Судебник 1497 года великого князя Иоанна Васильевича. Жалованные грамоты, уставные грамоты наместничьего управления

 

 

СУД И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС РУССКОГО ФЕОДАЛЬНОГО ГОСУДАРСТВА ДО 18 ВЕКА

 

Судебник 1497 года великого князя Иоанна 4

Жалованные грамоты, грамоты наместничьего управления

 

В восьмидесятых и девяностых годах в Москве ведутся работы по подготовке нового сборника законов. Эта работа заканчивается изданием в 1497 году Судебника («Законы великого князя Иоанна 4 Васильевича»).

 

Этот Судебник, большей частью посвященный организации центрального и местного управления и суда (первая и вторая части) и материальному гражданскому праву (третья часть), отнюдь не устранил действия обычного права. Но он имеет большое значение как первый кодекс общерусского права централизованного государства  .

 

Судебник 1497 года очень несовершенен по юридической технике, но ярко отражает направленность устанавливаемого им суда против враждебных феодальному строю элементов.

 

Классовая направленность Судебника выражается, прежде всего, в проводимых в нем уголовно-правовых положениях. Мы встречаем здесь расширенный перечень преступлений. Особенное внимание законодателя обращено на государственные преступления. В ст. 9 говорится о «коромоле». В это широкое понятие входили бунт, мятеж и даже оскорбление носителей верховной власти. В той же статье называется, как родственное «коромоле» преступление, — убийство господина («государской убойца»). Специально говорится о преступлениях против церкви («церковная татба»). Выделено преступление против суда («ябедничество»— ст. 8 и 39). Судебник говорит в ряде постановлений о разбое, душегубстве и татьбе, различая более тяжкие виды кражи (повторная, кража церковная, кража людей).

 

Что касается системы наказаний, то для Судебника характерны: широкое введение смертной казни, направленное на устрашение угнетаемых и восстающих против усиления феодальной эксплуатации людей, введение торговой казни (битье кнутом) и сокращение имущественных наказаний. Далее, характерной чертой наказания была неопределенность санкций, позволявшая судьям исходить из классовой оценки опасности личности обвиняемого, а не из точных признаков состава преступления и связанных с ними наказаний. В этом отношении самой яркой чертой Судебника было выделение особой категории преступников — «ведомых лихих людей». Принадлежность к этой категории позволяла и даже обязывала судей применять смертную казнь за преступления, влекущие для других преступников денежные наказания.

 

По Судебнику смертная казнь полагалась «коромольнику», убийце своего господина, «церковному татю», «головному татю» (крадущему людей, вероятно, холопов и детей) и «подымщику»

 

Судебник в первых же статьях говорит о центральных судебных учреждениях. Здесь проводится мысль о регулярном отправлении правосудия боярами и окольничьими, при которых в качестве помощников имеются дьяки. К самому великому князю дело направляется либо в случаях необходимости решения нового вопроса, либо в порядке обжалования приговора боярского суда

 

Из текста Судебника видно, что дела распределялись сообразно своему содержанию между отдельными группами бояр и окольничьих («которому которые люди приказано ведати»). Здесь, таким образом, происходит оформление специальных центральных учреждений, «приказов» .

 

Далее Судебник говорит о местном суде. Это были, наместники и волостели, различавшиеся по степени своей власти. Одни — которые «держат кормление с боярским судом», другие — без боярского суда. Первые могли решать все дела и применять все наказания. Вторые не имели права применять смертной казни без доклада центральной власти (ст. 43). Без «доклада» они могли вершить дела лишь о менее значительных преступлениях.

 

 

Статья 38 Судебника требует, чтобы в суде наместников и волостелей участвовали представители местного населения: «а бещ дворского и без старосты и без лутчих людей суда наместником и волостеЛем не судрти».

 

При каждом наместнике и волостеле действовали вспомогательные агенты — доводчики, вызывавшие на суд, праветчики, чинившие исполнение по судебным приговорам. Но и тиуны, фактически участвовавшие в решении дел, и доводчики, и праветчики не являлись государственными чиновниками. Обычно это были дворовые люди, холопы наместников и волостелей

 

Наибольший интерес, с точки зрения процессуальной, представляют нормы Судебника о борьбе с «ведомыми лихими людьми».

 

В эту широкую, мало определенную категорию опасных преступников могли быть зачислены все те, кто совершал наиболее тяжкие нарушения феодальной собственности и феодального порядка: нападал на княжеских и вотчинных волостелей, тиунов, приказчиков, уничтожал межевые знаки, грабил имущество феодалов.

 

Для усиления судебной охраны феодальных прав и привилегий в судопроизводство по делам о «ведомых лихих людях» вводилось розыскное начало. В местных судах должны были участвовать наряду с наместниками и волостелями дети боярские и «добрые люди» — представители более имущих слоев населения— в городах — купцы, в дворцовых черных землях— представители наиболее зажиточных тяглых людей. Они являлись низовым звеном великокняжеской администрации и обязывались «по крестному целованию» изымать лихих людей, татей и душегубцев.

