Топонимы связанные с промыслами и промышленностью. Ремесленная слобода. Топонимия связанная с рыболовством

 

ТОПОНИМЫ МОСКВЫ И ПОДМОСКОВЬЯ

 

 

Топонимы связанные с промыслами и промышленностью. Ремесленная слобода. Топонимия связанная с рыболовством

 

Уже с XV—XVII вв., в связи с развитием ремесел и со специализацией отдельных селений, возникают названия, характеризующие занятия жителей. Прежде всего этот процесс коснулся ближайших пригородов столицы, ныне уже давно находящихся в черте города, благодаря чему топонимические данные позволяют выявить яркую картину широкого развития в допетровской Москве разнообразных ремесел и их концентрации в слободах, имевших четкий производственный профиль.

 

Слободы ближнего Подмосковья специализировались на изготовлении оружия, брони, домашней утвари, кож, сбруи, тканей, глиняных изделий; были слободы плотников, каменщиков, печатников, иконописцев, огородников и садовников, по обслуживанию царского двора (поварская, конюшенные), ряд ямских и стрелецких слобод.

 

В качестве примера ремесленной слободы рассмотрим московскую слободу кожевников. Эта слобода была расположена на реке Москве, ниже города, но в непосредственной близости от него, что определяло выгоду ее географического положения, благодаря чему она уже с XVII в. становится крупным центром кожевенного промысла. За прошедшие века слобода неоднократно горела, перестраивалась, изменялась ее планировка, но в топонимии всегда сохранялись названия, отражавшие специализацию ее жителей.

 

Это, прежде всего, прочно закрепившееся в употреблении название местности Кожевники, а также такие устойчивые топонимы, как название проходившего через слободу оврага — Кожевнический вражек — и название местной церкви — Троица в Кожевниках. Все это, в сочетании с сохранившейся до начала XX в. специализацией района (в конце XIX в. там было 19 кожевенных заводов) обусловило четко выраженную преемственность топонимии. И в наши дни здесь существуют Кожевническая улица, Кожевнический проезд и Кожевнические переулки.

 

При удалении от столицы количество ремесленных слобод резко уменьшается. Замкнутость феодальной деревни с ее укладом натурального хозяйства, домашнее производство, обслуживавшее нужды крестьянского обихода, не давали возможности развитию и обособлению ремесел в деревне. Занятия промыслами и торговлей были к тому же стесняемы правительственными мероприятиями. Но все же в некоторых местностях население, при недостатке удобной земли для обработки, занималось частично промыслами и торговлей.

 

 

Среди промыслов по важности и распространенности два первых места принадлежали в России XVI— XVII вв. бортничеству и рыболовству. В многочисленных хозяйственных документах того времени перечень землевладений обычно начинался с бортных угодий и рыбных ловлей, после чего уже следовали бобровые гоны, мельницы, пожни и пашни, соляные варницы. Понятно, что такая очередность перечисления не была случайной — бортничество обеспечивало получение меда и воска. Мед, до появления сахара, был главной сладостью, а воск, наряду с лучиной, до появления стеарина и керосина, был главным источником освещения. Эти два продукта не только потреблялись в самой древней Руси, но и находились в числе главных статей экспорта.

 

Но топонимия, связанная с этим промыслом, немногочисленна: Бортницы (Кл.), Бортники (BJI) и, по-видимому, вторичные, встречающиеся по нескольку раз, Бор- тниково и Бортнево (известны неканонические имена Бортник и Бортень, фамилия Бортнев). Можно предполагать, что столь незначительное развитие топонимии связано с тем, что борти находились в лесу, а люди селились на расчищенных от леса участках и ходили в лес лишь на промысел.

 

Более развита топонимия, связанная с рыболовством. Здесь первым может быть указано крупное рыбачье село на реке Оке — Ловцы (Лух.), в котором жили дворцовые рыбаки, доставлявшие рыбу «на государев обиход». Права жителей этого села на рыбную ловлю были позже подтверждены специальной грамотой Петра I в 1712 г. Профессиональный характер этого названия хорошо отражен в документах и сомнений не вызывает бортнической

 

Исторические источники указывают и другое профессиональное название рыбаков, употреблявшееся в России XVI—XVII вв. — рыболовы. Например, в документах упоминаются Сидорко Прокофьев сын Миклюков, рыболов; Никифорко Иванов сын Еговитинов, рыболов и др. В писцовых книгах XVI в. указана «слобода Рыболов- ская, у реки у Коширы, против города, ... (где) ныне даны места под дворы старым рыболовам» [ПК, 1299]. В тех же книгах встречаем сообщение, что в Коломенском уезде «деревня Рыболовская на берегу Москвы-реки, а в ней живут охотники, оброк с ней платят рыбной» [ПК, 334].

 

Это название профессии отложилось и в топонимии. До нашего времени сохранилось название деревни Рыбо- лово (Рам.) на правом берегу реки Москвы ниже Бронниц. Но еще в конце XVIII в. материалы Генерального межевания указывали и другие селения с этим же названием: на реке Истре ниже Пятницы, на Клязьме у Пирогово, на реке Москве выше Звенигорода. И хотя для каждого из селений Рыболово, взятого в отдельности, наличие в названии притяжательного суффикса -ов дает основание предполагать его «владельческое» происхождение, частая повторяемость названия и приуроченность соответствующих селений к берегам довольно значительных рек не оставляет сомнения в их профессиональном происхождении.

