ФЕОДАЛЬНАЯ РОССИЯ 18 ВЕКА

ДВОРЯНЕ. Манифест О даровании вольности и свободы всему российскому дворянству

В экономическом и политическом отношениях дворянство было господствующим классом-сословием. В основе этого господства лежало владение землей и крестьянами; дворянское землевладение все более расширялось за счет заселенных черносошными или прежними дворцовыми крестьянами государственных земель. Пожалования в XVIII в. исчислялись, как известно, количеством ревизских душ. Однако в условиях роста товарности сельского хозяйства дворянство все более начинало ценить именно земельную собственность. «Я переношу всю ценность моего состояния на земли,— писал в 1770 г. Д. А. Голицын, высказывая свои мысли относительно организации помещичьего хозяйства,— значит, все старание, все заботы мои будут устремлены на то, чтобы вся моя земля была обработана, чтобы вся она была снята...»

На вторую половину 18 века падают особенно крупные раздачи дворянам ревизских душ, а следовательно, и земли (см. выше). К концу века дворянство владело громадным земельным фондом. В связи с этим резко возрастала заинтересованность помещиков в производстве сельскохозяйственных продуктов, предназначенных к сбыту на рынок.

Большое значение имело поощряемое правительством заселение помещиками восточных районов страны, Среднего и Нижнего Поволжья. А. Т. Болотов в своем описании Каширского уезда писал в 1766 г.: «Сколько я приметить мог, то во многих местах здешнего уезда [имеется] более способных работников, нежели земли, к деланию способной. Почему многие помещики от времени до времени вывозят крестьян своих в Воронежскую и Белгородскую губернию, и селят в степных уездах»  .

Основными приобретателями земель в восточных районах были крупнейшие помещики, такие, как Воронцовы и Куракины. Они переводили на новые места своих крестьян из деревень центральных районов, терявших для них первостепенное значение. Условия приобретательской деятельности помещиков в восточных районах России красочно описаны в «Семейной хронике» С. Т. Аксакова К Деду писателя стало «тесно» в родовом имении в Симбирской губернии, и он предпринял длительную поездку в Башкирию, соблазненный рассказами о природных богатствах Уфимского наместничества и «о легком способе приобретать целые области за самые ничтожные деньги». Он купил в Бугурусланском уезде «около 5 тыс. дес. земли и заплатил так дорого, как никто никогда не плачивал, по полтине за десятину».

Другие помещики предпочитали получать землю даром. Так, после образования Саратовского наместничества (1780) множество лиц обратилось к саратовскому и кавказскому генерал-губернатору П. С. Потемкину с просьбами об отводе им земель. Из них 33 человека получили в пределах этого наместничества до 1797 г. около 328 тыс. дес. земли, в том числе Д. А. Зубов приобрел около 90 тыс. дес., Н. П. Шереметев более 38 тыс. дес., Г. А. Потемкин, фаворит Екатерины II, 21 тыс. дес. и т. д.

С середины XVIII в. были проведены и другие мероприятия, укреплявшие положение дворянства. Рост внутреннего рынка привел к изданию закона об уничтожении с 1 апреля 1754 г. внутренних таможенных пошлин. Это вполне отвечало как интересам купечества, так и требованиям помещиков — производителей хлеба и сельскохозяйственного сырья. Навстречу потребностям дворянства шло учреждение в 1754 г. Дворянского заемного банка.

В качестве одного из мероприятий по укреплению дворянского землевладения власти предприняли межевание земель. Дворянское землевладение в XVIII в. отличалось большой дробностью и разбросанностью. Нередко несколько дворян владели землей сообща, без размежевания. Это служило постоянным источником земельных споров, тяжб, столкновений, нередко кровавых. Государственные земли очень плохо оберегались и становились предметом захвата помещиками. Наиболее серьезно пытались приступить к межеванию в 50-х годах XVIII в. Но из-за сложности задачи и неудовлетворительности межевой инструкции 1754 г. за одиннадцать пет был обмежеван только Московский уезд. Новая инструкция (13 февраля 1766 г.) появилась в исполнение указа 19 сентября 1765 г. о генеральном межевании  . Оно было осуществлено в течение XVIII в. на территории почти половины губерний России. Практика межевания резко продемонстрировала его классовый характер. К земле дворян было «примежевано», особенно в Поволжье, много не только казенных земель, но и земель, находившихся в крестьянском пользовании.

