституционных норм, норм Основ, кодексов или иных актов, проверяет их логическую взаимосвязь, согласованность и т. д. Обнаружив противоречие, правоприменитель принимает юридическое решение, имеющее значение только для конкретного случая. В результате противоречие в законодательстве сохраняется, но для конкретного случая оно преодолевается. Такое временное, впредь до упорядочения законодательства, преодоление противоречий в процессе правоприменительной деятельности не имеет ничего общего со «свободой судейского правотворчества», не ставит правоприменителя над законодателем, поскольку правоприменительный акт во всех случаях должен быть основан на конкретных нормах Конституции, Основ, кодексов, иных новых законодательных актов более высокого • иерархического уровня.

Но насколько успешно реализуются на практике правовые нормы, направленные на преодоление иерархических противоречий в законодательстве в процессе правоприменения?

Лишь отдельные явные иерархические противоречия преодолеваются в судебной практике весьма успешно. Возьмем в качестве примера разъяснение Госкомтруда СССР и ВЦСПС от 12 декабря 1966 г., посвященное переводам на другую работу рабочих локомотивных бригад1. Этим разъяснением установлено, что при приеме на работу машиниста или помощника машиниста локомотива в трудовом договоре должно быть указано, на локомотиве какого вида тяги он будет работать (электровоз, тепловоз, паровоз, электросекция, дизельпоезд). Перемещение с одного вида тяги на другой должно рассматриваться как перевод на другую работу и возможно лишь с согласия работника. Казалось бы все правильно.

Однако, далее, в п. 3 разъяснения, указано, что «перемещение рабочего локомотивной бригады по инициативе администрации на работу с одного вида движения на другой, а также с локомотива одной серии на локомотив другой серии не является переводом на другую работу, и оплата его труда должна производиться по выполняемой работе». Между тем, при подобном перемещении изменяются размеры оплаты труда машинистов и, следовательно, согласно ч. 2 ст. 25 КЗоТ РСФСР и соответствующим статьям КЗоТ других союзных республик имеет место перевод на, другую работу. Как правильно подчеркивалось в юридической литературе, до принятия КЗоТ п. 3 разъяснения расходился с принципом свободы трудового договора, но не имел легального опровержения. В настоящее время существует прямое противоречие между ним и ст. 25 КЗоТ1. В связи с этим судебная практика стала преодолевать указанное противоречие в процессе разрешения конкретных дел в точном соответствии со ст. 25 КЗоТ2. Имеются и другие противоречия между актами различных ведомств3.

Не случайно Пленум Верховного Суда СССР в постановлении от 9 июля 1982 г. (п. 2)4 указал: «В случае установления, что отдельные правила, содержащиеся в ведомственных нормативных актах, противоречат закону, суд при вынесении решения руководствуется законом». Однако это разъяснение, обязательное в силу ст. 3 Закона «О Верховном Суде СССР» от 30 ноября 1979 г.5 не только для судов, но и для других органов и должностных лиц, применяющих закон, до настоящего времени широкой реализации не получило.

Такое положение связано с рядом факторов. Укажем хотя   бы   на   то,   что   в   большинстве   отдельных   изданий Конституции СССР, Основ законодательства Союза ССР и союзных республик, республиканских кодексов законы о порядке введения их в действие не приведены. В некоторых сборниках законодательных актов указанные законы даются в извлечении, причем именно правила, связанные с преодолением в процессе правоприменения имеющихся в законодательстве противоречий, опущены.