 

Заманчиво к числу профессиональных названий отнести и топонимы Рыбаки (Рам., Дм.), тем более, что один из них находится на реке Москве, а другой при озере Рыбаковском. В связи с этим следует заметить, что названия селений по профессии их жителей в форме множественного числа могут иметь двоякое происхождение. Как показано на примере старомосковских ремесленных слобод названия Каменщики, Кожевники, Печатники, Сыромятники, Хамовники и т. п. однозначно указывают на основное занятие их жителей.

 

Но в сельской местности форма множественного числа хотя и может отражать специализацию (например, Ловцы, Jlyx.), но нередко выступает в функции показателя притяжательности, заменяя более распространенные суффиксальные формы. Например: Резаново (XVI в.) — ныне Рязанцьц Папертниково (XVIII в.) — ныне Папертники (Пуш.), Шмелево (XVII в.) — ныне Шмелен- ки (Рам.) и т. д. Это позволяет предполагать, что содержащийся в современном списке населенных пунктов ряд названий по профессиям в форме множественного числа, таких как: Батраки (Ег.), Бортники (ВЛ), Ведер- ники (Руз.), Гончары (СГ), Дегтяри (МожДровосеки (03), Кузнецы (ППос., Шат.), Мытники (Руз.), Псаръки (Ног.), Пушкари (ВЛ), Рыбаки (Дм., Рам.), Сокольники (Дм., Истр.) — образован от антропонимов, а не служит показателем профессии жителей. Иногда это очевидно: кузнец— одна из самых распространенных профессий, но трудно представить деревню, населенную одними кузнецами. В других случаях требуются определенные исторические разыскания: было ли селение Пушкари в прошлом Пушкарской слободой или им владел некий Пушкарев.

 

Вообще, привлечение исторических источников, установление исходных форм названий — обязательное правило для исследователя топонимии. Это можно хорошо видеть на примере названия города Бронницы. Уже много лет из одной книги в другую переписывается легенда о том, что в городе некогда жили мастера, изготовлявшие броню (латы, панцири, кольчуги). Однако ни один автор не приводит каких-либо документальных свидетельств, подтверждающих существование такого производства в этом месте. Более того, до XVIII в. Бронницы были селом, где находились великокняжеские, а позже царские конюшни, использовавшие заливные луга поймы реки Москвы.

 

Эта этимология основана на современной форме названия Бронницы (с XVIII в.), образованной из более ранней Бронничи, известной по документам с XV в. Наличие суффикса -ичи позволяет предполагать в основе названия неканоническое личное имя Бродня (новг. «шатун, лентяй, баклушник»), т. е. Бродничи — потомки этого Бродни. Подчеркнем, что превращение -ичи в -ицы и - дн- в -нн- явления фонетически закономерные.

 

Существуют и другие гипотезы. В. П. Нерознак [1983] предполагает в основе названия праславянское bron, brodn — «белый». Э. М. Мурзаев [1984] связывает название с русск. брод. Наряду с этими гипотезами, вполне имеющими право на существование, отметим еще одну версию, совершенно неправдоподобную, где название Бронницы объясняется из слова брань «битва», поскольку село находилось на полпути от Коломны до Москвы, где часто происходили брани русских с татарами (очевидно предполагается, что до этих браней селение оставалось безымянным). Удивительно, что именно неправильные толкования пользуются особенной популярностью. Об этом свидетельствует пример энциклопедии «Города России» [1994], где приводятся два объяснения: изготовление брони и частые брани, а гипотезы В. П. Не- рознака и Э. М. Мурзаева оставлены без внимания.

 

В связи с петровскими преобразованиями на территории современной Московской области в первой половине XVIII в. возникло около 20 мануфактур, которые размещались, главным образом, в сельской местности Московского уезда. Память об одной из них — Лосиной — сохраняется в названии города Лосино-Петровский. История названия начинается с 1708 г., когда Петр I основал здесь казенную Лосиную мануфактуру, т. е. предприятие по изготовлению предметов армейской амуниции из лосиных кож. В конце XIX в. кожевенное производство, ставшее к тому времени фабрикой, ликвидируется, а поселок, возникший при фабрике, получает официальное название Петровская слобода. Позже это рабочий поселок Лосино-Петровский, а с 1951 г. — город с тем же названием.

 

Промышленность капиталистического периода в топонимии не отразилась. Ряд селений, возникших еще в дореволюционное время, после 1917 г. получили производственные названия. О них говорилось выше, в связи с городами и поселками городского типа советского времени.

 

 

К содержанию учебника: Б. М. Поспелов "Названия подмосковных городов, сел и рек"

 

Смотрите также:

 

Русская ономастика  ТОПОНИМИЯ МОСКВЫ  Московская область

 

Топонимы  Топонимия. Древнерусские названия  Что такое топонимика