К УЧЕНИЮ О ЗОНАХ ПРИРОДЫ. ГОРИЗОНТАЛЬНЫЕ И ВЕРТИКАЛЬНЫЕ ПОЧВЕННЫЕ ЗОНЫ. 1899

СМОТРИТЕ ТАКЖЕ:

Печатается с отдельного издания, .опубликованного С.-Петербурге, 1899

ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ

Ввиду того интереса, какой представляет современное

учение о зонах природы, вообще, и почвенных зонах, в

особенности, как для людей науки, так и жизни, а равно

исполняя желание весьма многих лиц, обращавшихся ко мне

по данному вопросу за разъяснениями и справками, я

решился, впредь до выхода в свет моей большой работы о зонах,

перепечатать те мои статьи, которые трактуют об этом

предмете и которые, по моему мнению, достаточно ясно

характеризуют сущность дела.

Профессор В. Докучаев

Царское село, январь 1899 г.

ГОРИЗОНТАЛЬНЫЕ И ВЕРТИКАЛЬНЫЕ ПОЧВЕННЫЕ ЗОНЫ КАВКАЗА

Не подлежит сомнению, что познание природы — ее силг

стихий, явлений и тел — сделало в течение XIX столетия

такие гигантские шаги, что самое столетие нередко называется

веком естествознания, веком натуралистов. Но,

всматриваясь внимательнее в эти величайшие приобретения

человеческого знания,— приобретения, можно сказать, перевернувшие

наше мировоззрение на природу вверх дном, особенно после

работ Лавуазье, Ляйэля, Дарвина, Гельмгольца и др., нельзя

не заметить одного весьма существенного и важного недочета...

Изучались главным образом отдельные тела — минералы,

горные породы, растения и животные — и явления, отдельные

стихии — огонь (вулканизм), вода, земля, воздух, в чем,

повторяем, наука и достигла удивительных результатов, но не их

соотношения, не та генетическая, вековечная и всегда

закономерная связь, какая существует между силами, телами и

явлениями, между мертвой и живой природой, между

растительными, животными и минеральными царствами, с одной стороны,

человеком, его бытом и даже духовным миром — с другой.

А между тем именно эти соотношения, эти закономерные

взаимодействия и составляют сущность познания естества,

ядро истинной натурфилософии — лучшую и высшую прелесть

естествознания. Они же, как будет ясно ниже, должны лежать

в основе и всего склада человеческой жизни, со включением

даже мира нравственного и религиозного...

Лишь в самое последнее время, и то робко, и то в частных

случаях и областях, служители естествознания стали обращать

более или менее серьезное внимание на эту сторону вопроса.

Нам кажется, что в центре этого нового направления познания

природы — ядром учения о соотношениях между,жрхвой и

мертвой природой, между человеком и остальным, как

органическим, так и минеральным миром — должно быть поставлено

и признано современное почвоведение> понимаемое в нашем,

русском, смысле этого слева... И действительно, трудами

наших отечественных ученых доказано, что почвы и грунты есть

зеркало, яркое и вполне правдивое отражение, так сказать

непосредственный результат совокупного, весьма тесного,

векового взаимодействия между водой, воздухом, землей

(первоначальные, еще не измененные процессами почвообразования,

материнские горные породы, иначе подпочвы), с одной стороны,

растительными и животными организмами и возрастом

страны — с другой, этими отвечными и поныне действующими поч-

вообразователями.

Иначе говоря, почва — это функция от сейчас названных множителей — почвообразователей. Равны эти множители, будет одинаково и произведение — почва; точно так же не изменится произведение—почва—и тогда, если мно-