Важным законодательным актом, определявшим господствующее, привилегированное положение класса дворян, явился манифест «О даровании вольности и свободы всему российскому дворянству» (19 февраля 1762 г.) . Освобождение дворян от обязательной военной и гражданской службы способствовало их оседанию в поместьях и развитию крепостного хозяйства. «Все находящиеся в разных наших службах дворяне,— гласил манифест,— могут оную продолжать, сколь долго пожелают». Узаконив право дворян уходить в отставку и располагать собою по собственному усмотрению (в частности, беспрепятственно выезжать за границу), правительство вместе с тем предусматривало и целый ряд мер, направленных к сохранению за дворянством командного положения как в армии, так и в центральной и местной гражданской администрации. Манифест содержал требование продолжать службу во время войны и перед ее началом, немедленно возвращаться на родину в случае «надлежащего» указа, оставаться в армии до получения обер-офицерского чина или отслужить 12 лет в меньших чинах и т. д Помимо того, дворяне обязывались ежегодно выбирать 50 чел. для службы в Сенате и сенатской конторе.

Для манифеста 1762 г. как документа, обеспечивающего дворянству ведущее положение в стране, характерно выраженное в нем требование о сословном воспитании и образовании дворянских детей. Право воспитывать своих сыновей «в училищах и домах» по сути дела превращалось по манифесту в прямую обязанность, так как требовалось не только объявление в герольдии о детях, достигших 12-летнего возраста, но и предъявление отчета об их знаниях и дальнейшем прохождении наук. Дворянам, владевшим до 1 тыс. душ крестьян, предлагалось отдавать детей в кадетский корпус, а более крупным владельцам, в случае их нежелания сделать то же, предписывалось позаботиться о «пристойном» воспитании сыновей дома. Укрепляя дворянство как господствующее сословие, самодержавная власть стремилась поднять его весьма низкий в целом образовательный уровень.

Манифест о «вольности дворянской» возник в результате длительной подготовки и явился юридическим выражением давних домогательств дворян о расширении своих сословных привилегий.

Уклонение дворян под различными предлогами от гражданской и военной службы было широко распространено, и многочисленные указы, направленные против данного явления, не имели почти никакого успеха К В 40—50-х годах все чаще раздавались голоса дворянских идеологов (В. Н. Татищев, И. И. Шувалов, М. И. Воронцов, А. П. Мельгунов и др.), обосновывавших необходимость полностью или частично удовлетворить чаяния дворян. Правительство Анны Ивановны еще в 1736 г. узаконило сокращение срока службы до 25 лет  . Ввиду того, что дворянских детей записывали в полк в детском возрасте, служба фактически кончалась к 30—35 годам. На время отмененный указ 1736 г. был вскоре (1740) восстановлен и применялся в течение 40-х и 50-х годов. В манифесте о «вольности дворянской» эта дворянская привилегия нашла свое окончательное завершение.

После издания манифеста 1762 г. дворяне не преминули воспользоваться столь долгожданным правом и в большом числе устремились на жительство в собственные деревни. Переселяясь в провинцию, дворянин нес туда, вместе с внешним культурным лоском, усвоенным в столицах, ненасытную жажду обогащения, беспечный и праздный образ жизни за счет крепостного труда, в умножении которого он был теперь особенно заинтересован.

