Древнерусские политические учреждения, которые из князя делали государя

 

РУССКАЯ ИСТОРИЯ

 

 

Древнерусские политические учреждения, которые из князя делали государя

 

       Сравнение князя Киевско-Новгородской Руси с сельским старостой, "которому каждый в миру послушен, но весь мир их выше и может сменять и наказывать", принадлежит не нам, а К. Аксакову. При всех своих научных недостатках славянофильская схема русской истории благодаря особенностям того угла зрения, под которым она рассматривал а древнерусскую действительность, имеет за собой крупную .заслугу; она, в сущности, уже шестьдесят лет назад покончила с той модернизацией древнерусских политических учреждений, которая из князя делала государя в новейшем смысле этого слова.

 

Одним из первоначальных виновников этой модернизации является, правда, человек весьма древний - сам киевский летописец, скомпилировавший не без публицистических целей "Начальный свод" в первой четверти XII столетия. Современник Владимира Мономаха, выступившего действительно с широкой социально-политической программой, - ее нам еще придется коснуться дальше, - ученик византийских хронографистов, с их библейско-римским представлением о государственной власти, составитель нашей начальной летописи готов был и первого русского князя рисовать по образу и подобию ветхозаветных царей и константинопольских императоров.

 

Но Римская империя - восточная, как и западная, - хотя и возникла, по мнению Блаженного Августина, из разбойничьей шайки, в историческое время была уже прочно сложившейся полицейской организацией: и вот, целью призвания Рюрика оказывается установление внутреннего "наряда". Хотя об этой цели говорится якобы собственными словами собравшихся на вече славян IX века, однако эта литературная форма не должна нас обманывать. Ни одного факта внутреннего строительства ни для Рюрика, ни для его ближайших преемников летописец привести не сумел: то немногое, что мы от него узнаем, сводится к тому, что Рюрик "срубил город над Волховым" и продолжал то же в других местах, везде "срубая города" и ставя в них варяжские гарнизоны.

 

Олега, Игоря, Святослава мы встречаем опять-таки лишь в роли руководителей военных действий - руководителей иногда символических, как мы видели в I главе, что еще более характерно, - и лишь по поводу Ольги мы узнаем кое-что о внутренней работе княжеской власти, но эта внутренняя работа сводилась к установлению "даней и оброков"; с разбоями начал бороться будто бы Владимир Святой, да и то неудачно для первого раза. С Ярославом Владимировичем предание связывает появление "Русской правды".

 

Но в летопись это предание попало очень поздно - в древнейших списках Новгородской первой летописи его нет; а по существу дела совершенно ясно, что этот сборник судебных решений не мог быть продуктом чьего бы то ни было законодательного творчества.

 

 

 Самое большее, что можно утверждать, - это принадлежность "мудрому" князю первого по порядку из записанных неизвестно кем и когда решений, но и то со всевозможными оговорками, ибо проследить заголовок "Суд Ярославль Володимерича" мы можем не дальше конца XIII века. К тому времени со смерти Ярослава прошло два с половиной столетия: сколько за это время могло возникнуть легенд, легко себе представить. Летопись же и о Ярославе сообщает главным образом то же, что о его предшественниках: "победи Брячислава", "вся Белз", "иде на Ятвягы", "иде на Литву". Причем любопытно, что чем древнее список летописи, тем меньше мы в нем находим данных о Ярославе, несмотря на то, что некоторые известия, например, закладка святой Софии, повторяются дважды под разными годами*.

 

 Словом, чтобы найти князя-реформатора, так или иначе пытавшегося установить на своей земле порядок, нам нужно подняться до первой половины XII столетия, где в лице Владимира Всеволодовича мы и найдем, по всей вероятности, оригинал портрета, в различных вариациях повторяемого летописью.

 

Но деятельность Мономаха, как увидим дальше, отнюдь не была нормой даже для Древней Руси вообще. Характерно, что и этот завершитель киевской "демократической революции" XI - XII веков сам ценил в себе больше всего храброго и удачливого генерала, совершившего 83 больших похода, не считая мелких. О них он очень подробно распространяется в своем знаменитом "Поучении", тогда как на его внутреннюю деятельность мы находим там лишь самые скудные указания. Для его современников и потомков мы не найдем и таких: самое большее, если летописец* нам скажет, насколько энергично тот или другой князь собирал свой судебный доход, "виры" и "продажи". Но большая настойчивость в этом случае сулила князю плохую репутацию - усиленное собирание уголовных штрафов население склонно было рассматривать как своего рода злоупотребление властью и приравнивать его к грабежу**. Внутренний порядок население умело поддерживать само: когда в Новгородской земле суд вечевой) города сложился в свою окончательную форму, княжеская инициатива из него была вовсе устранена.

 

 Но и Новгород не мог обойтись без князя, ибо тяжко было тогда городу, у которого не осталось Никакого князя, как это было с Киевом в 1154 году. А почему тяжко бывало городу без князя, это вполне отчётливо объяснил старый друг и старый неприятель Новгорода Всеволод Юрьевич Великий (иначе известный под именем Большого Гнезда). "В земле вашей ходит рать, - говорил он новгородцам в 1205 году, - а князь ваш, сын мой Святослав, мал, так вот, даю вам старшего своего сына, Константина". И в XIII веке, как в IX, князь был нужен прежде всего другого для ратного случая; оттого одним из самых сильных обвинений против князя и было, если он "ехал с полку переди всех", как это случилось в 1136 году со Всеволодом Мстиславичем. С особенным реализмом обрисована эта "воинская повинность" князя в одной из довольно поздних новгородских грамот (1307 или 1308 года) - договоре с великим князем Михаилом Ярославичем. В те времена Новгород держал уже не одного, а, случалось, и нескольких князей, но все с тою же целью. На одного из них, Федора Михайловича, грамота и жалуется в таких выражениях: "Дали ему... город стольный Псков, и он хлеб ел; а как пошла рать, и он отъехал, город бросил...". За что же было и кормить хлебом князя, который на войне никуда не годился?

 

 

К содержанию книги: Покровский: "Русская история с древнейших времён"

 

Смотрите также:

 

Зарождение экономики в Древней руси ТОРГОВЛЯ в средневековье  Брак и семья Руси  ДРЕВНЕРУССКИЙ ГОРОД 14-15...