 

Самый факт «облихования» «добрыми людьми» лица, заподозренного в совершении преступления, являлся достаточным основанием для применения к нему «опыта» (то есть пытки) для получения сознания в совершении преступления и оговора соучастников, а затем для смертной казни.

 

Судебник очень отчетливо противопоставляет частный интерес потерпевшего от отдельного преступления и общий классовый интерес, требующий уничтожения ведомых лихих людей. Поэтому он делает специальную оговорку о том, что преступник такого рода подлежит обязательно смертной казни и не может быть выдан истцу головой даже в том случае, если у него не будет имущества для удовлетворения иска потерпевшего.

 

Судебник не дает полной картины розыска, производимого по делам о государственных преступниках и ведомых лихих людях. Но указания на задержание обвиняемых, «облихование» их («а на кого взмолвят детей боярских человек пять или шесть добрых, по великого князя крестному целованию, или черных человек пять шесть добрых христиан целовалников, что он тать...»), на применение пытки, на производство повального обыска для установления репутации человека, оговоренного татем,— все это показывает, что производство розыска судебными органами уже заняло прочное место в процессе по делам о наиболее опасных для правящего класса преступлениях.

 

Наряду с этим Судебник сохраняет старый обвинительный процесс по делам не только гражданским, но и по уголовным делам о менее тяжких преступлениях. Здесь отношения сторон устанавливались челобитными истцов (обвинителей). Неявка в суд обвинителя влекла прекращение дела; неявка ответчика (обвиняемого) — признание его виновным.

 

Примирение обвинителя с обвиняемым (кроме дел о ведомых лихих людях) допускалось в любой стадии процесса. Оно влекло прекращение дела с уплатой судебных пошлин. Как видно из текста Судебника, противники могли примириться даже перед началом судебного поединка («а досудятся до поля, а у поля не стояв помиряться...»).

 

Из судебных доказательств Судебник упоминает послухов, которые сейчас являются уже не соприсяжниками, а подлинными свидетелями, крестное целование и жребий, а также поединок («поле»). О распространенности «поля» в эпоху Судебника можно сделать вывод уже из того, что о нем говорится сразу же после общего вступления в статье «О полевых пошлинах». Здесь регулируется вопрос о взыскании пошлин и в случае, когда поединок состоялся, и в случае, когда противники помирятся перед началом боя. Но тут же указывается, что поединок мог иметь место в делах по обвинению в «пожоге, или в душегубстве, или в разбои, или в татбе», а также в делах гражданских'.

 

Никаких судебных инстанций процесс XIV—XV вв. не знал. Постепенно, с усилением московского правительства, устанавливается порядок, при котором судьи, встретившие затруднения в разборе дела, обращались к князю с «докладом». В Судебнике 1497 года установлено уже, что некоторые дела окончательно решаются «боярским судом» в Москве.

 

Судебник 1497 года отнюдь не исчерпывал ни всей системы права, ни всех вопросов организации и деятельности суда. Поэтому для более полного уяснения действовавшего в конце XV и начале XVI вв. уголовного и процессуального права необходимо обратиться к дополнительным источникам.

 

Такими источниками права эпохи Судебника являлись правые, жалованные грамоты, уставные грамоты наместничьего управления.

 

В уставных грамотах подтверждается очень важное постановление Судебника об организации суда наместников. В этот суд вводятся представители местного населения. Так, Белозерская уставная грамота говорит: «А наместником нашим и их тиуном без соцков и без добрых людей не судити суд»

 

В правых грамотах, например, встречаются указания на то, что истцов иногда отдавали на поруки; пострадавших от побоев подвергали осмотру и расспросу: «Осмотрити да вспросити, хто его бил» .

 

В уставных грамотах встречается важное в процессуальном отношении определение «поличного», то есть обнаруженных украденных вещей.

 

«А поличное то, что выимут из клети из-за замка; а найдут что в дворе, или в пустой хоромине, а не за замком, ино то не поличное»  .

 

Те же уставные грамоты показывают постоянное применение стародавнего способа оправдания лица, у которого обнаружена краденая вещь, — «свода» Русской Правды. «А у кого что признают татебное, и тот с себя сведет свод, хотя и до десятого свода и до чеклого татя, а наместники у них в том не возмут на них ничего»  .

 

И во всех этих грамотах повторяются запреты наместникам и их тиунам притеснять население штрафами без доказанной вины, судебными поборами и требованиями «корма» сверх установленного в грамотах размера. Очевидно, эти злоупотребления были широко распространены, и население постоянно на них жаловалось  .

 

 

К содержанию книги: Чельцов-Бебутов. Очерки по истории суда и уголовного процесса

 

Смотрите также:

 

Pуcсkое московское государство в xv-xvii веках. памятники права...  Образование русского феодального государства.

 

русского феодального права  История русского права  Феодальное государство  ФЕОДАЛИЗМ В СРЕДНЕВЕКОВОЙ РОССИИ