Предоставив дворянину возможность по собственному усмотрению жить в деревне, правительство всячески поощряло его занятия сельским хозяйством; указом от 28 марта 1762 г. разрешался вывоз за границу хлеба. Поощряя расширение посевов пшеницы и вывоз ее за границу, правительство 13 апреля 1766 г. на шесть лет освободило от пошлин вывоз пшеницы и пшеничной муки из всех портов империи, за исключением портов Лифляндии, Эстландии и Финляндии, в которых часть пошлин шла на содержание прибалтийских городов  . 23 сентября 1787 г. Издан указ «О подтверждении вольной и повсеместной торговли хлебом по всему государству» Он содержал ссылки на указ 31 июля 1702 г., на ст. 24 «Жалованной грамоты городам» и указ 23 октября 1796 г. о свободном движении судов с хлебом и о поощрении привоза хлеба в Петербург. Непосредственным поводом к изданию указа 23 сентября 1787 г. послужил голод, охвативший многие губернии России.

Правительство предоставило дворянству монополию на винокурение (1755), в связи с чем рост его в хлебородных губерниях достиг в 60—80-х годах громадных размеров.

Дворянство во второй половине XVIII в. не отличалось полным единством своих интересов. Наряду с прослойкой старого родового дворянства, дворянской аристократией, значительную долю господствующего сословия составляло дворянство чиновное. Вместе с крупным и средним дворянством существовало дворянство мелкое, владевшее подчас весьма ничтожной земельной собственностью и почти лишенное крепостных «душ». Родословные дворянские книги различали дворянство пожалованное, военное (т. е. приобретенное воинским чином), бюрократическое (приобретенное чином гражданской службы), древние дворянские роды, представители которых стремились держать себя обособленно от остальных дворян. По данным, относящимся к великорусским губерниям, в 1777 г. мелкопоместные владельцы (имевшие до 20 душ м. п.) составляли 59% всех помещиков, средние (владевшие 20—100 душ м. п.) —25% и крупные (более 100 душ м. п.) — 16% \ причем у крупных помещиков была сосредоточена основная масса крепостных. Это обстоятельство служило предпосылкой внутренних противоречий в дворянском сословии, которые не мешали, однако, дворянству выступать в качестве сплоченной, антагонистической но отношению к народу классовой силы.

Господствующее положение позволяло дворянству использовать внеэкономическое принуждение, доведенное до предела и обрекавшее крепостных крестьян на безысходное рабство. Указ 1760 г. гласил, что подвергнуть ссылке помещик может тех из «своих людей и крестьян», кто «вред, разорение, убытки и беспокойства приключают и другим, подобным себе, наивящтпие к таким же вредным поступкам примеры подают»  . Запрещая отправлять «продерзостных» крестьян в Сибирь без их жен (впрочем, нарушение этого правила оставалось без последствий), указ, тем не менее, не препятствовал помещикам разлучать ссылаемых с их малолетними детьми. Если помещик отправлял в ссылку вместе с родителями и детей, то он мог получить от казны соответствующее вознаграждение, размеры которого объявлялись в указе с ничем не прикрытым цинизмом: 10 руб. за детей мужского пола до 5 лет, 20 руб. за детей от 5 до 15 лет; девочки оплачивались в половинном размере.

Вслед за указом 1760 г. появился в 1765 г. новый указ: помещик мог по своей воле и без решения суда отправлять «провинившихся» крестьян на каторжные работы на срок, какой «помещики их похотят»  . Наконец, в 1767 г. правительство подтвердило строжайшее запрещение крепостным жаловаться верховной власти на своих господ. Любая жалоба на помещика квалифицировалась как «извет», т. е. ложный донос, и каралась публичным наказанием плетьми и ссылкой в Нерчинск «навечно»  .

