Русская ономастика

РОД, рожаницы

— одно из древнерусских названий в кругу мифологических персонажей.

Почти всегда сопровождается парными названиями: рожаницы — рожаница. В летописях Род не упоминается.

Источником сведений о Роде служат церковные поучения, направленные против пережитков язычества в народе. Наиболее раннее из них, «Слово св. Григория, изобретенное в толковании о том, как прежде язычники поклонялись идолам...», восходит к XII в. Несколько позже, по-видимому, появилось «Слово Исайи пророка о поставляющих вторую трапезу роду и рожаницам». К XV — XVI в. относится рукописный комментарий к Евангелию, условно названный «О вдуновении духа в человека», в котором Р. противопоставлен христианскому богу в аспекте сотворения человека: «То ти не род седя на воздусе мечет на землю груды и в том ражаются дети. ... Всем бо есть творец бог, а не род».

Научная трактовка Рода развивалась в двух направлениях. Одни ученые (А. Н. Веселовский, Е. В. Аничков, Н. М. Галъковский, J1. Нидерле и др.) видели в нем тип домашнего божка вроде домового. Однако еще И. И. Срезневский отметил, что, судя по ожесточению церкви против культа Р., это мог быть верховный бог славян. Роженицы традиционно рассматриваются как персонификация судьбы новорожденного (тип др.-греч. мойр или слав, сужении). В наши дни концепцию Р. как универсального славянского deus deorum, сопровождаемого двумя рожаницами-богинями, разработал акад. Б. А. Рыбаков. С этой точки зрения, культ Р., генетически входящий в индоевропейский контекст, стадиально сменил культ упырей и берегинь и предшествовал культу Перуна. С изображением Р. исследователь отождествляет статую Збручского идола, четыре лика которой символизируют, по всей видимости, четыре стороны света, трехъярусное ее членение — мифологические представления о верхнем мире богов, среднем мире людей и нижнем мире хто- нических персонажей; фаллическая форма вершины идола воплощает идею продолжения поколений, жизненной силы.

С осторожностью следует отнестись к парному та с.ту рожаниц. Вывод об этом основан на том единственном из списков «Слова Исайи пророка...», где они один раз названы формой двойственного числа (среди обычных для них форм ед. или мн. ч.). Однако еще Н. М. Гальковский указал, что автор этого списка вообще питает пристрастие к двойственному числу и употребляет его с ошибками. Действительно, обычное древнерусское написание формы дат. п. мн. ч. рожаницам (рожаницам) легко прочитывается как дат. п. дв. ч. рожаницама (двум рожаницам) на фоне встречающихся в списках памятника синтаксических конструкций с дат. п. дв. ч.: «кумирома суетными» и «бого- ма своима» — применительно к двум объектам — Роду и рожанице.

Внимательный анализ «Слова св. Григория...» вообще подводит к мысли, что слова Род и рожаница (рожаницы) имеют здесь обычные др.-рус. нарицательные значения '(новорожденный' и 'роженица, родившая'. Памятник бичует «матерь бесовскую Афродиту», «мать антихриста Коруну» (имя затемнено), Артемиду, богиню-деву, говорит о «стегноражении» — намек на рождение Диониса из бедра (др.-рус. стегно) Зевса, а также о прочих, еще более неприличных обстоятельствах рождения эллинистических божеств и о поютонении на этой почве матери-богини и ее сыну. В круг таких персонажей автор-русич и включает своих — Мокошь, Диву, Перуна, Хорса, рода и рожаницу. Родом и рожаницей названы также боги эллинов, халдеев, римлян.

Направленность документа против «родопочитания» (термин в его тексте) бесспорна. Точку над i ставит то, что византийский протограф его принадлежит перу константинопольского патриарха Григория На- зианзина (Григорий Богослов). Известно, что он был главным идеологом введения праздника Рождества Христова и что именно при нем церковный собор 381 г. этот праздник установил, приурочив его к 25 декабря (старого стиля) — времени наиболее распространенных античных культов возрождающейся природы. Идеологический подтекст тут очевиден: христианская Богородица и ее сын должны вытеснить прочих «рожениц» и «родов».

Такое прочтение памятника объясняет, почему в нем на первом месте в перечнях богов оказываются женские персонажи, что явно нарушает обычный в других случаях порядок с мужскими божествами в начале и женскими в конце, ср.: Перун, Хоре, Дажьбог, Стрибог, Симаргл, Мокошь в пантеоне кн. Владимира. В данном случае виновницы торжества ситуативно выше виновников. Нарицательный смысл названий род и рожаница видели, скорее всего, и авторы списков памятника: в одном из его мест говорится, что после рождения Осириса мать его впала в горячку («оказися»), вследствие чего египтяне стали поклоняться роду и рожаници; в другом месте прямо сказано, что эллины поклоняются «Артемиду и Артемиде рекше роду и рожаници» (др.-рус. рекше в таких случаях имеет значение 'то есть', alias). В дальнейшем слово род на фоне окружающих теонимов было воспринято как имя собственное, что перешло и в научную традицию. Таким образом, есть предпосылки квалифицировать название Род как квазитеоним (см. Теонимия восточнославянская).

Литература: 1. Аничков Е. В. Язычество и древняя Русь. СПб., 1913. 2. Веселовскнй A. H. Разыскания в области духовного стиха. Судьба-доля в народных представлениях славян // Сб. ОРЯС. Т. 46. СПб., 1890. 3. Галъковский М. H. Борьба христианства с ос- татками язычества в древней Руси. И. Древние слова и поучения, направленные против язычества в народе // Записки Моск. археол. инта. Т. XVIII. М., 1913. 4. Галъковский H. М. Борьба христианства с остатками язычества в древней Руси. Т. 1. Харьков, 1916. 5. Нидерле Л. Славянские древности. М., 1956. 6. Рыбаков Б. А, Язычество древних славян. М., 1981. 7. Рыбаков Б. А. Язычество древней Руси. М., 1987. 8. Срезневский И. И. Рожаницы у славян и других языческих народов. СПб., 1855.