жители-почвообразователи, изменяясь, сохранят прежнее от-

ношение, дающее в результате тот или иной тип почвы, каковы

чернозем, подзол, дерновая почва, солонцы и пр. А так кате

все названные стихии, вода, земля, огонь (тепло и свет), воздух,

а равно растительный и животный миры, благодаря астроно-

мическому положению, форме и вращению нашей планеты

вокруг ее оси, несут на своем общем характере явные, резкие и

неизгладимые черты закона мировой зональности, то не только

вполне понятно, но и совершенно неизбежно, что и в

географическом распространении этих вековечных почвообразователей

как по широте, так и долготе должны наблюдаться постоянные

и в сущности всем и каждому известные, строго закономерные

изменения, особенно резко выраженные с севера на юг, в

природе стран полярных, умеренных, экваториальных и пр. А раз

это так, раз все важнейшие почвообразователи располагаются

на земной поверхности в виде поясов или зон, вытянутых более

или менее параллельно широтам, то неизбежно, что и почвы—

наши черноземы, подзолы и пр.— должны располагаться по

земной поверхности зонально, в строжайшей зависимости от

климата, растительности и пр. Действительность оправдывает

это, можно сказать, в большей степени, чем это можно было

ожидать... Превосходными трудами членов Нижегородской и

Полтавской почвенных экспедиций, трудами гг. Сибирцева,

Вальтера, Краснова, американского ученого Гильгарда и пр. были точно

установлены и характеризованы следующие пять главных

почвенных (а следовательно и естественноисторических) зон или полос:

бореальная, таежная, черноземная, авральная и латеритная.

Первая из них, тундровая зона — создание Борея, лежит

в стане вечных приполярных стран, где земля оттаивает, и то

на 1—2—3 месяца, лишь до глубины 1—1у2 фут.; здесь белые

ночи и темные дни; зима продолжается 3Д—4/5 года;

растительность представлена главным образом лишаями и мхами,

только изредка, и то преимущественно по рекам, прерываехмыми

карликовой березой и ивой; животные почти все окрашены в

цвет вечных приполярных снегов; почвы здесь невыветренные,

богатые кислым перегноем и закисью железа,— для культуры

их необходима усиленная аэрация и тепло. Живая рабочая

сила в тундре — олени и собаки; жилища местных аборигенов,

финнов — лед, снег и земля вместе со звериными шкурами;

пища жителей — рыба и жир.

Таежная или лесная зона расположилась в умеренных

северных широтах,— это создание Великого Тайона, Силь-

вана, Пана и пр. Важнейшую черту этой зоны составляют

вековечные леса, хвойные на севере и смешанные на юге,— леса,

когда-то (еще при Юлии Цезаре) одевавшие почти всю Западную

Европу, тянувшиеся в России вплоть до черноземной полосы,

еще хорошо уцелевшие в сибирской и канадской тайге. Почвы

здесь — белоземы или подзолы, нередко содержащие в себе до

85% мучнистой кремнекйслоты и всегда очень бедные

питательными веществами; гумус в них кислый, часто попадаются зерна

бобовой руды; ввиду этого они безусловно требуют для

сельскохозяйственной культуры усиленного проветривания и,

особенно, удобрений как минеральных, так и навозных.

Иначе говоря, это царство минерализации. Живая рабочая

сила — разного рода финские лошади, шведки, обвинки, вятки

и пр. В настоящей девственной тайге, как и еще более в

тундре, самостоятельной породы рогатого скота не могло

выработаться: для нее была бы непосильной борьба с более чем

полугодовыми снегами и 40-градусными морозами. Пища жителей:

пушной черный хлеб, мясо медвежье, лосиное, заячье, рыба,

дичь лесная, озерная и пр. Жилища — курники, сколоченные из

разных частей дерева, нередко медвежьи берлоги, ямы в земле

и пр. Это естественная область молочного хозяйства и

огородничества, а равно и высокой мануфактурной промышленности,

как страна дешевого труда и топлива при избытке воды (Лодзь,

Белосток, Москва, Ярославль и др.). Данная подзольная зона —

родина и настоящее место применения немецкой агрономии.

К югу от тайги располагается как в западной, так и в

восточной Европе, как в Сибири, так и в прериях Соединенных

Американских Штатов черноземная зона — наиболее удачное

творение Зевса и,Юпитера. Наш чернозем — этот царь почв —

отличается, как известно, замечательным богатством

питательных веществ и сладкого гумуса. Как типичные подзолы

обладают мучнистым, в сущности очень плотным строением,так

девственному чернозему свойственна всегда мелкозернистая,

наивыгоднейшая в физическом отношении, структура, легко

позволяющая и воде и воздуху проникать в глубь грунта,

подпочвы. Мощность его в пять и более раз значительнее, чем у

почв северных, дерновых. Здесь теплое время почти равно

холодному; атмосферных осадков в обрез. Это родина

разнообразных пшениц, вола, битюга и степной казачьей лошади.

