<<< ИСТОРИЯ РОССИИ ВО ВРЕМЯ ПРАВЛЕНИЯ ПЕТРА 1 ПЕРВОГО

Процесс расслоения среди мелких производителей начала 18 века при Петре 1. Разорение слабых ремесленников и концентрация производства в руках более сильных. Первые заводы

Состав ремесленников в имущественном отношении был не однородным. Часть Мелких производителей разорялась и теряла свою самостоятельность Например, Алексей, серебрянш из Мещанскоь слободы в Москве, в 1697 г. занял у тяглеца Садовой слободы Патокина «товару», то есть материала для своего производства, на 19 руб. 10 алт. 5 д.

Но «за скудостью» долг не был возвращен; за сына отстсял на правеже поручитель — отец, а затем последовал указ об оценке двора и об отдаче должника «взажив» Патокину . В случае, если не грозила кабала, недавний ремесленник, теряя свою самостоятельность, становился наемным рабочим Огородной слободы Петр Сусальников «живет в селе Покровском у хозяина и делает с ним сусапьное дело»; мещанин с характерной для бывшего ремесленника фамилией Котельников кормится тем, «что на пушечном государеве дворе таскает пушки, а ино бьет молотком».

При расследовании в 1716 г. о выходцах из московских слобод оказалось, что из 1000 обнаруженных 300 чел., или 30%, превратились в рабочих крупных казенных производств — Денежных дворов, Оружейной палаты, Артиллерии, Суконного, Шляпного и Полотняного заводов. Эти 300 чел. еще недавно имели собственные «промыслы». Разорившиеся москвичи искали работы и вне Москвы: так, на игольной фабрике Рюмина в Переяславском уезде в 1720 г. из 124 чел. 77 оказались из разных слобод Москвы.

Параллельно этому характерному для первоначального накопления процессу разорения и отрыва наиболее слабых ремесленников от средств производства шел процесс расширения производства в руках более сильных представителей ремесла, превращение их в мелких товаропроизводителей, владельцев мастерских с использованием наемного труда.

В Курске, например, горшечник Юрий Гончар работает с двумя сыновьями, «наемщиком» и учеником; у портного Семена Пучеглазова два сына, два ученика и два наемщика—однодворцы того же уезда. Среди кожевников Тюмени были двое, у которых работало по два «наемщика»; один из кузнецов Зарайска имеет трех работников и двое — по одному работнику, такие же случаи имеются среди кузнецов Тулы и Алексинского уезда. Но все же в провинции это — единичные случаи. Надо думать, что в столице, где спрос на промышленные изделия был выше, более крупные ремесленные мастерские встречались чаще.

Например, у позументщика Степана Попова было пять наемных мастеров. Алексей Логинов имел семь учеников. Под Москвой в 1720-х годах находилось два стекольных «завода». Один из них, «завод» Гаврилова и Логинова, являлся новинкой по выделке хрустальной посуды; на нем работали два работника и ученик, а за мастеров—сами хозяева. На втором «заводе» —Сергея Аксенова, в двух печах вырабатывались оконичные и зеркальные стекла и работало шесть мастеров, работник и ученик; продукция продавалась на месте и посылалась за границу — это уже почти производство мануфактурного типа.

Стекольные «заводы», воскобойни и маслобойни с двумя-тремя мастеровыми людьми имелись в Белгороде, Севске, Мценке, Орле, Трубчев- ске, Карачеве, а также в городах Левобережной Украины, где стекольное производство имело широкое распространение. Стекло с Украины в большом количестве вывозилось на ярмарки и в города центральной России; иногда на Украине искали специалистов для вновь организуемых стекольных заводов в Москве.

Значительная часть многочисленных кожевенных и мыловаренных «заводов», существовавших повсеместно, принадлежала к типу расширенной мастерской.

В Курске было 14 кожевенных «заводов», в том числе 11 — на тех же дворах, где жили сами хозяева, три —«от жилых своих дворов особливо»; работали сами хозяева, а кожи продавали в розницу в Курске. В Каргополе было четыре кожевенных «завода», принадлежавших местным посадским людям, на самом крупном из них работали 7 чел., временно пришедшие из Ярославля, давнего центра кожевенных промыслов, и четверо местных крестьян; за летние месяцы вырабатывалось до 2000 кож, часть которых отправлялась в Архангельск. В Соликамске было 17 кожевенных «заводов», из них на пяти применялся труд наемных людей, все остальные работали «собою без наемщиков», так что эти предприятия были не крупнее любой ремесленной мастерской. Приведенные данные свидетельствуют о наличии укрупненного производства с применением наемного труда, что представляло собою переход к более высокой форме промышленности.

Наличие имущественной дифференциации и даже зачатков разложения в сфере мелкого, преимущественно городского, производства наблюдается также на территории Украины и Прибалтики.

В начале 20-х годов XVIII в. в городах Украины мелкие производители распадались на четыре статьи или разряда: «можнейшие», или зажиточные, средние, но самостоятельные производители и члены цеха, бедные, составлявшие наиболее многочисленный разряд, и, наконец, «весьма убогие». Не говоря о последних, значительная часть «бедных» уже не имела собственных средств производства, не состояла в цехах и работала по найму у более зажиточных мастеров.

В городах присоединенной Прибалтики процесс дифференциации цеховых ремесленников осложнялся национальным моментом. Эстонцы и латыши составляли беднейшую часть промышленного населения и эксплуатировались немцами — цеховыми мастерами.

В металлургии особо явственно процесс расслоения наблюдается среди мелких производителей Тулы как центра вековой промышленной культуры. Из 38 чел. тульских оружейников, подавших сказки в 1721 г., только единицы имели по одному-два горна; большая часть имела по три-пять горнов, а некоторые даже по семь-восемь. При таком количестве требовалась вспомогательная рабочая сила; тульские оружейники пользовались и наемным и принудительным трудом. Хотя хозяева называли наемщиков «всяких чинов работными людьми», но в большинстве это были крестьяне, уходившие на летние работы в деревню.

Тульские же мастера, за скудостью утерявшие положение самостоятельных производителей, определялись администрацией слободы принудительно на работу к «своей же братии», но более зажиточной и начинавшей эксплуатировать чужой труд. Таким образом, здесь ясно выступает и расслоение среди мелких производителей, и процесс перерастания ремесленной мастерской в более крупное предприятие, а затем в мануфактуру.

Родоначальник известной промышленной династии Демидовых Никита Антуфьев происходил из тульских оружейников. В начале XVIII в. Тульская оружейная слобода выделила из своей среды еще двух крупных предпринимателей: Родиона Баташова и Семена Красильникова; кроме того, значительная часть кузнецов превращалась в рабочих мануфактуры здесь же в Туле, нанимаясь у более крупных ремесленников и заводчиков или переходя на заводы Урала.

Смотрите также:

Всемирная история