ПРОИСХОЖДЕНИЕ БРАКА И СЕМЬИ

Австралопитеки предлюди. Коллективные охоты и раздел добычи

В работах ученых, занимавшихся детальным изучением южноафриканских австралопитеков, приведены многочисленные данные, доказывающие, что в стадах этих существ имели место частые кровавые конфликты, нередко завершавшиеся трагически. Об этом достаточно красноречиво говорит хотя бы тот факт, что из 17 австралопитеков, которые представлены находками черепов и фрагментов черепов в Таунге, Стеркфонтейне и Мака- пансгате, все без исключения явились жертвами насилия49. На черепах многих из них обнаружены следы повреждений, аналогичные тем, что имелись на черепах павианов — объектов охоты предлюдей. Черепа австралопитека африканского (Таунг) йодного из плезиантропов (австралопитеков) трансваальских (Стеркфонтейн) носят следы бокового удара, череп двух других плезиантропов —- вертикального удара, причем один из них проломлен использованной в качестве дубины длинной костью конечности копытного животного. Череп австралопитека Прометея (Макапансгат) вначале был проломлен тяжелым косым ударом дубины по макушке, а затем от него была отделена затылочная кость. В черепе парантропа массивного (одной из разновидностей австралопитековых, место находки — Кромдраай) был обнаружен кусок камня около 5 см в диаметре. Камень пробил кость и застрял во внутренней полости50. На основе всех этих данных Р. Дар- том сделан вывод, что австралопитеки использовали дубины и камни не только для охоты на животных, но и в «истребительной междоусобной борьбе»51.

Таким образом, данные об австралопитеках полностью подтверждают сделанный нами вывод. Кровавые конфликты в стаде предлюдей не предположение, а факт, из которого и следует исходить. И он прежде всего говорит о том, что система доминирования в стаде предлюдей переживала острый кризис. Как и в колониях обезьян, живущих в неволе, доминирование из средства обеспечения порядка и мира внутри объединения во многом превратилось в свою противоположность — стало источником

частых и острых конфликтов между его членами.

Если бы тенденция к усилению роли доминирования была единственной, действовавшей в стаде предлюдей, то последнее неизбежно перестало бы существовать. Ведь стадо предлюдей в отличие от колоний обезьян в неволе должно было и защищаться от хищников и обеспечивать себя пищей. И тот факт, что стадо предлюдей продолжало существовать, говорит о действии в нем наряду с рассмотренной выше тенденцией и другой — ослабления роли доминирования и даже его полного исчезновения.

Охота, создав проблему распределения мяса между членами объединения, несомненно способствовала усилению доминирования. Неизбежно должна была возникнуть тенденция к распределению этого ценнейшего продукта между членами объединения в соответствии с местами, занимаемыми ими в иерархии. Если бы эта тенденция полностью возобладала, то мясо стало бы исключительным достоянием небольшой группы доминирующих животных, а все остальные члены стада вынуждены были бы довольствоваться лишь растительной пищей, насекомыми и т. п.

Но предлюди охотились не в одиночку, а сообща. О коллективном характере охоты у предлюдей достаточно убедительно говорят находки в их логовищах черепов павианов. Охота на павианов, живущих стадами и оказывающих ожесточенный коллективный отпор врагам, могла быть успешной лишь в том случае, если велась она довольно большими группами. Если бы добытое мясо всегда доставалось кучке доминирующих животных, то никакая сила не смогла бы заставить всех остальных предлюдей принимать участие в охоте. А без этого она не могла быть успешной.

Таким образом, необходимым условием коллективности охоты являлось распределение добычи между всеми, кто принимал в ней участие. А это и предполагает, и требует ослабления отношений доминирования в распределении добычи. Возможно ли такое в животном мире? Наблюдения над обезьянами не могут помочь ответить на этот вопрос, ибо все они животные растительноядные. Необходимо обратиться к тем данным, которыми располагает наука о поведении хищных животных, живущих стаями.

Все хищники филогенетически далеки от обезьян, а тем самым и от предлюдей, что нельзя не учитывать при попытке использовать имеющиеся о них данные для реконструкции отношений в предчеловеческом стаде. С другой стороны, при рассмотрении объединений обезьян мы убедились, что их формы зависят не столько от места вида на филогенетической лестнице, сколько от условий обитания и образа жизни. Это делает не столь уж бесперспективной попытку использовать данные б стаях хищников для понимания тех или иных сторон отношений в объединениях предлюдей.

