ФЕРСМАН. ЗАНИМАТЕЛЬНАЯ МИНЕРАЛОГИЯ

Изумрудные копи на Урале. Где добывают изумруды

Уже исполнилось сто лет, как в глуши Уральской тайги был найден первый изумруд, самый прекрасный камень Урала. Вот как писал об этом открытии командир Екатеринбургской (ныне Свердловской) гранильной фабрики в 1831 году:

«Крестьяне Белоярской Волости Отыскивая Смолистые Сосновые Льни, Самосушникъ и валежникъ для извлечения Смолы, Одинъ изъ Нихъ нашелъ между корнями вывороченного ветромъ деревя несколько небольшихъ кристалловъ и Обломковъ Зеленого Камня, Которыя и Самое Место найдения показалъ двоимъ Своимъ Товарищамъ. Все Они Копались въ корняхъ подъ корнями и Нашли Еще несколько кусочковъ изъ коихъ по дветнея взяли съ Собой въ деревйю, а потомъ привозили для продажи въ Екатеринбургъ. Но какъ найденный ими куски были верхо- выя, намытыя изъ разрушившейся Жилы допокрытия корнями дерева, подвергавшиеся всемъ пёременамъ Стихий, Отъ Чего потеряли природный свойцветъ и Совершенно тресковаты, то и Относили ихъ к Худымъ Ак- вамаринамъ (Бериламъ), взяли Засамую Малую Цену только для того, чтобъ приносили намъ Секретно Лудшие. Между темъ я былъ Извещенъ Отъ Насмотрщика моего, Ослучаи найдения Оных Камней, съ Наимено- ваниемъ Зеленоватыхъ Аквамариновъ которой черезъ несколько дней по приказанию Моему доставилъ Мне Маленькой кусочекъ того камня. Двадцати четырехъ летняя Служба при Екатеринбургской каменорез- ной Шлифовальной фабрике всегдашнее обращение при добычахъ и Обработке Цветныхъ камней доставили Случай къ Опытному различию оныхъ и потому скоро Заметилъ, что ископаемое Сие ни Евть Аквамаринъ, тяжесть и крепость несравненно превышаетъ Оной, Отломъ Чище и сте- кловатея; при сравнительныхъ пробахъ оказался крепче иностранного изумруда. Внимательный Сии Сравнения допустили Меня Мыслить, что доставленный Мне кусочекъ Есть Изумрудъ. Немедля беру рабочихъ людей съ Инструментомъ и еду на место найдения. Оного Снегъ и холодъ не могъ препятьствовахь усердному розыску. Многия битыя Шурфы смотря по склонности возвышений Земли, довели до Жилы Изумрудовъ при преследовании Оной пайдено несколько кристаловъ по сопровождаю- щимъ породамъ болея уверившихъ меня, что это Есть Изумруды».

Так были открыты первые изумруды, и сейчас там, где за сто лет работы было добыто до 15 тонн — целый вагон — драгоценного камня, совершенно иные картины встречают путника, желающего посетить знаменитые Изумрудные копи.

От станции Баженово много лет тому назад мы ехали целых 35 км сплошным густым лесом по разбитой тысячами подвод дороге. Позднее вместо этого пути, который может вытрясти всю душу, можно было попытать счастье и поехать по узкоколейке с маленьким вагончиком и маленьким паровозиком. Теперь вы спокойно уезжаете в своем вагоне от самого Свердловска до первого этапа пути — Асбестовых копей.

Здесь, среди белоснежных домиков рабочих поселков, громадных элеваторов, целых гор. нагроможденной породы и ярко залитых электричеством громадных фабрик добывается и чистится «куделька»,, как называют на Урале волокнистый, как лен, камень — асбест

Отсюда раньше было 12 километров тяжелой дороги среди обгорелых пней, по залитым водой болотам, среди уже сильно вырубленного многовекового леса — сначала через Рефть, потом через маленькую речонку — знаменитую Токовую, где был найден первый камень. Сейчас здесь прекрасная автомобильная дорога: быстро проносятся мосты, гати, лесосеки... Среди редеющего леса вдали показываются строения: высокая башня — копер главной шахты, высокая фабрика, дома — это и есть центр работ Изумрудных копей, знаменитый Троицкий, ныне Первомайский, прииск.

Далее на север и на юг протянулась изумрудная полоса. На десятки километров ведутся поиски, роются глубокие канавы, и в тяжелой болотистой тайге отвоевывается кусок за куском черная, сверкающая на солнце порода, а в ней ярко-зеленый изумруд.

