Хлебные рынки в России в 18 веке. Размеры привоза хлеба крестьянами для продажи

Тем не менее, несмотря на застойность сельского хозяйства, его продукция и прежде всего хлеб все в больших количествах появляются па внутреннем рынке в связи с усиливавшимся отделением промышленности от сельского хозяйства, ростом городов и развитием товарно-денежных отношений в стране.

За вторую четверть 18 в. выросла сеть хлебных рынков за счет включения в всероссийский рынок городов и населенных мест южной части страны: Курска, Орла, Мценска, Воронежа, Тамбова и др. Хлебные рынки возникали на путях товарного хлеба, шедшего к центру и северу с юга.

Если в первой четверти 18 в. частновладельческие хозяйства юга и Поволжья давали хлеб на рынок время от времени, то в 30— 40-х годах хлеб из этих мест идет непрерывно.

Хлебные водные пути, наметившиеся в предшествующее время, к концу первой половины XV11I в. существовали как большие хлебные тракты, по которым доставлялись к рынкам сбыта самые крупные партии хлеба .

Из Поволжья к Москве хлеб шел по Волге, Оке и Москве-реке; к Петербургу — по Волге через Ярославль, Тверь и далее Тверцой и Метой. Товарный хлеб с юга шел водным путем, предварительно сосредоточиваясь главным образом в районе Орла и Тамбова.

Из Тамбова по рекам Цне и Оке хлеб направлялся в Москву, Петербург и другие места . Хлеб из губерний Воронежской, Курской, Орловской, сосредоточенный в Орле и Мценске, шел по Оке, также рассредоточиваясь на главнейших рынках в Москве, Петербурге, Нижнем Новгороде и других местах сбыта. Помимо использования указанных водных путей имела место и доставка хлеба гужом .

Много хлеба для продажи давали помещичьи хозяйства. Так, из 12 221 четверти, привезенной в 1728 г. в Москву для продажи, 4333 четверти, или треть, составлял помещичий хлеб. Владельцы огромных поместий — Волконский, Ромодановский, Елагин и др. поставляли товарный хлеб.

Много товарного хлеба поступало с Украины.

Меньше давали товарного хлеба помещики центральных районов страны, но здесь была распространена продажа хлеба монастырями и дворцовым ведомствам.

Основная масса товарного хлеба закупалась Военным комиссариатом для нужд армии и флота. Значительная часть средств, ассигнованных на содержание войск, расходовалась на закупку продовольствия. Большие суммы, выручаемые от продажи хлеба, укрепляли помещичье хозяйство.

Растущие денежные отношения проникали и в крестьянскую среду, приближая хозяйство крепостного крестьянина к рынку.

В крестьянском привозе хлеба, так же как в помещичьем, более крупные партии хлеба шли с юга.

Так, крестьянин Роман Фадеев из села Себина Епифап ского уезда продал в декабре 1728 г. 33 воза ржи и круп.

Иван Иванов из села Ивановского Михайловского уезда в декабре того же года продал 43 воза разного хлеба. Крестьянин Мценского уезда села Рябинина в том же году привез на продажу 31 воз гречневых круп

Размеры привоза хлеба крестьянами для продажи бывали далеко не одинаковы. Наряду с мелким привозом, примерно на сумму в 25 руб., регистрировались привозы с оборотом в 100 руб. и более.

Несомненно, что за этой количественной разницей поставляемого хлеба скрывалась социальная дифференциация в среде его поставщиков. Характерно, что мелкие партии крестьянского хлеба поступали на рынок осенью или в начале зимы, как раз во время внесения податей и оброков.

Крестьяне, нуждавшиеся в деньгах, были вынуждены продавать хлеб, далеко не всегда излишний. Крупные хлебные операции указывают на то, что у группы зажиточных крестьян уже были большие хлебные излишки, имела место, видимо, и скупка. Развитие товарно-денежных отношений углубляло процесс расслоения деревни и усиливало эксплуатацию крепостного крестьянства.

Подворные описи оброчных деревень дворцового ведомства свидетельствуют о том, что основная масса крестьянского населения испытывала постоянную нужду в хлебе.

Так, в селе Воронине Нижегородского уезда по описи, произведенной 2 февраля 1756 г., из 59 дворов только в восьми дворах были хлебные запасы в размере от 2 до 7 четвертей, в 51 дворе уже с февраля не было хлеба. Население шести дворов «кормилось подаянием», восемь дворов совершенно не имели посевов. Наряду с посевами, размером в 0,25 и 0,5 десятины, существовали дворы с посевами от 2 до 3 десятин озимых хлебов . В деревне Салово того же уезда из 37 дворов ни в одном дворе в феврале не было наличного хлеба.

Такая же картина в селе Бакалды, где из 306 дворов 110 не были обеспечены хлебом. В слободе Засундовской из 171 двора ни в одном не оказалось наличного хлеба: 169 дворов высевали озимых меньше четверти. В соседней деревне Краснове из 74 дворов 17 не имели посевов, крестьяне «кормятся работаю» или «мирским подаянием»; в сорока случаях посевы озимых не превышали десятины, и лишь 16 дворов имели посевы от двух до четырех десятин .

Крестьянские дворы, имевшие малый посев, как правило, не были обеспечены и скотом.

Приведенные данные, так же как приводившиеся выше сведения о наличии у крестьян скота, свидетельствуют о нищете большинства крестьян и выделении в деревне немногочисленной более зажиточной верхушки.

Те же явления наблюдаются в монастырских деревнях. Крестьяне брянских деревень Свенского монастыря постоянно испытывали нужду в хлебе, выходом из которой был кабальный заем из фондов монастыря

Крестьяне устюжских деревень Троице-Гледенского монастыря для прокормления также брали взаймы монастырский хлеб. Но и в этих вотчинах наряду с недостаточными крестьянами были «богатые и семьянистые, которые живут на малых тяглах и не хотят платить настоящего тягла, пашню себе наймывают на стороне или в тех же вотчинах у крестьян» .

Таким образом, увеличение товарности сельского хозяйства и развитие денежных отношений шли наряду с процессом расслоения и обеднения крепостной деревни.

Помимо продажи, большое количество хлеба шло на винокурение. Предпринимательская в этом направлении деятельность помещиков, монастырей и дворцового ведомства, имевшая место уже в начале 18 в., приобретала все большее промышленное значение.

Большие расходы хлеба на винокурение побуждали правительство в годы неурожаев издавать специальные указы о запрещении винокурения . Занимались винокурением также богатые крестьяне, скупая для этой цели хлеб у бедняков.