О широком использовании помещиками указов говорит, например, то, что к 1772 г. в Тобольской и Енисейской провинциях находилось 20 515 сосланных помещиками крепостных крестьян  . Основные, санкционированные указами, методы открытого принуждения находили свое дополнение в изощренной практике самих крепостников. Известны примеры московской помещицы Д. Н. Салтыковой («Салтычихи»), замучившей до смерти около ста человек; орловского помещика Шеншина, соорудившего у себя в поместье застенок с приспособлениями для пыток и целым штатом палачей; ярославского землевладельца Шестакова, не только истязавшего «днем и ночью бесчеловечно» своих людей, но и еще «развлекавшегося» стрельбой по ним из пистолета.

 Все эти факты могут считаться «исключительными» разве в том смысле, что в наиболее разительном виде представляют обычную практику, имевшую место сплошь и рядом, в сотпях и тысячах случаев. Какие формы подчас приобретала власть дворянина над крепостными, можпо видеть из дошедшего до пас журнала домового управления (1763 — 1765) помещика средней полосы. «Впредь, ежели кто из людей наших,— читаем в этом документе,— высечетца плетьми на дровнях, дано будет сто ударов, а розгамп дапо будет семнадцать тысяч, таковым более одной недели лежать не давать; а которым дано будет плетьми по полусотне, а розгами по десяти тысяч, таковым более полунедели лежать не давать же; а кто сверх того пролежит более, за те дни не давать им всего хлеба, столового запасу и указного всего же; да из жалованья, что на те дни причтетца, вычитать без упущения». Ярким примером жестокости и барского самодурства является распоряжение «сечь розгами, давая по пяти тысяч раз нещадно», в случае, «ежели когда во время езды нашей в гости не положится в карман гребенка, да для чищенья платья не возмется щетка»

Как всякий угнетающий класс, русское дворянство нуждалось «...для охраны своего господства в двух социальных функциях: в функции палача и в функции попа»  . Ссылаясь на авторитет «священного писания» («слуги, со всяким страхом повинуйтесь господам, не только добрым и кротким, но и суровым»), церковь требовала покорности помещикам. Но дворяне помимо церкви нередко принимали собственные меры для поддержания религиозности среди подвластных им людей. Об этом можно судить, например, по следующей записи в упомянутом выше журнале домового управления: «Впредь всегда нашим людям говеть... и причащаться всех принуждать всякой год без пропуску. А ежели кто которой год не будет говеть, того плетьми, а которые не причастятся, тех сечь розгами, давая по пяти тысяч раз, нещадно». Дворяне ставили в полную зависимость от себя низшее духовенство, которое, вольпо или невольно становясь соучастником помещичьих насилий над крестьянами, «освящало» совершаемые по прихоти помещика принудительные браки и т. д.

В страхе перед повторением событий 1773—1775 гг. самодержавная власть осуществляла ряд мероприятий, направленных к расширению и подтверждению дворянских привилегий, к усилению административного надзора за крестьянами. Наиболее важными были «Учреждения для управления губерний» (1775) и так называемая Жалованная грамота дворянству (1785) 3.

Учреждение о губерниях разукрупняло как губернии (50 вместо 20), так и уезды, которых стало вдвое больше прежнего. Тем самым намного возрастал контингент местной администрации, и в то же время сужение поля ее деятельности открывало возможность более тщательного наблюдения за управляемой территорией. Помимо назначаемых верховной властью по представлению Сената руководящих должностных лиц губерний (генерал- губернатора, губернатора, обер-полицмейстера, губернского прокурора и его помощника, городничего, председателей палат, председателя верхнего земского суда), дворянство выдвигало из своей среды, согласно Учреждению о губерниях, кандидатов на множество выборных должностей. Из числа дворян выбирались сроком на три года весь состав заседателей верхнего земского суда, земский исправник, земские, совестные и уездные судьи и т. д.

Одним из проявлений заботы правительства о господствующем сословии была организованная па основе того же Учреждения о губерниях дворянская опека — сословный орган, ведавший устройством дворянских вдов и малолетних дворянских детей и подчиненный уездному предводителю дворянства.