Почти единственное занятие жителей — земледелие в более

северных частях и скотоводство на юге. Когда-то черноземные

степи Венгрии, России, Азии и Америки представляли море

ковыля, фестуки, вишенника, бобовника, дерезы и разного

рода типичнейших перекати-поле, где паслись миллионы

сусликов, сурков, земляных зайцев, дроф и пр. и пр.

Аэралъная (лёссовая, барханная, каменистая и солонцовая

почвы) зона распространена главным образом в сухих безводных

субтропических странах как Старого, так и Нового Света;

особенно типично она выражена в Арало-Каспийской

низменности и Центральной Азии. Это типичнейшее создание богов

Аэра, Эола, а отчасти и Гелиоса — страна пастбищ и

кочевников, естественного (на подножном корме) коневодства,

овцеводства, воловодства; страна винограда, хлопка, высших

сортов табака и пр. Живая рабочая сила представлена дивным

арабом, лошадью, буйволом, верблюдом и ослом. Пищей

жителей — монголов, татар и пр.— служат хлеб и плоды —

виноград, арбузы, дыни и пр. Постройки сделаны из земли, войлока,

камыша и пр. Земледелие возможно лишь при усиленном искус-

ственнОхМ орошении, тем более что теплое время года преобладает

здесь над холодным и лето бывает обычно очень знойным.

Наконец, красноземная или латеритная зона помещается

в странах жарких, большей частью экваториальных, и притом

всегда сильно влажных, где осадков выпадает во много раз

больше, чем даже в Западной Европе. В данной зоне всегда

царили Вулкан, Плутон и Гелиос. Это полоса кокосового ореха,

ананасов, какао, индиго, чая, кофе, сахарного тростника и

вообще самых сильных, самых ядовитых и самых полезных

для человека ядов и лекарств. Коренная область рабства почти

до настоящего времени. Живая рабочая сила — человек,

слон, лама, страус и пр. Коренные жители — разноцветные

племена негров, индусов, арабов и пр. Почвы— бедные

питательными веществами, обычно грубые, скелетные, почти всегда

красного цвета, но оплодотворяемые животворящим

экваториальным солнцем и теплыми обильными тропическими

дождями. Тем не менее почти единственным занятием коренных

жителей служит исконная вековечная забота не умереть с

голоду в этой райской стране и найти достаточное количество

питательных даров леса, моря, каковы — лесные плоды,

устрицы, черепахи, моллюски и пр.

Итак, повторяем, раз вся природа, взятая в целом,— как

растительный и животный миры, так воздух, а отчасти и

минеральное царство, — особенно поверхностные горные породы

и легко растворимые минералы, зональны, располагаясь по

лицу земли в виде более или менее непрерывных полос,

вытянутых с запада на восток, так сказать параллельно вращению

нашей планеты и имеющих ширину от 1500 до 2000 верст

каждая, то естественно и даже неизбежно, что и результат (иначе

функция) совокупной деятельности сейчас названных мировых

почвообразователен (воды, воздуха, растительных и животных

организмов и пр.) не может не быть зональным. И

действительно, мы уже видели выше, что весь земной шар одет

разноцветными почвенными лентами, окраска которых, параллельно

увеличению тепла и света от полюсов к экватору, параллельно

изменению цвета человеческой кожи и одежды животных, от

белой до серой, черной, каштановой и медно-красной,

постепенно делается интенсивнее и ярче, начиная от белоземсв (подзолы)

на севере, переходя в серые земли, черноземы и каштановые

почвы в умеренно теплых широтах и кончая желтоземами

и кармино-красными латеритами (красноземы) в

субтропических и экваториальных широтах. Большей аналогии, большего

параллелизма, большей связи и генетического сродства — мало

этого: большего содружества и даже, так сказать, мировой

самопомощи и любви между отдельными стихиями и

отдельными царствами природы, нельзя и требовать... Но, само

собой разумеется, природа — не математика: начерченная нами

выше картина горизонтальных почвенных (а следовательно

и естественноисторических) зон есть схема, если угодно закон,

но тот и другая выразились бы в своей идеальной форме лишь

тогда, если бы поднятие отдельных частей земного шара над

уровнем океанов не превышало примерно тысячи фут.; тогда

на месте всего Кавказа и Закавказья царили бы лишь одни

авральные (барханные, солонцовые, каменистые) почвы, а воды,

как пресные, так и морские, распределялись бы равномерно

и симметрично относительно материков по всему земному шару...

