Христианство

Развитие христианства из иудейской секты до отдельной религии

Первое столетие существования христианства представляет собой исключительно важный и интересный период в истории этой религии. На протяжении одного столетия христианство прошло сложный путь развития от одной из сект иудаизма до самостоятельной, почти полностью оформившейся религии, имевшей многочисленных приверженцев.

В этот период происходит становление и развитие мифа о богочеловеке. Из небесного существа (Откровение, Дидахе) через ряд промежуточных ступеней (Павловы послания) Иисус превращается в божественного плотника из Назарета, мученической смертью искупившего грехи всего человечества (Юстин). Создаваемая и развиваемая главным образам на материале ветхозаветных пророчеств земная «биография» Иисуса приобретает к началу второй половины II в. все те черты, которые ей приписываются в новозаветных евангелиях. В это же время возникает догматика и обрядность (Дидахе). Все более разрабатывается и христианская эсхатология.

Надежда на возмездие нечестивцам и воздаяние праведникам из непосредственной близости переносится во все более далекое и неопределенное будущее, с земли на небеса, в потусторонний мир» Такая эволюция одной из центральных идей христианства выхолащивала ее политическую заостренность и создавала важную идейную предпосылку к последующим поискам компромисса между церковью и императорской властью.

Серьезные изменения происходят за это время в составе и в организации христианских общин. Вначале чисто иудейские по своему этническому составу (Откровение, Дидахе), эти общины постепенно пополняются все большим количеством прозелитов из язычников (послания Павла), пока, наконец, Юстин не констатирует значительное преобладание последних. На протяжении всего этого периода христианство продолжает оставаться религией страждущих и обездоленных; об этом свидетельствуют все без исключения современные источники. Приверженцы новой религии из высших слоев общества исчислялись, по-видимому, единицами. Число ореднезажиточных людей в христианских общинах начало расти, вероятно, лишь к концу рассматриваемого периода.

Весь этот промежуток времени характеризуется отсутствием церкви, руководящая роль в общинах принадлежала только харизматикам (Дидахе и ранние послания Павла). Лишь к середине II в. начинается возвышение епископов и появляются зародыши будущего иерархического клира. Отсутствуют еще и организованные систематические связи между отдельными общинами. Контакты между ними осуществляются еще главным образом посредством бродячих проповедников и носят случайный характер. Такому положению полностью соответствует состояние ожесточенной борьбы многочисленных сект друг с другом. Лишь в результате длительных столкновений и споров устанавливаются основы будущего канона и зарождается церковь.

Христианство быстро отказывается от оппозиции властям и примиряется с рабством. Вместо требования реального освобождения рабов, вытекающего из провозглашенного принципа равенства всех людей вне зависимости от происхождения и положения, христианство подчеркивает лишь момент равенства людей как грешников и сулит рабам и прочим угнетенным свободу и равенство не на земле, а лишь в фантастическом потустороннем мире. В этом же направлении эволюционирует и отношение христианства к богатству. Презрение к богатству постепенно заменяется требованием посильной помощи ближним, следовательно требованием только милостыни.

Каковы же были причины распространения христианства в этот период? Вопрос этот далеко не равнозначен вопросу о причинах победы христианства в начале IV в. Христианство времен Константина, характеризуемое наличием церковной организации и новозаветного канона, сильно отличается от того, которое засвидетельствовано в разобранных выше источниках. Причины компромисса между церковью и империей в IV в. далеко не совпадают с причинами распространения раннего христианства.

Основной причиной успехов христианства в начальный период его существования было наиболее полное соответствие провозглашаемых им идей общественным настроениям и закономерностям развития рабовладельческого строя в период его разложения. Из всех религий того времени именно христианство, несмотря на неоднократно отмечавшиеся нами примирительные тенденции, наиболее полно и резко выражало протест против античных рабовладельческих порядков и античной культуры. В условиях бесперспективности активной борьбы против мощного аппарата римского рабовладельческого государства неизбежно усиливались настроения мистицизма, апатии, ухода от общественной деятельности во всякого рода религиозные искания. Этим потребностям в той или иной мере отвечали многочисленные восточные культы, пользовавшиеся большим успехом во всем Средиземноморье в первые века нашей эры. В борьбе со своими соперниками больше всего шансов на успех имело христианство, так как в нем, по .крайней мере в начальный период, наиболее отчетливо выступала оппозиция античным порядкам. Будучи продуктом разложения рабовладельческого строя, христианство, естественно, могло наиболее успешно использовать дальнейшее углубление кризиса.

В отличие от других современных ему религий и культов христианство обращалось со своей проповедью к «низким мира сего». Это обстоятельство, нередко являвшееся предметом насмешек со стороны античных критиков, в действительности было не слабостью, а, наоборот, сильной стороной новой религии. Именно поддержка христианства широкими массами угнетенного населения заставила римских императоров, в конце концов, признать новую религию и использовать ее влияние для укрепления своей власти.

Успех христианства в массах был, в свою очередь, обусловлен тем, что оно сулило угнетенным и страждущим какой-то, пусть иллюзорный и обманчивый, выход из их бедственного положения. Реального выхода в конкретно- исторических условиях I и II вв., как было показано, перед массами не было. Экзальтированная христианская проповедь, провозглашавшая скорое наступление царства небесного на земле, несомненно, находила широчайший отклик в народе. Чем тяжелее становилось положение трудящихся, тем более действенными были эсхатологические призывы христианства.

Не меньшее влияние на рабов и трудовую бедноту имели заявления христианских проповедников о том, что отныне нет уже ни раба, ни свободного, ни иудея, ни эллина, но «все и во всем Христос».

Хотя новая религия и не выдвигала требования освободить рабов, все же рабы во время богослужения и трапез чувствовали себя полноправными членами христианских общин. Несмотря на всю легендарность списков римских епископов, вряд ли случайно, что наиболее ранние из них носили чисто рабские имена. Следовательно, рабы в христианских общинах могли добиваться такого положения, какое было для них абсолютно недоступно в других общественных кругах. Равенство верующих в харизматических общинах, несомненно, обладало большой притягательной силой в глазах трудового люда.

Следующей важной причиной успеха новой религии было то, что ее проповедники обращались не к членам каких-то ограниченных этнических коллективов, но ко всем людям без исключения. В разноплеменной и многоязычной Римской империи это сулило большой успех христианской проповеди. Вот почему христианство долгое время упорно отрицало обрядность и отказалось от жертвоприношений. Те элементы обрядности, которые засвидетельствованы в Дидахе, были созданы лишь для отграничения от иудаизма, что тоже содействовало распространению христианства среди язычников.

Наконец, христианство в полной мере использовало имевшиеся тогда тенденции к синкретизму. Будучи новой религией, не связанной со старыми сложившимися верованиями, христианство легко заимствовало от них наиболее действенные средства влияния на массы и таким образом добивалось перевеса над своими конкурентами.

Сочетание всех этих моментов и обусловило успехи христианства в первое столетие его существования.