Глава пятая

А. Насонов

Смотрите также:

Русские летописи, сказания, жития святых, древнерусская литература

Повести временных лет

летописи и книги

Карамзин: История государства Российского

Владимирские летописи в составе Радзивиловской летописи ...

летописи - ипатьевская лаврентьевская новгородская ...

Древнерусские Летописи. Ипатьевская летопись

Древнерусские книги и летописи

Ключевский: Полный курс лекций по истории России

Любавский. Древняя русская история

НАЗВАНИЯ ДРЕВНЕРУССКИХ ГОРОДОВ

Татищев: История Российская

Русские княжества

Покровский. Русская история с древнейших времён

Иловайский.

Древняя история. Средние века. Новая история

Эпоха Петра 1

Соловьёв. Учебная книга по Русской истории

История государства и права России

Правители Руси-России (таблица)

Герберштейн: Записки о Московитских делах

Олеарий: Описание путешествия в Московию

Отсутствие параллельных галицко-волынской части Ипатьевской летописи текстов — других редакций или близких летописных памятников — не дает возможности сколько-нибудь прочно решить, какие существовали памятники владимиро-волынского летописания во второй половине XIII в. Несомненно только, что существовал летописный памятник Мстислава Даниловича, дошедший до нас с пинскими приписками (или в пинской редакции?). Довольно ясно в тексте видна граница между галицким летописанием и владимиро-волынским, что отмечалось в научной литературе . Оба текста соединены словами «По сем же минувшима двОма лОтома бысть тишина во всей земл-Ь»  . В Ипатьевском списке еще в середине этой фразы вставлены слова «Въ лОто 6769». Предшествующий соединительным словам текст обрывается в обоих списках на середине фразы, на словах «еже (в Хлеб, «аще») ли азъ буду. . .»

Без сомнения и до вокняжения Мстислава Даниловича во Владимире летописание там велось. Так, в Хлебниковском и Ипатьевском (под 6785 г.) читаем подробное описание того, как Мстислав и Юрий, «утаившеся» Владимира, послали отдельно от общей рати «лучших» своих бояр и слуг под Городен (ныне — Гродно); там почти весь отряд был уничтожен, частью пленен, а Ростислав Мстиславич прибежал «наг и бос». Этот поступок Мстислава и Юрия летописец называет «безумием» и говорит об отрицательном отношении к нему Владимира (в Хлеб, «а Во- лодимерови не любо»; в Ипат. «бысть на нею» и приписано: «нелубо»). Как видно, этот рассказ писался до во- княжения Мстислава во Владимире-Волынском, при Владимире Васильковиче.

Приведем другое место н. В Хлебниковском и Ипатьевском списках под 6795 г. рассказано рядом в двух вариантах о том, что ответил Мстислав Владимиру через епископа на предложение «ряд» учинить «о землю и о городы и о княгин-Ь своей», на желание Владимира «грамоты писати» (ниже вставлен текст грамоты). Первый вариант от слов «Мьстиславъ же рече епископоу брата своего: господине, рци, брат мои...» и до слов «.. .по своемь живот'к». Непосредственно вслед за этим другой вариант: от слов «Мьстислав же рече епископоу брата своего: господине, рци братоу...» и т. д. до слов «.. .како божья воля и твоя». Во втором варианте ответ является, в сущности, прямым ответом на слова Владимира и представляется первоначальным, написанным при Владимире. Первый же — скорее попыткой оправдать себя со стороны Мстислава от обвинений, подобных тем, о которых летопись рассказывает выше (о том, что Мстислав при жизни Владимира уже начал распоряжаться селами и городом Всеволожем). Видимо, что один вариант — второй— написан при Владимире, другой — при обработке материала при Мстиславе.

Во всяком случае, бесспорно, что при Владимире собирался, подготовлялся материал для летописного памятника.

Велись также записи о военных событиях; были ли это военные отчеты или записи, целью которых была подготовка материала для летописного памятника, сказать трудно, но они носят следы записей, современных описываемым событиям.

См., например, в Ипатьевской под 6789 г. и в Хлебниковском подробности переговоров с Кондратом, точные сведения о движении отдельных групп войска с упоминанием имен военачальников, подробности осады города; подробности геройской смерти Раха и прусина с указанием количества воинов, топографической обстановки и т. п. Основная запись составлялась военным, о Рахе и прусине в заключение: «Сии же умроста мужественемь сердцемъ, оставлеша по собО славу последнему зОку». См. также о победе берестьян и о воеводе Тите: «вездО словни мужьствомъ на ратОхъ и на ловОхъ. . .» См. также подробности о переходе через Вислу и через Сан под 6791 г. в Ипатьевском, а также в Хлебниковском, и т. п. И при этом (под 6789 г.) о Владимире, который в походе не участвовал: «помочью брата своего Володимера»; «и посла предъ собою вОсть к оспо- дину своему князю Володимирови»; «ВолоДимОръ же радъ бысть повелику»; о наставлениях Владимира и т. п.

Но дошедший до нас текст Ипатьевского летописного свода носит уже следы летописного текста, составленного в княжение Мстислава, о чем мы говорили выше, и с признаками, хотя и немногими, работы при владимиро-волын- ском епископском соборе св. Богородицы. Немногие точные даты сделаны несомненно во владимиро-волынской «епископии», т. е. во владимиро-волынском соборе. Так, указав на год, место и день смерти Владимира Василько- вича, летопись в обоих списках рассказывает, что тело его было убрано, как достойно «царемь», привезено во Владимир в «епископью ко святой Богородици» и там поставлено «на санОх во церкви, зане бысть поздно»; как на следующее утро уже узнал о случившемся весь город, кто пришел в собор, какая была служба, как и когда тело его положили в гроб.

Другая точная дата, в Хлебниковском списке, показывает, сколько времени, до которого месяца и дня тело лежало в гробу в соборе «не замазано», как тело осматривал епископ Евстигней со всем «клиром» и т. п. Весь обширнейший некролог Владимира Васильевича написан в церковном духе, приводится «плач» княгини, «плач» «лОпших мужей 'володимерских», перечисляются христианские добродетели покойного и заслуги перед церквями и монастырями и т. д. Но для нас самое важное — это та идея, которая проводится в некрологе: Мстислав — преемник и продолжатель дела Владимира; воздавая хвалу Владимиру, автор как бы прославляет Мстислава. Эта идея вложена в построение знаменитого киевского памятника— «Слова о законе и благодати». И из этого памятника автор некролога берет большие куски, относя только то, что в них говорится, не ко Владимиру Киевскому и Ярославу Мудрому, а к Владимиру Васильковичу и Мстиславу Даниловичу.

К содержанию книги: Арсений Николаевич Насонов. ИСТОРИЯ РУССКОГО ЛЕТОПИСАНИЯ 11- начала 18 века