Но, к счастью человечества вообще и великой России

в особенности, к счастью для культуры, такого мертвящего,

сухого, так сказать математического однообразия нет в природе,

как нет его и в области духа, где красота и дисгармония, добро

и зло, сладкое и горькое всегда сопутствуют одно другому...

Как известно уже школьникам приготовительных классов и

в особенности обитателям величественного Кавказа, наша

планета испещрена горами, нередко достигающими области

вечных, так сказать полярных снегов, и долами, спускающимися

местами далеко ниже уровня морского; материки изрезаны

иногда чрезвычайно причудливой формы морями, заливами,

озерами, реками и пр., вызывающими иное распределение климата,

осадков, теплоты, а вместе с этим и иное местное географическое

распределение растительных и животных организмов. Поэтому

уже a priori нужно было ожидать, что горизонтальные

почвенные и естественноисторические зоны должны там и здесь

претерпевать более или менее существенные отклонения и

нарушения их идеальной правильности. Но так как natura поп facit

saltum, так как природа не делает скачксв и не терпит беззакония,

хаоса и случайности, то и| вышеупомянутые отклонения и

нарушения кажутся случайными и произвольными лишь для

неопытного глаза, лишь для человека, не умеющего читать

величайшую из книг — книгу природы.".. Так как вместе с

поднятием местности всегда закономерно изменяются и климат, и

растительный и животный мир — эти важнейшие почвообра-

зователи, то само собой разумеется, что так же закономерно

должны изменяться и почвы по мере поднятия от подошвы гор,

например Казбека и Арарата, к их снежным вершинам,

располагаясь в виде тех же последовательных, но уже не

горизонтальных, а вертикальных зон, начиная, в подходящих,

разумеется, случаях, латеритами и (желтоземами и кончая

подзолами и кислыми торфянистыми почвами. Для меня лично

такое априорное заключение казалось настолько верным и не

подлежащим спору,что я уже много лет назад, имея в руках

всего один-два факта, не затруднился высказать мысль о

зонально-вертикальном распределении почв вокруг всего

древнего Арало-Каспийского бассейна, а в 1896 г. включил

вертикальные почвенные зоны в свою классификацию почв,

помещенную в объяснительном каталоге почвенной выставки в Нижнем-

Новгороде.

Вот почему и перед началом моих путешествий по Закавказью, в августе 1898 г., в особом (хотя и частном) заседании Закавказского статистического комитета мною было

высказано предположение, что все Закавказье, согласно

характеру и распределению осадков, и в почвенном отношении

распадается, вероятно, на три большие и неравные области:

а) район среднего и особенно нижнего течения Куры и Аракса,

где осадков выпадает меньше 200—300 мм в год, Ь)

черноморскую область или, точнее, западный склон Сурамского кряжа,

особенно Батумский округ с осадками, превышающими

2000 мм, и с) наконец, все нагорные области, не занятые лесом,

на которых выпадает ежегодно дождя и снега от 400 до 600 мм

в год,— цифра, господствующая в черноземной полосе

Европейской России, разумеется с соответственными

температурами растительного периода и известным характером времен

года.

В первой области а) мы вправе были сжидать встретить

в общем почвы сильно известковые, нередко солонцеватые,

бедные гумусом (около 1%) и всегда окрашенные в светлые

цвета — белый, синеватый, желтоватый и пр.; во второй

Ь) красноцветные, богатые окислами железа, бедные

перегноем, углесолями и вообще легкорастворимыми веществами;

наконец, в третьей с) почвы более или менее черноземные,

всегда относительно весьма богатые темноцветными

органическими остатками, причем минеральный состав их будет

обусловливаться, главным образом, характером материнских

пород (подпочва) и рельефом местности.

Таковы были априорные ожидания мои перед началом

осмотра почв Закавказья. Я счастлив заявить теперь, после

окончания путешествия, что действительность оказалась выше,

стройнее и цельнее теоретических соображений и требований...

Оказалось, что, если мы оставим в стороне частные и в

сущности совершенно неизбежные и понятные отклонения, то в общем

мы получим следующее распределение основных главных

почвенных типов по Закавказью. К востоку от Сурамского

перевала, в бассейнах Куры и Аракса, и чем ближе к Каспийскому

морю и Баку, тем резче выражен тип почв, известковых,

солонцеватых, почти совершенно лишенных перегноя, содержащих

в себе до 20% углесолей и нередко покрытых белыми

выцветами поваренной горькой соли и гипса; окраска их всегда

светлая, а часто и совершенно белая. Западнее Сурама, и чем ближе

к Черному морю и особенно Батуму, тем ярче выражен тип

почв красноцветных, всегда весьма богатых железными окислами,

нередко глиной и кварцем, и постоянно бедных углесолями

и вообще легко растворимыми питательными веществами.