У обезьян детеныш продолжает оставаться некоторое время с матерью и после того, как она прекращает кормить его молоком. Но питается он совершенно самостоятельно. Только у шимпанзе, у которых связь детеныша с матерью длится значительно дольше, чем у других обезьян, не исключая и человекообразных (до 6—7 лет вместо 3—4 у горной гориллы), отмечены случаи, когда мать срывала плоды и протягивала их молодому животному. С этим связано наличие у шимпанзе особого просительного жеста, с которым одни животные обращаются к другим. Чаще всего это детеныши, обращающиеся к матерям, но не только они52.

Однако все это исключение. Как правило, у обезьян, в том числе и у шимпанзе, молодое животное кормится само. И это понятно — растительная пища доступна каждому. Совершенно иное дело — мясо. Добыть его трудно. Этому нужно научиться. И естественно, что у хищников взрослые животные снабжают мясом молодых, пока те не научатся охотиться сами. Чаще всего детенышей снабжает мясом мать. У тех видов, у которых она в одиночку не может обеспечить прокормление и защиту детенышей, образуются временные или постоянные объединения. Простейшие состоят из самки с потомством и самца, более сложные — стаи — из нескольких взрослых животных (самцов и самок) и детенышей. Стаи образуются прежде всего для того, чтобы обеспечить защиту и прокормление молоди и тем самым выживание вида. Но существование стаи, как правило, выгодно и для каждого взрослого ее члена, ибо коллективная охота, особенно охота на стадных животных, чаще всего более эффективна, чем одиночная.

В последние годы были тщательно изучены отношения, существующие в стаях диких собак в национальном парке Серенгети в Танзании. Одна из таких стай состояла из шести взрослых самцов, самки с четырьмя щенками и самки с одиннадцатью щенками. Стая имела логовище, где находились щенки. Для их охраны оставалось несколько животных, остальные отправлялись на охоту. Участники охоты совместно поедали добычу, при этом никаких драк между ними не происходило даже тогда, когда убитое животное было не слишком крупным. После возвращения к логовищу участники охоты отрыгивали часть мяса с тем, чтобы накормить щенков и тех животных, которые их охраняли. Никакой иерархии в стае обнаружено не было. Соперничество отмечалось лишь между самками, но не самцами.

Возможно, что отсутствие сколько-нибудь заметной системы доминирования в стаях диких собак в Серенгети связано с изобилием пищи. По расчетам исследователей, когда стая убивала животное, то на каждую собаку приходилось в среднем по 9 кг мяса, что в четыре раза превышало нужное количество. Твердо установлено, что при любых условиях щенкам у диких собак позволяли есть мясо досыта. Остальные животные поедали то, что оставалось53.

Доминирование при разделе добычи слабо проявлялось или совсем не проявлялось также у гиен и волков, хотя при этом было замечено, что каждое животное стремилось проглотить схваченный кусок как можно скорее. Важно отметить, что беспрепятственный доступ к добыче получали и те животные, которые не участвовали в охоте — старые, больные54.

Не следует, однако, думать, что у хищных животных доминирование вообще никогда при разделе пищи не проявляется, что совместная охота чуть ли не автоматически исключает возможность столкновений из-за добычи. Дело обстоит не так просто.

Исследователями были тщательно изучены отношения, существовавшие внутри объединений львов в том же самом парке Серенгети. Эти объединения не являлись стаями в точном смысле. Хотя все члены каждого из них знали друг друга и отличали от чужаков, но они редко бывали все вместе. В пределах объединения происходило непрерывное образование и распадение более мелких групп, размеры которых чаще всего зависели от величины предполагаемой добычи. Львицы всегда охотились группами, львы — и группами, и в одиночку.

Самцы у львов всегда доминируют над самка-ми. Иерархия между животными одного пола носит нестабильный, меняющийся характер. Взрослый лев, даже если добыча велика, обычно отгоняет от нее львиц, не позволяя им урвать хотя бы кусок. Другие взрослые сам* цы могут принять участие в трапезе. Иногда к ней допускают и молодых животных. Молодые самцы тоже ведут себя агрессивно по отношению к самкам, когда те пытаются забрать у них часть мяса. Исход зависит от соотношения сил. Когда добыча невелика, разгорается соперничество из-за мяса и среди взрослых львов. При этом молодые животные нередко остаются без пищи и погибают 55.