Вы спускаетесь в главную шахту по крутой мокрой лестнице, плотно закутавшись в холщевую спецодежду и покрыв голову непромокаемым плащом, держа в руке керосиновую лампу или простую свечу, — все ниже, на глубину почти 100 метров. Целые потоки воды, брызги и струи со всех сторон обливают нас, под ногами тоже вода. Непрерывно работают насосы, откачивая воду и разнося по всей шахте мерные удары поршней и клапанов. По извилистым низким ходам вдоль рельсов, проложенных в воде, мы Идем все дальше и дальше. В стороны отходят другие ходы, то черные и бесшумные, то освещенные ярким светом ацетиленовых ламп, то с мерцающим огоньком мерно выбивающих камень забойщиков. Мы сворачиваем в один из таких ходов и останавливаемся перед забоем, — все сверкает и блестит при свете наших фонарей. Сверху вниз в темных плотных сланцеватых породах проходит белоснежная жила, а вокруг нее черные, как уголь, но сверкающие мелкими огнями черные сланцы. Среди них ярко-зеленые полоски — и снова серая безмолвная порода. Осторожно кайлом отворачивает рабочий кусок черного сланца. Перед нами блестит кристалл зеленого изумруда, дальше другой, рядом с ним розовый плавиковый шпат, еще дальше нечистый александрит, а выше, наверху, вместе с белым полевым шпатом — целое гнездо ярко-зеленых кристалликов самоцвета.

Эти черные сланцы называются изумрудными, их выламывают взрывами динамита и отделяют от других пород, в вагонетках отправляют к главной шахте, поднимают на поверхность, и... на этом кончается подземная жизнь нашего камня.

Начинается новый этап в его истории. Изумрудная порода в тех же вагонетках отправляется на фабрику. Там она сначала поступает в особые барабаны, размалывается, тщательно отмывается от листочков слюды, потом передается в большое длинное помещение, в котором струя воды увлекает обломки породы на наклонные столы. Здесь женщины-отборщицы на глаз отбирают самоцветы, причем одна и та же партия осколков породы проходит перед глазами четырех отборщиц и контролера.

Затем камень тщательно сортируют, очищают, гранят и посылают в Москву. Там снова сортируют и оценивают. После этого в пакетиках из розовой бумаги, подобранный по цветам и сортам, самоцвет идет на рынки камня: в Париж или Нью- Йорк, или на Восток.

Изумруд — ценнейший продукт советского экспорта.

Такова история изумруда с момента его добычи до момента продажи ювелирами. Но это лишь последний этап в истории этого камня,— самый длинный и интересный период его жизни протекает в земле

Изумруд, с точки зрения минералога, является разновидностью берилла, окрашенной соединениями хрома в ярко-зеленый цвет. Его кристаллическая форма, блеск и твердость обусловливаются определенными сочетаниями элемента бериллия с другими окислами; но цвет его, чарующий глаза, вызван присутствием весьма ничтожных количеств металла хрома.

Сочетание бериллия и хрома приковывает внимание своей необычайностью, и минералог среди лесного покрова Урала должен открыть причину этого сочетания, как ключ к истории и происхождению самого изумруда.

В глубоком разрезе Первомайского прииска среди слоев, вытянутых с севера на юг, бросаются в глаза несколько мощных жил белого цвета. Эти жилы пересекают поперек все месторождение и резко вырисовываются по устойчивости и по своему цвету среди мягких и темных сланцевых пород. Эти жилы состоят из прозрачного кварца и полевого шпата. В них встречаются кристаллы граната и берилла. Это те типичные пегматитовые жилы, которые приносят из недр главные элементы для образования самоцветов Урала — фтор для топаза, бериллий для берилла и аквамарина, бор для турмалина. Эти жилы смяли слои различных пород, прорезали их с востока на запад прерывистыми змейками, то врываясь между отдельными слоями, то застывая, не прорвав покрова. Местами, встречая более легкорастворимые слои, эти расплавленные массы поглощали их; в других они застывали с резко обособленной границей в белоснежные массы пегматита.

Ворвавшись в прослойки каких-либо хромовых минералов, каких много на Урале, особенно неподалеку от Березовска, знаменитого месторождения золота, берилл получил свою яркую окраску. Из горячих паров одновременно с листочками черной слюды он выкристаллизовался в виде высоко ценимого изумруда. В этом камне соединился элемент, принесенный гранитной магмой из глубин в пегматитовых жилах, с элементом слоев, о которых мы мало что знаем и которые много пережили в своей истории до того момента, когда в них ворвался серый уральский гранит

В стройную картину начинает слагаться химическое прошлое Урала, и все ярче и убедительнее выясняется роль серого уральского гранита. Он является главным носителем богатств Урала и основным источником его рудных скоплений. Как ветки дерева, прорезали жилы гранита восточные склоны Урала, то врываясь в виде пегматитовых жил с занорышами самоцветов, то прорезая другие породы кварцевыми струями — носителями аметистов, золотистых топазов и золота.

В прослойках хромовых минералов положили они начало изумрудам, в известняках — ярко-окрашенному розовому и зеленому турмалину, в змеевиках — корунду и кордиериту, своеобразному камню фиолетового цвета в одном направлении и желтого — в другом. По краям гранитного массива пропитали они своим горячим дыханием окружающие породы; своей высокой температурой и водяными парами изменили их коренным образом, собирая или перекристаллизовывая скопления железных руд, превращая осадочные породы в кристаллические сланцы, известняки — в мраморы и наполняя трещины змеевиков разными сортами волокнистого асбеста»

Чем шире идет исследование минералогии Уральского хребта, тем резче и яснее сказывается благодетельная роль серого уральского гранита. И среди всех этих грандиозных картин химического прошлого Урала история изумрудов представляет лишь один короткий, но интересный эпизод.