Благодаря весьма благоприятным условиям (влажности, теплоте и

почти полному отсутствию зимы) гниения, эти латеритные почвы,

несмотря на массу лесной и травянистой растительности

(папоротники, рододендроны, азалии и пр.), напоминающей нам

тропики, подобно прикаспийским почвам, очень бедны гумусом,

которого содержится обыкновенно около 1%. Это и есть

знаменитые в некотором роде чайные почвы Чаквы.

Но, во всяком случае, как и всюду и всегда, наибольшее

значение имеет царь почвы — русский чернозем, который,

к счастью обитателей Кавказа и культуры, оказался весьма

распространенным на плоскогорьях Малого Кавказа, на

Кахетинских горах, северных и южных склонах Главного Кавказского

хребта, на высоте примерно от 2500 до 8000 фут., причем как

нижняя, так и верхняя границы черноземной вертикальной

зоны, подобно линии вечных снегов на Кавказе, поднимаются

по направлению с запада (от Черного моря) на восток

(Каспийское море), от Бермамута и Казбека к Алагезу и Арарату.

Прибавим к сказанному, что как всюду, так и на Кавказе

чернозем сопровождается ковылем, сусликом, типичными

степными кустарниками и обладает характернейшей для этой почвы

мелкозернистой структурой, весьма благоприятной для

проникновения в грунт, подпочву, воды и воздуха, и содержит в себе,

по определению г. Стаховского, до 10 и более процентов перегноя.

Иначе говоря, эта почва, ничем не уступающая лучшим

черноземам Малороссии, Тамбовской губ. и пр.,также, подобно

сейчас названным почвам, вполне пригодна [для разнообразнейших

сельскохозяйственных культур без искусственного орошения.

Выше и ниже черноземной (вертикальной) зоны, на горах

Кавказа и Закавказья, следуют наверху серые, а внизу

каштановые почвы со средними свойствами, повторяя, в сущности,

буква в букву закон распространения горизонтальных

почвенных зон в Европейской России. Наконец, выше серых земель

следует зона подзольная и торфянистая, а ниже каштановых —

аэральная и латеритная зоны. Но о них мы уже достаточно

говорили выше. *

Не может подлежать сомнению, что как земледелие вообще,

так и правильная постановка на Кавказе так называемых

высших сельскохозяйственных культур, в особенности, должны быть

строжайшим образом приурочены к вышеупомянутым

почвенным и климатическим особенностям края.

Господин председатель и милостивые государи! Позволь-

те мне принести Вам глубокую благодарность за любезное

приветствие, которое я имел удовольствие только что

выслушать; с своей стороны, я постараюсь, по возможности, оправдать

высказанные г. председателем надежды.

Нынешним летом, в июне месяце, я имел честь получить

приглашение от Закавказского статистического комитета

осмотреть Закавказье в почвенном отношении. К сожалению,

имея в своем распоряжении ограниченное время,—

предложение застало меня на работах в Бессарабской губ., — я мог

уделить Кавказу только около 1—iy2 месяца и сделать лишь

общий обзор огромной и в высшей степени интересной

территории, называемой Закавказьем. Делаю эту оговорку для того,

чтобы вы не были очень взыскательны. Времени было мало,

между тем интерес, представляемый краем, поистине

удивителен: подобного разнообразия почвенных типов и думать

нечего встретитьни в Европейской России, ни в Западной Европе.

Должен еще заметить,1, что, получив приглашение

Статистического комитета на пути, я не имел физической возможности

ознакомиться с существующей, весьма почтенной литературой

по геологии, ботанике, зоологии и климатологии Закавказья,

а это знакомство положительно необходимо для успешного

изучения почв; прошу поэтому извинить меня, если я не смог

упомянуть всех тех лрщ, которые ранее меня трудились на

данном поприще, но остались мне пока неизвестными.