Вряд ли можно представлять отношения по распределению мяса в стадах предлюдей по образцу тех, что наблюдались в стаях диких собак. В отличие от стаи диких собак, образовавшейся главным образом для прокормления щенков, стадо предлюдей возникло прежде всего из потребности защиты от хищников. И наконец, в отличие от диких собак предлюди употребляли в пищу не только и даже не столько мясо, сколько растения. Но вряд ли можно сомневаться в том, что наряду с тенденцией к иерархическому распределению мяса в стаде предлюдей должна была пробивать дорогу и тенденция к более или менее уравнительному его распределению между всеми членами стада.

В этом отношении большой интерес представляют наблюдения над шимпанзе. Они являются животными в основном плодоядными. Но среди тех из них, которые обитают в лесах, перемежающихся более или менее открытыми пространствами, зафиксировано несколько случаев охоты на небольших животных. Американская исследовательница Д. Гудол наблюдала, например, как два молодых самца охотились на небольшую обезьяну, принадлежащую к иному виду. Когда они ее убили, к ним присоединилось пять других животных, включая взрослого самца. Последний оторвал себе половину туши. Большой кусок взяла взрослая самка, а всем остальным животным досталось лишь по маленькому кусочку66.

Как известно, отношения доминирования у шимпанзе выражены очень слабо. В данном случае они проявились достаточно отчетливо — почти вся добыча досталась доминирующим животным, которые, кстати, в охоте участия не принимали. Нельзя, однако, не заметить, что доминирующее животное забрало все же не всю добычу, какая- то часть осталась и подчиненным. И это не связано исключительно с тем, что мясо было добыто подчиненными животными. В другом случае, когда в роли добытчика выступил взрослый самец, основная часть мяса досталась ему, но кое-что пришлось и на долю остальных животных.

Как описывает Гудол, пока удачливый охотник ел мясо, другие члены группы приближались к нему с просительным жестом, и он иногда уделял им частичку57.

Существовавшая в стаде предлюдей наряду с тенденцией распределения мяса, согласно статусу, тенденция к его более или менее уравнительному распределению особенно усилилась с переходом от использования естественных орудий к производству орудий, т. е. с превращением ранних предлюдей в поздних. Возникновение производства было крутым переломом в развитии живой материи. Одно из важнейших его отличий от всех других видов деятельности (поведения) заключается в том, что, даже будучи при своем возникновении облеченным в биологическую форму, оно тем не менее с самого начала по своей сущности являлось деятельностью уже не биологической, а социальной. Дело в том, что деятельность по изготовлению орудий, взятая сама по себе, биологически совершенно бесполезна. Она служит приспособлению к среде не прямо, а косвенно. Непосредственное приспособительное значение имеет лишь деятельность по использованию произведенных орудий для защиты, охоты и т. п.

Поэтому совершенствование производственной деятельности не могло происходить под действием естественного отбора индивидов. Лучшая по сравнению с другими членами стада приспособленность к совершению производственных операций и больший производственный опыт сами по себе ие могли дать индивиду превосходство над другими ни в охоте, ни в защите от хищников, ни, наконец, в драках с другими членами стада. Преимущество в таких видах деятельности давали большая физическая сила, ловкость, способность к использованию орудий, что не всегда могло совпадать с большим умением их изготовлять. Не могло обеспечить преимущества над другими членами стада и использование более совершенных орудий, ибо последние не могли быть монопольным достоянием тех, кто их изготовлял. Более совершенные приемы производственной деятельности быстро усваивались другими членами стада, более совершенные орудия, изготовленные более умелыми индивидами, могли использоваться и другими, менее способными к производственной дед. тельности.

Иначе говоря, более совершенная производственная деятельность сама по себе не могла обеспечить индивиду высокого положения в системе доминирования, а тем самым и каких-либо преимуществ в удовлетворении пищевого и полового инстинктов. Но зато наличие в стаде таких искусных производителей давало всем его членам огромные преимущества в приспособлении к среде по сравнению с членами такого объединения, в котором подобных индивидов было меньше и они обладали меньшим производственным опытом.

Производственная деятельность с самого начала была по своей сущности деятельностью не индивидуалистической, а коллективистической. Она давала преимущества в борьбе с природой не искусным производителям, взятым в отдельности, а всей группе в целом и лишь только тем самым и им самим, как, впрочем, и всем остальным членам объединения. Ее совершенствование обеспечивало лучшее приспособление к среде прежде всего всем членам объединения, вместе взятым, и только тем самым каждому члену группы, взятому в отдельности. Именно коллективистический характер производственной деятельности и обусловил ее выход из сферы действия индивидуального естественного отбора.

Но это обстоятельство отнюдь не ставило преграду ее дальнейшему развитию. Дело в том, что производственная деятельность обладала еще одной особенностью — способностью совершенствоваться без направляющего воздействия естественного отбора, способностью к самосовершенствованию, саморазвитию. Это связано с тем, что возникновение производственной деятельности означало появление совершенно новой, не известной животному миру формы закрепления, передачи от поколения к поколению и накопления опыта деятельности. Изготовленное орудие по существу своему представляет материализованную, овеществленную деятельность по его созданию. Каждое новое поколение, вступая в жизнь, получает в форме орудий в свое распоряжение закрепленный в материальных объектах опыт деятельности прошлых поколений, добавляет к нему свой и в таком обогащенном виде передает следующему. В резуль?ате совершенствование производственной деятельности может идти без отбора прй том условии, конечно, что морфологическая организация производящих существ не ставит преград на пути ее развишя.

Предлюди по своей физической организации не были приспособлены к изготовлению орудий. И поэтому производственная деятельность, развиваясь, на определенном этапе должна была прийти в противоречие с морфологическим обликом предлюдей и потребовать его перестройки. Столь же неизбежно она должна была прийти в противоречие с животной формой отражения мира и с животным способом коммуникации и сделать объективно необходимым зарождение мышления, воли и языка. Это предполагало соответствующую перестройку физической организации производящих существ, в первую очередь структуры мозга.

Производственная деятельность, сделав настоятельно необходимыми эти изменения, в то же время вызвала к жизни силу, способную их осуществить. Такой силой стал отбор, но не индивидов, а их совокупностей — пред- человеческих стад. Коллективистический характер производственной деятельности, исключив возможность ее совершенствования в результате естественного индивидуального отбора, в то же время сделал возможным появление группового отбора как средства ее воздействия на морфологическую организацию производящих существ.

Групповой отбор отличается от естественного индивидуального отбора не только тем, что он был отбором не непосредственно индивидов, а их групп — стад и лишь тем самым и индивидов. Он — и это, пожалуй, главное— в отличие от естественного отбора был фактором не самостоятельным, а всецело подчиненным производственной деятельности и выполняющим ее «заказы». Направление его действия всецело определялось потребностями развития производственной деятельности.

А производственная деятельность требовала не только возникновения мышления, воли, языка, но и коренного преобразования отношений, существовавших в стаде предлюдей. И прежде всего объективной производственной необходимостью стала ликвидация отношений доминирования. Пока эти отношения господствовали, лучшая приспособленность индивидов к изготовлению орудий сама по себе не могла обеспечить им нормального удовлетворения потребностей. Такие индивиды могли оказаться на самых низших звеньях иерархической лестницы.

Переход к использованию естественных орудий и тем самым к охоте вызвал острый кризис системы доминирования. Охота породила, с одной стороны, тенденцию к дальнейшему развитию отношений доминирования, а с другой — прямо ей противоположную — к их ограничению и даже полной ликвидации. История предчеловече- ского стада есть история борьбы этих двух тенденций, из которых брала верх то одна, то другая. Но при всей противоположности первая тенденция по существу выражала ту же самую объективную необходимость, что и вторая, но только не в позитивной, а в негативной форме,— именно необходимость ликвидации системы доминирования. Ведь доведенная до крайности система доминирования не только не обеспечивала порядка в пред- человеческом стаде, а, наоборот, обостряя отношения между его членами, угрожала самому его существованию. Доминирование в предчеловеческом стаде стало не просто излишним, оно стало опасным для его существования.