Прежде чем приступить к изложению сделанных мною

наблюдений, позвольте мне остановиться несколько на так

называемых почвенных зонах, одевающих весь земной шар —

как северное, так и южное его полушария. I

Работами Нижегородской и Полтавской экспедиций,

особенно трудами русских ученых, профессоров Сибирцев а,

Краснова, Левинсона-Лессинга, Земят-

ченского и др., американского почвоведа Гильгарда

и пр. было установлено, что почва есть такое же

самостоятельное естественноисторическое тело, как любое растение, любое

животное, как любой минерал,— что это

естественноисторическое тело должно изучаться прежде всего как таковое, не

преследуя каких-либо утилитарных, прикладных целей; что оно

есть результат, функция, совокупной взаимной деятельности

следующих агентов-почвообразователей: климата данной

местности, ее растительных и животных организмов, рельефа и

возраста страны или абсолютной ее высоты, наконец подпочвы

(т. е. грунтовых материнских горных пород). Все эти агенты-

почвообразователи, в сущности, совершенно равнозначащие

величины и принимают равноправное участие в образовании

нормальной почвы — почвы, находящейся in situ.

Следовательно, чтобы изучить почву — эту функцию, результат

совокупной деятельности вышеупомянутых почвообразователей,

необходимо исследовать и все вышеуказанные почвообразователи.

Как всякое естественноисторическое тело, почва имеет свое

прошлое, свою жизнь и свой генезис. А раз это так, в чем теперь

никто не сомневается, то, значит, она, как любой организм, должна

иметь и строго определенное распространение: она не может

случайно попадаться то там, то сям. Если вы встречаете здесь ти-

итчпыжчернозем, то необходимо узнать, почему он находится тут.

а в другом месте его нет? Тот же вопрос вы должны непременно

задать себе, если найдете где-либо краснозем — эту

тропическую или чайную почву (например, около Батума); надо узнать,

почему она не встречается ни около Баку, ни в других

местностях России. Повторяю, при исследовании почв обязательно

иметь в виду законы их географического распространения»

Уже из самого определения почвы как результата совокупной

деятельности известных почвообразователей следует, что она

должна распространяться по земной поверхности порайонно

и соответственно тем зонам, в какие укладываются дикая

растительность, животные, климат, отчасти материнские горные

породы и пр.< Напомню еще здесь, что благодаря известному

положению нашей планеты относительно солнца, благодаря

вращению Земли, ее шарообразности,— климат, растительность

и животные распределяются по земной поверхности по

направлению с севера на юг, в строго определенном порядке, с

правильностью, допускающей разделение земного шара на пояса —

полярный, умеренный, подтропический, экваториальный и пр.

А раз агенты-почвообразователи, в своем распространении

подчиненные известным законам, распределяются по полосам^

то и их результат — почва — должна распределяться по

земному шару в виде определенных зон, идущих более или менее

(лишь с некоторыми отклонениями) параллельно широтным

кругам.

Самая северная тундровая полоса или зона ограничивается

на юге приблизительно полярным кругом. Это та область,

где 3/4 года и более стоит зима, где земля, вечно мерзлая,

оттаивает ненадолго, и то лишь на 1—1у2фут.; это страна, где могут

расти только кустарниковая ива, карликовая береза,

разнообразные мхи, лишаи и пр.; это и есть бореалъная почвенная или

тундровая зона. Как известно, определенной растительности

соответствуют и строго определенный животный мир и

определенный климат. Эта зона в настоящее время почти совсем не

обитаема человеком, но, может быть, и она со временем

потребуется сельскому хозяину...

Южнее отсюда расположилась вечная тайга, одевавшая

когда-то почти сплошь всю западную Европу, всю

северную нечерноземную Россию и соответственную полосу Сибири

и Северной Америки. Эта, таежная, зона характеризуется,

затем, массой болот и озер, белыми почвами или, как их называет

народ, «подзолами», «белунами». По-своему составу эти

последние содержат до 85% обыкновенной кремнекислоты, и притом

большей частью, видимо, в аморфном состоянии, вследствие

чего типичный подзол имеет обыкновенно физические свойства

глин, а не песков, и с трудом пропускает через себя воздух и

воду. Подзолы кислы и богаты закисью железа. Вообще эти

почвы очень бедны и для земледельческой культуры требуют

постоянных и усиленных удобрений. В то время, когда почва

полярной тундровой полосы, для того чтобы сделаться

способной к культуре, нуждается прежде всего в аэрации и затем

в усиленном доступе воздуха, подзолы тайги, все равно —

европейской или азиатской, безусловно нуждаются в удобрении —

минерализации и лишь отчасти аэрации. Позволю себе

прибавить, что таежная почва, «белоземы», это та почва, которая

одевает и весь север Германии; на ней именно и создана немецкая

агрономия.

К стыду нашему, мы взяли эту агрономию у

немцев и применяли ее в России, не считаясь ни с климатическими,

ни с растительными, ни с почвенными условиями местности,

применяли даже на нашем настоящем черноземе... К счастью,

на последнем Киевском съезде естествоиспытателей, как

передают газеты, было постановлено (что уж давно было

высказываемо нашими лучшими почвоведами), что немецкая агрономия

для России не годится, что для отдельных почвенных зон

России необходимо выработать свои агрономические приемы

и методы, строжайшим образом приспособленные к местным

условиям, как почвенным и климатическим, так и бытовым и

экономическим. Давно пора!

Третья полоса — пояс или зона — должна быть названа

черноземной; превосходный образчик этой почвы вы можете

видеть на столе — он взят нами в Закавказье на Духоборском

плоскогорье. Чернозем может и должен быть назван «царем

почв»; это, так сказать, идеальная почва. Известный немецкий

ученый агроном-химик Кноп, определяя теоретически, что

назвать лучшей почвой в мире, дает нам такую схему, под

которую вполне подходит наш русский чернозем; таким образом,

это и есть идеальная, лучшая из лучших почв: наш чернозем

обладает массой питательных веществ, находящихся в растворе

или легко растворимых; он имеет мощность, в 4—5 раз

превышающую другие почвы; его структура — мелкозернистая,

губчатая, что в высшей степени важно, так как именно такая

структура способствует наилучшему проникновению в грунт света,

воздуха и влаги. Прибавлю к сказанному, что, как таёжная

полоса с ее лесами, преимущественно хвойными, тянущимися на

тысячи верст, характеризуется особыми видами лесных

животных, так и черноземная зона с ее степями имеет свою типичную

фауну, главным образом в виде многочисленных грызунов,

каковы суслики, сурки, земляные зайцы, слепцы, мыши, крысы

и др., живущие обычно в земле, перерабатывающие ее, т. е.

принимающие весьма деятельное участие в образовании самой

почвы. Ковыльные и кустарниковые растения покрывают

черноземные степи обыкновенно в форме шаров; они жмутся

к земле от жгучего ветра и солнца, как на севере кустарниковая

ива жмется от холода. Это разного рода «перекати-поле»,

сопровождающие все девственные степи России, Венгрии, степной

Сибири и Северной Америки (прерии); я встретил их и на

Кавказе, на высоте от 4000 до 8000 фут. Таким образом, климат,

почва, растительный и животный миры идут здесь рука об руку!

Вот почему я еще в прошлом году высказал мысль, что в мире

царствует, к счастью, не один закон великого Дарвина, закон

борьбы за существование, но действует и другой,

противоположный, закон любви, содружества, самопомощи, особенно ярко

проявляющийся в существовании наших зон, как почвенных,

так и естественноисторических. Прошу извинения, что

несколько дольше, чем рассчитывал, остановился на черноземе] но это

потому, что последний для России дороже всякой.нефти,

всякого каменного угля, дороже золотых и железных руд; в нем —

вековечное, неистощимое русское богатство!

Южнее почв черноземных и каштановых раскинулась не

менее обширная зона авральная (от слова «аэр» — воздух),

обязанная своим образованием главным образом механической

деятельности воздуха, действию жгучего солнца, вообще так

называемому физическому выветриванию или распаду горных

пород. Она характеризуется или лессовыми почвами —

желтоземом, которым особенно богат Китай, или так называемыми

барханными почвами с вечно движущимися песками,— таков,

например, бассейн Аму-Дарьи в нашей Закаспийской области.

В этой же полосе занимают иногда (Монголия, Сахара, Аравия,

Мексика и пр.) обширные пространства почвы чисто каменистые,

совершенно бесплодные, и разнообразные солонцы,

образовавшиеся, главным образом, поднятием солоноватых грунтовых

вод на поверхность и быстрым испарением их там. Вообще,

эта авральная полоса лея^ит в сухих знойных районах

субтропических, а частью и тропических стран.

Последняя, пятая зона, которую различают русские

почвоведы, эта зона краснозема, или латерита (индусское название),

довольно типичным образчиком которого может служить

чайная почва Чаквы у Батума. Эта почва представляет довольно

грубую массу, похожую на кирпичную глину, нередко

ноздреватую, красную иногда, как кровь, богатую кремнеземом и

глиной, бедную перегноем, известью и питательными, легко

растворимыми веществами. Латеритная зона — место родины

высших культур: чая, кофе, какао и пр., вообще огромного

большинства сильно действующих и ядовитых лекарственных

растений; все это приурочивается к этой латеритной зоне

и только частью к аэральной.

Распространяясь преимущественно в странах

экваториальных, эта почвенная полоса характеризуется очень большим

количеством атмосферных осадков; так, в Индии бывают

времена, когда в один день выпадает осадков больше, чем в

Петербурге в течение целого года. Но зато здесь вечное лето с самыми

ничтожными колебаниями температуры. Именно это

необыкновенное количество растворителей и такие силы, как

экваториальная теплота, воздух и свет, делают возможными

многократные посевы в течение всего года, почти без перерывов.

Таким образом, в тропических услсвиях, а не в плодородии

самой латеритной почвы надо искать причину необычного

богатства природы этой полосы.

Прибавлю к сказанному, что те же самые зоны одевают,

только в обратном порядке, и южное полушарие; там под

экватором лежит латеритная, за ней следует аэральная,

черноземная, таежная и тундровая или полярная зоны со всеми их

особенностями климата, растительности, животного мира и почв.

Надеюсь, милостивые государи, для вас достаточно ясно,

что все указанные мною выше почвенные зоны в то же время

являются и зонами естественноисторическимщ тут очевидна

теснейшая генетическая связь климата, почвы, животных

и растительных организмов. Если бы было время, нетрудно было

бы доказать, что и человек зонален во всех проявлениях своей

жизни: в обычаях, религии (особенно в нехристианских

религиях), в красоте, даже половой деятельности, в одежде, во

всей житейской обстановке; зональны — домашний скот, так

называемая культурная растительность, постройки, пища и

питье. Тот из вас, кому пришлось бы проехать от Архангельска до

Тифлиса, легко мог бы убедиться, как сильно меняются

постройки, платье, нравы, обычаи населения и их красота в

зависимости от климата, животных, растений, почвы, свойственных

той или другой местности.

Необходимо, однако, оговориться, что в том, так сказать,

идеальном виде, какой я старался нарисовать вам, почвенные

и естественноисторические зоны шли бы только при том

условии, если бы материки северного и южного полушарий

возвышались над уровнем моря не более 1000 фут. В действительности

же существует, как известно, гораздо большая разница и в

рельефе, и в абсолютной вьтсоте местностей; поэтому, например,

в Закавказье, где по идеальной схеме должна была бы почти

исключительно царить одна аэральная зона, мы находим,

к счастью, и другие зоны. Именно ввиду разницы абсолютных

высот приходится иметь дело, кроме горизонтальных зон, еще

с зонами вертикальными, играющими особенно большую роль

на Кавказе.

К содержанию книги: ДОКУЧАЕВ. НАШИ СТЕПИ ПРЕЖДЕ И ТЕПЕРЬ

Последние добавления:

ЗЕМЛЕДЕЛИЕ. ПОЧВОВЕДЕНИЕ. АГРОХИМИЯ

ЛУНА И ЛУННЫЕ КРАТЕРЫ

КАМЕННЫЕ ДОКУМЕНТЫ

СТРАТИГРАФИЯ И ТЕКТОНИКА ТИТОН-ВАЛАНЖИНСКИХ ОТЛОЖЕНИЙ РАЙОНА БАЙДАРСКОЙ КОТЛОВИНЫ В КРЫМУ

СИХОТЭ-АЛИНЬ

ВАСИЛИЙ ДОКУЧАЕВ

К УЧЕНИЮ О ЗОНАХ ПРИРОДЫ. ГОРИЗОНТАЛЬНЫЕ И ВЕРТИКАЛЬНЫЕ ПОЧВЕННЫЕ ЗОНЫ. 1899

ГОРИЗОНТАЛЬНЫЕ И ВЕРТИКАЛЬНЫЕ ПОЧВЕННЫЕ ЗОНЫ КАВКАЗА